Зимние призраки - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Симмонс cтр.№ 35

– Слишком глупо, – ответил Дейл. Его голос громко прозвучал в пустом коридоре с деревянным полом. – К тому же нам нужно было выпить. – Он снова поднял биту и сделал несколько шагов по коридору, Мишель старалась не отставать. – Лучше останься здесь, поближе к лестнице, – сказал он, проявляя галантность.

– Ага, как же, сейчас, – фыркнула рыжеволосая. – Как во всех этих дурацких фильмах: «Давайте разделимся». Ты уж не обижайся, Дейл Стюарт, но не пошел бы ты с такими предложениями!

Дейл усмехнулся в ответ на ее тираду. Они остановились в дверях первой спальни. В комнате была только старомодная кровать – полосатая простыня и подушка, матрас, пожелтевший от старости, но почему-то все равно опрятный на вид – и одинокий туалетный столик без зеркала. Еще был стенной шкаф, дверца открыта, внутри ничего. Не заходя в первую спальню, Дейл двинулся ко второй, стараясь припомнить подробности своего сна.

Какими бы жуткими ни были эти подробности, во второй спальне не оказалось ничего похожего. Комната была пуста, если не считать детского кресла-качалки, оставленного ровно посередине комнаты, однако прямо над креслом висела массивная, богато отделанная люстра. Огромное серое мокрое пятно расползлось почти на весь потолок, оно походило на выцветшую фреску или тест Роршаха. [18]

– Как странно, – шепотом произнесла Мишель. – Зачем они повесили здесь такую большую люстру. И это детское кресло…

– Если оно вдруг закачается, – откликнулся Дейл – я…

– Заткнись! – сдавленно вскрикнула Мишель. Испуг в ее голосе не был наигранным.

Они вошли в комнату. Дейл щелкнул выключателем. Ничего. Он посветил фонариком на стены, на плотно занавешенные окна, заглянул за дверь. Ничего интересного. Даже узоры на обоях выцвели до полной неузнаваемости.

– Только подумай, – тихо заговорила Мишель, – этим воздухом дышали в последний раз в те времена, когда президентом был Дуайт Эйзенхауэр.

– Просто то, что живет здесь сейчас, вообще не дышит, – произнес Дейл, подражая Роду Серлингу. [19]

Мишель стукнула его кулаком по плечу. Очень чувствительно.

– Давай осмотрим первую комнату. – Дейл остановился в коридоре и осветил фонариком противоположную стену. – Как странно, – заметил он. – Создается полное впечатление, что на этой стороне тоже должны быть комнаты. Место-то есть: они бы пришлись как раз над кухней. – Луч света метался туда-сюда, но всюду были только древние выгоревшие обои. Никаких признаков замурованной двери.

– Потерянная комната, – прошептала Мишель.

– «Бочонок амонтильядо», – пробормотал Дейл.

– Что-что?

Дейл покачал головой и пошел в первую комнату. Холод здесь, наверху, действительно был невыносимый. Он задумался, не поставить ли пластик на место и не заколотить ли снова второй этаж.

Дейл шагнул в комнату, не предчувствуя ничего дурного, и нахлынувшее чувство оказалось для него таким сильным, что он отшатнулся и едва не выскочил обратно в коридор.

– Господи Иисусе! – невольно вырвалось у него.

– Что такое? – спросила Мишель, крепко сжимая его руку.

– А ты разве не чувствуешь?

– Не чувствую чего? – Она посмотрела на него в отраженном свете луча фонарика. – Не шути больше, Дейл!

Но Дейл и не думал шутить. Он не слишком хорошо разбирался в паранормальных явлениях, поэтому понятия не имел, чего ждать от так называемых комнат с привидениями, – наверное, какого-нибудь неестественно холодного пятна, мерзкого запаха разлагающейся плоти, вроде того, что он ощутил сразу по приезде, чего-то холодного и мертвого, что заденет тебя по лицу, пролетая во тьме.

Ничего этого не было.

В тот миг, когда Дейл вошел в комнату, его тут же захлестнула волна всепоглощающего плотского желания. Нет, даже не желания. Это было слишком слабое слово. Похоти. Эрекция была немедленной и могучей, Мишель не заметила этого только благодаря кромешной тьме и длинному свитеру, который Дейл надел по случаю Дня благодарения.

Но еще сильнее эрекции была похоть, охватившая все его существо. Он развернулся к Мишель, не зная, что сказать, и тут же в глаза ему бросились соски, которые по-прежнему четко вырисовывались под блузкой, глубокий вырез, линия бедер, рыжие волосы – волосы у нее на лобке тоже будут рыжими, а кожа внизу живота почти наверняка молочно-белая, а те, другие, губы бледно-розовые – и ощутил мощное, почти непреодолимое желание отбросить в сторону дурацкую бейсбольную биту, выключить фонарик, повалить ее на кровать, вжать в матрас, сорвать одежду и…

– Господи Иисусе! – повторил Дейл и шагнул обратно в коридор.

Как только он оказался за порогом, волна похоти мгновенно схлынула. Эрекция осталась, но теперь он был в состоянии мыслить.

– Что там? – снова спросила Мишель.

Она вышла вслед за ним в коридор и теперь оглядывалась на комнату с явным испугом. Луч от фонарика прыгал по стене коридора, и комната погрузилась в совершенную тьму.

– Что?

Дейл только покачал головой. Его одолевало дикое желание бессмысленно расхохотаться. Ну разве кто-нибудь когда-нибудь слышал, что комната с привидением может сделать из человека Приапа? Не с привидением, а с затвердением.

– Да что там? – допытывалась Мишель, ослабив хватку, но зато подойдя к нему вплотную.

Дейл сделал шаг назад, испугавшись того, что на близком расстоянии она ощутит его эрекцию и что от малейшего прикосновения ее круглых грудей он вновь потеряет над собой контроль. Он прижимал фонарик к боку, чтобы самому оставаться в темноте.

– Ты почувствовала что-нибудь? – спросил он наконец.

– Нет. А ты?

– Угу, – пробормотал Дейл.

Этот ответ явно не отражал всей полноты его ощущений. Он дошел до того, что едва не изнасиловал свою гостью, малознакомую женщину пятидесяти одного года от роду. Дейл снова помотал головой, чувствуя, как испаряются последние струйки желания. Он не испытывал подобных эротических всплесков со времен своей далекой юности, а может быть, и вообще никогда. «Это, – подумалось ему, – должно быть, тот самый вид потери сексуального контроля, которого так опасаются тупоголовые фундаменталисты, когда пытаются запретить порнографию и любую эротику вообще. Секс, лишенный всяческой человечности. Чистая сексуальная энергия, абсолютное желание. Похоть, лишенная рассудка». Он обернулся на темный дверной проем. Научный подход требовал повторить эксперимент: войти еще раз и посмотреть, что произойдет.