СМЕРШ в Тегеране - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Терещенко cтр.№ 36

Вместе с тем возникали сомнения — явные попытки Лаврентия Берия быстро перекрашиваться и отмежевываться от своих злодеяний с попыткой переноса всех грехов на Сталина и «стрелочников» репрессий — рядовых исполнителей приказов сверху, оставляя себя в стороне, за скобками трагических событий

Теперь он выставлял себя демократическим преобразователем перестройки страны по своему плану. Так, что первым архитектором «перестройки» был не Михаил Горбачев, а Лаврентий Берия. Интересно то, что оба они приглашались вождями в Москву с южных окраин страны. Берия — Сталиным, Горбачев — Андроповым.

* * *

Нужно сказать, что оперативная обстановка на территории Беларуси характеризовалась тоже своими особенностями. Шла война после войны. Правда, не такая, как на Западной Украине, но было неспокойно. Эта война выражалась борьбой правоохранительных органов с подпольными структурами польской Армии Крайовой, которые противодействовали советской власти. Такая борьба приобретала порой затяжной и жестокий характер.

В декабре 1944 года сотрудниками СМЕРШа совместно с территориальными органами и войсками поддержки и охраны тыла завершился разгром соединения «Юг» Новогрудского округа Армии Крайовой. Эту дивизию возглавлял поручик Зайнчковский по кличке «Рагнер». В его банде все еще оставалось более 600 человек.

Свою известность главарь соединения приобрел в 1944 году, когда в городе Лиде заключил соглашение с германскими оккупационными войсками о совместных действиях против советских партизан.

До начала 50-х годов действовали осколки разбитых банд буль-башей, оуновцев, бандеровцев и уповцев, особенно на территориях, граничащих с Украиной. В заслугу белорусским коллегам можно поставить такие результаты: в ходе чекистско-войсковых операций были ликвидированы банды Миклашевича — «Фаля», Завтрык — «Юранда», Борисевича — «Крыся», Нездинского — «Немана», Кру-повича — «Смока», Лебедя — «Чайки», Сосновского — «Язмирского», Олешковича — «Ивана», а также оуновская бандгруппа «Соловья», отряд из разгромленной УПА «Дениса» и другие.

Последняя операция чекистско-войсковой группой была проведена в районе деревни Самаровичи Зельвенского района после обнаружения там замаскированного убежища и находившихся в ней бандитов во главе с неким Копачем.

В бункере чекисты обнаружили оружие — пулемет, автоматы, карабин, пистолеты, гранаты и боеприпасы к стволам.

Николай Григорьевич именно в это время работал в Минске на должности заместителя начальника Управления военной контрразведки МГБ СССР по Белорусскому военному округу, а после мартовского постановления Берии управление стало называться Особым отделом МВД СССР по тому же военному округу.

В апреле месяце в отдел поступил приказ, подписанный Берия, за № 0068 с грифом совершенно секретно: «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия».

Старшим оперативным начальником в тот период считался министр внутренних дел БССР генерал-майор Баскаков Михаил Иванович.

Начальник Особого отдела МВД по Белорусскому военному округу генерал-лейтенант Едунов Яков Афанасьевич поручил своему заместителю Николаю Григорьевичу Кравченко собрать сотрудников для ознакомления с этим документом, так как в это время он болел, находясь в госпитале.

— Николай Григорьевич, доведите положения этого приказа до каждого под роспись, — приказал начальник. — Это надо сделать срочно.

Кравченко собрал офицеров центрального аппарата отдела и стал читать:

«Министерством внутренних дел СССР установлено, что в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток — жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер и другие…».

Николай Григорьевич продолжал читать, изредка поглядывая на реакцию своих подчиненных. Одни воспринимали эти слова с каменными физиономиями, по лицам других пробегала ухмылка — мол, что за открытие делает Лаврентий Павлович, когда сам же и был законодателем мордобоя в ходе ведения следственных действий.

На этот счет в смысле узаконивания практики физического воздействия были десятки документов за его подписью. Кравченко и сам это хорошо знал. Но приказ есть приказ:

«…Подобные порочные методы ведения следствия направляли усилия оперативного состава на ложный путь, а внимание органов государственной безопасности отвлекалось от борьбы с действительными врагами Советского государства.

Приказываю:

1. Категорически запретить в органах МВД применение к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия; в производстве следствия строго соблюдать нормы уголовнопроцессуального кодекса.

2. Ликвидировать в Лефортовской и внутренней тюрьмах организованные руководством (бывшего) МГБ СССР помещения для применения к арестованным физических мер воздействия, а все орудия, посредством которых осуществлялись пытки, — уничтожить.

3. С настоящим приказом ознакомить весь оперативный состав органов МВД и предупредить, что впредь за нарушение советской законности будут привлекаться к строжайшей ответственности, вплоть до предания суду не только непосредственные виновники, но и их руководители.

Министр внутренних дел Союза ССР Л.Берия».

— Какие у кого вопросы будут? — как положено в таких случаях обратился Кравченко к подчиненным.

Все молчали. Потом появилась «простыня», на которой все слушавшие положения приказа Берии № 0068 аккуратно расписались против своих фамилий.

Николай Григорьевич отдал документ секретарю, а сам прошел в свой кабинет, обуреваемый раздумьями:

«Каким же мстительным лицемером выставляет себя Лаврентий Павлович. Пинает ногами лежачего Абакумова, а сам что вытворял в годы ревностного служения Хозяину. Не иначе, как возжелал захватить власть в стране. Снова Москва будет оккупирована земляками. Но Берия — не Сталин. Напор есть, а умишком явно проигрывает Иосифу Виссарионовичу. Вообще жажда власти может проявляться по-разному. Простейший путь — это политика, поскольку ей, как говорится в народе, не требуется много разума, а нужно робкое послушание перед сюзереном. Все, что требуется, идя к власти или ее защищая, — это делать невыполнимые обещания и создавать ложные надежды в массах. И уметь, конечно, трепаться. Но этому мастерству учат трибуны.

Такие люди в своей основе, глубоко внутри, просто душевно — импотенты, а потому такая сумасшедшая у них тяга к власти».

* * *

Если бы Николай Григорьевич дожил до наших дней, он, наверное, высказался бы по-другому, что-то в этом роде, — жажда власти заложена на генетическом уровне. В человеке есть некая предрасположенность поруководить людьми. Причина ее лежит в особом психическом аспекте — вампиризме совместно с болезненной манией величия.