Шок и трепет. Война в Ираке - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Лойко cтр.№ 23

Телефон работает. Я делаю радиорепортаж во время бомбежки. На мне каска и бронежилет. Мне кажется, что я весь состою из сгустков адреналина.

Весь город на правом берегу охвачен огнем. Яркие желто-красные языки пламени легко отпускают в небо черные грибы облаков дыма. Облака, смешиваясь, ткут причудливо-выцветшие, с кровавым прокураторским подбоем гобелены и закрывают низкие, греющиеся у костра звезды, затем проглатывают, окутывая своими расползающимися пастями голубую, почти полную луну и всю глубину остальной вселенной.

Внизу сумасшедшими отражениями полыхает река, неподвижно танцуя в огне. Кажется, в судный день в Тигр опрокинули нефть поверх привычной мутно-коричневой воды. Сошедшая с небес огненная геенна сжирает помпезные дворцы президента, выплевывает языки и косы огня из глаз и ноздрей, выпотрошенных ненасытным пламенем зданий и, запивая жар нефтянно-глянцевой водой, перекатывается на другой берег Тигра, где и так ярко освещенная электрическими фонарями, безлюдная песчаная набережная словно подхватывает этот завораживающий танец смерти.

Я чувствую, что не могу не любоваться этим ожившим новыми красками полотном Тернера, но тут балкон опять уходит у меня из-под ног, и страх, вползая в оглохшие уши, опускается в самое сердце и адреналином выжимает его насухо капельками холодного пота на лбу. Огненный пейзаж приподнимается и опускается вместе с моими руками, вцепившимися в балкон, вместе с бетонной махиной 17-этажного отеля, вместе с землей, принимающей одну за одной крылатые ракеты и тяжелые бомбы. Еще один дворец на том берегу набухает и лопается, как огненный нарыв, струей обжигающего глаза пламени.

Город странно не тушит свои электрические огни, и они, словно факелы, опоясывают живые очаги пламени со всех сторон, и кажется, что весь город горит. На самом деле взрываются и горят только дворцы и правительственные учреждения. Это только видимость ковровой бомбардировки. Это высокоточное оружие в деле, в деле защиты цивилизованного западного мира от непослушных и строптивых восточных тиранов.

Умные бомбы и ракеты падают точно в цель и буквально выедают ее изнутри, так что дальше гореть там почти нечему, и уже через полчаса город перестает плясать вокруг буйных костров и будто вновь погружается в прерванный ночной бомбардировкой сон. Не слышно ни сирен, ни пожарных машин, ни машин «скорой помощи». Тушить там уже нечего, и похоже, что раненых тоже нет. Настоящая хирургия войны XXI века. Красиво, до жути страшно и почти безопасно (для меня).

Пентагоновская концепция «Шок и трепет» проявляет себя во всей красе. Не знаю, как чувствуют себя багдадцы, приникшие друг к другу в своих домах и убежищах, но я точно испытал шок и немножко трепет. Возможно, читая этот номер газеты, вы уже знаете исход войны, но еще в пятницу днем блицкригом совсем не пахло. А начиналось все это так.

Среда.

Последний представитель выброшенной на помойку истории лиги наций покинул Ирак еще во вторник. Башмаком по столу никто не стукнул. Кузькина мать осталась отдыхать в кремлевском чулане. Подлодки не всплыли, потому что разучились всплывать. Бывшая великая супердержава невнятно промямлила что-то про ошибку, и американские морпехи, напоминающие лукасовских солдат из «Звездных войн», начали чистить свои лазерные мечи в похожей на другую планету пустыне Кувейта, на самом пороге демилитаризованной зоны.

Пустынная буря окутала Багдад густым песочным туманом. Часов с двух дня многочисленные магазины, лавки, рестораны и кафе опустели и закрылись. Багдад вдруг неестественно посуровел, замер и превратился в город мужчин. Женщины в черных чадорах (длинные национальные платки) исчезли с улиц. Мальчишки, постоянно гонявшие в футбол, испарились с пустырей. Нищенки со своими окуклившимися чадами уползли от своих помоек. Большей частью раздолбанные, расхристанные и облупившиеся машины попрятались по дворам и гаражам. Исчезли все, даже неизменные часовые улиц — чистильщики обуви.

Теперь город потускнел и посуровел. Усатые, хмурые, пузатые, нескладные мужики надели зеленые партийные робы, достали из комодов «Калашниковы» и пошли защищать свой город, занимая позиции на каждом перекрестке за укреплениями из мешков с землей, напоминающими брустверы с панорамы «Оборона Севастополя».

Среди журналистов паника. Никто не может себе представить, что будет дальше и каковы их шансы на выживание. Всех заставляют переехать в два отеля «Эль-Рашид» и «Эль-Мансур». Оба расположены на правом берегу и окружены основными мишенями для бомб и ракет США. CNN упрямо остается на последнем, 17-м, этаже самого интуристообразного, но по расположению, наверное, самого безопасного отеля в Багдаде — «Палестина».

«Палестина» переполнена. Жуликоватые администраторы просят 500 долларов сверху за заселение в убогий, пахнущий носками Али Бабы номер. Журналисты народ горячий — щеки надули: на войну приехали, но деньги платят и вселяются в «Палестину». Переводчики, говорящие по-русски, как Костя Райкин в фильме «Свой среди чужих…», а по-английски, как Пятница на острове Робинзона Крузо, или исчезают бесследно, или тоже требуют безумных денег за свои сомнительные услуги, как и водители, которые единственное, что хорошо умеют делать, это давить на гудок.

Пресс-центр в Министерстве информации вообще официально берет 125 долларов в день за работу в стране плюс 125 за пользование своим же спутниковым телефоном. Тем не менее сюда приехали орды журналистов и все за все платят. Кому, как говорится, война, а кому мать родна.

Но вот журналистам, уже въехавшим за бешеные, по иракским понятиям, деньги в «Палестину», чиновники Министерства правды, простите, информации, приказывают в срочном порядке переехать в «Эль-Рашид» и «Эль-Мансур». Наиболее нервные считают, что из них хотят сделать живые щиты для многочисленных министерских зданий и дворцов Саддама. На самом деле все гораздо проще. Надо ведь дать и другим отелям заработать. Так что народ платит за комнаты в «Рашиде», а сам потихоньку переползает назад в «Палестину», поближе к CNN.

Но паники и истерики избежать не удается. Один известный журналист, красавец и герой, не пьет, не курит, утром на зарядку даже в Багдаде бегает, вдруг срывается с катушек, кричит: «Fuck the story!» Мол, вы что, под Рашидом склад с химоружием, ведь недаром на выцветшем рекламном щите по дороге из аэропорта написано, что «AI Rasheed is more than a hotel!» («Эль-Рашид» больше, чем просто отель!) Красавец мужчина нанимает GMC Suburban и мчится в сторону Иордании что есть мочи. За ним следуют толпы других обезумевших от страха искателей адреналина. Цены на поездку до спасительной Иордании, где в отличие от сегодняшнего Ирака есть банкоматы, настоящая кока-кола и будущее, за один предвоенный день подскакивают с двухсот долларов до трех-пяти тысяч.

Те, кто остаются, переезжают назад в «Палестину», обустраиваются в этом свинарнике и завозят в свои номера генераторы, канистры с бензином, в общем делают отель еще более безопасным.

Надвигается ночь. Город не спит, но затихает. Все ждут войны. Это вам не 41-й год, все давно заранее объявили — было время подготовится — никакого вероломства. Все честно. Даже сказали, что будут делать — обрушат на Ирак, в основном на Багдад, 3000 крылатых ракет в первые 48 часов.