Террор - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Симмонс cтр.№ 169

18 июля 1848 г.

Из личного дневника доктора

Гарри Д. С. Гудсера

Вторник, 18 июля 1848 г.

Девять дней назад, когда наш капитан послал лейтенанта Литтла с восемью людьми вперед по каналу во льдах с приказом вернуться через четыре часа, все остальные попытались по возможности выспаться за ничтожно малое время, остававшееся до истечения означенного срока, — мы потратили свыше двух часов на погрузку саней в лодки, а потом, не тратя времени на распаковку и установку палаток, постарались заснуть в наших сшитых из оленьих шкур и одеял спальных мешках, положенных на брезентовые полотнища, постеленные на льду рядом с лодками. Сейчас, в первой декаде июля, солнце уже не стоит над горизонтом всю ночь напролет, и мы проспали — или просто пролежали, пытаясь заснуть, — несколько часов темноты. Мы все безумно устали.

По истечении условленных четырех часов старший помощник Дево разбудил людей, но лейтенант Литтл так и не объявился. Капитан разрешил большинству из нас снова лечь спать.

Еще через два часа все были на ногах, и я старался оказывать посильную помощь в приготовлениях к спуску лодок на воду, выполняя приказы второго помощника Кауча. (Разумеется, будучи врачом, я всегда боюсь повредить руки, хотя, надо признать, за время нашего путешествия они претерпели все возможные беды, помимо сильного обморожения и ампутации.)

И вот через семь часов после того, как лейтенант Литтл, Джеймс Рейд, Гарри Пеглар и шестеро матросов отправились на разведку, восемьдесят оставшихся на льду человек приготовились последовать за ними на своих лодках. Из-за движения льда и падения температуры воздуха канал несколько сузился за несколько часов нашего сна, и потому для того, чтобы правильно установить на льду и аккуратно спустить на воду лодки, потребовалась известная ловкость. В конце концов все лодки — три вельбота (головным командовал капитан Крозье, а я сидел во втором по счету, под командованием второго помощника Кауча), четыре тендера (под командованием второго помощника Роберта Томаса, боцмана Джона Лейна, помощника боцмана Томаса Джонсона и второго лейтенанта Джорджа Ходжсона, к которому капитан по-прежнему относится с долей недоверия) и два полубаркаса под командованием помощника боцмана Сэмюела Брауна и первого помощника Дево (теперь Дево занимал третье по старшинству положение в экспедиции после капитана Крозье и лейтенанта Литтла и потому получил ответственное задание замыкать вереницу судов) — были спущены на воду.

К тому времени похолодало и шел легкий снег, но густой туман поднялся выше и обратился в плотные облака, плывущие всего в сотне футов над льдом. Хотя видимость значительно возросла против вчерашнего, низкая облачная пелена производила гнетущее впечатление — казалось, мы находимся в каком-то странном бальном зале посреди заброшенного арктического дворца, с растрескавшимся белым мраморным полом под ногами и низким потолком над головой, покрытым росписью в виде облаков, создающей полную иллюзию реальности.

Когда девятую и последнюю лодку столкнули на воду и команда забралась в нее, мужчины предприняли жалкую попытку крикнуть «ура», поскольку большинство этих мореходов впервые за почти два года пускались в плавание, но крик замер, так и не набрав силу. Тревога за судьбу команды лейтенанта Литтла была слишком велика, чтобы ликовать от души.

Первые полтора часа мы продвигались вперед с огромным трудом. Временами коварный извилистый канал сужался настолько, что матросам приходилось выходить из лодок и прорубать путь топорами и кирками. В иные разы тем же матросам приходилось идти по ненадежному льду по краям прохода, волоча лодки за привязанные к ним бакштовы, поскольку за отсутствием нормальной открытой воды грести не представлялось возможным.

Хотя канал, имевший края более угловатые и ломаные, чем любой речной берег, петлял не хуже какого-нибудь извилистого ручья, в целом мы постоянно двигались на восток или юго-восток.

Тишину нарушали лишь стоны и треск льда вокруг да редкие ответные стоны гребцов, налегающих на весла. Но со своего места на передней банке второго вельбота, сразу за стоящим на носу мистером Каучем, — где я сидел, сознавая полную свою бесполезность в деле продвижения лодки вперед и ощущая себя таким же мертвым грузом, как бедный Дэвид Лейс, находящийся в глубокой коме, но все еще дышащий, которого товарищи на протяжении трех с лишним месяцев везли в одном из полубаркасов без единого слова жалобы, а мой новый помощник, бывший стюард Джон Бридженс, кормил и отмывал от нечистот каждый вечер в медицинской палатке с такой заботой, словно ухаживал за любимым парализованным дедом (парадоксально, ибо Бридженсу уже за шестьдесят, а коматозному Лейсу всего сорок), — так вот, со своего места я слышал перешептывания гребцов.

– Литтл и остальные, должно быть, заблудились, — прошептал матрос по имени Кумз.

– Лейтенант Эдвард Литтл никак не мог заблудиться, — прошипел в ответ Чарльз Бест. — Он мог застрять, но не заблудиться.

– Где застрять? — прошептал Роберт Ферьер, сидевший за соседним веслом. — Канал сейчас открыт. И был открыт вчера.

– Может, лейтенант Литтл и мистер Рейд нашли впереди свободный для навигации путь до самого устья реки Бака и просто подняли парус и поплыли дальше, — прошептал Том Макконвей, сидевший через банку. — Я лично думаю, они уже там… жрут лососей, которые запрыгивают прямо в лодку, и выменивают у аборигенов тюленину на побрякушки.

Никто ничего не сказал в ответ на это неправдоподобное предположение. Любое упоминание об аборигенах повергало людей в тихий ужас после зверского убийства лейтенанта Ирвинга и расстрела восьми дикарей 24 апреля. Полагаю, большинство мужчин — несмотря на отчаянную надежду на спасение или любую помощь — скорее страшились встречи с местными племенами, нежели уповали на нее. Месть, по мнению некоторых философов, является одним из самых универсальных побудительных мотивов человеческого существа.

Через два с половиной часа после того, как мы покинули место нашей ночной стоянки, вельбот капитана Крозье выскочил из узкого канала на широкое пространство чистой воды. Люди в головной лодке и моей собственной испустили радостный вопль. У самого выхода из канала, словно оставленный здесь в качестве ориентира, вертикально стоял длинный черный багор, глубоко воткнутый в снег. С обращенной к северо-западу стороны багор побелел от налипшего снега и застывшей измороси.

Но и этот ликующий крик стих, не успев набрать силу, когда тесная вереница лодок вышла на открытую воду.

Вода была красной.

На плоском льду справа и слева от прохода мы увидели темно-красные полосы и пятна, которые могли быть только кровью. От этого зрелища меня бросило в дрожь, а у всех остальных, я заметил, отвисли челюсти.

— Спокойно, ребята, — пробормотал мистер Кауч, стоявший на носу нашего вельбота. — Это просто следы нападения белых медведей на тюленей. Мы не раз видели летом такие лужи тюленьей крови.

Капитан Крозье в головном вельботе говорил своим матросам примерно то же самое.