Наследники СМЕРШа. Охота на американских "кротов" в ГРУ - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Терещенко cтр.№ 121

В начале 1973 года Поляков с семьей вылетел в Дели на должность военного атташе при посольстве СССР в Индии. Одновременно он исполнял обязанности оперативного руководителя — резидента ГРУ. За время службы и «работы кротом» в центральном аппарате ГРУ в Москве Поляков собрал приличную «корзину товара», которую предполагал облегчить не сразу. Он решил порциями продавать все то, с чем приехал в новую страну. Поляков тут же на месте провел разведку боем. В один из жарких мартовских дней, какие часто бывают в этой южной стране, чуть ли не на первом представительском приеме в разговоре с военным атташе посольства США в Индии полковником Кингом советский военный атташе без стеснения спросил:

— Господин Кинг, скажите, когда представители ЦРУ восстановят со мной оперативную связь?

— Я думаю, что специалисты вас не забудут, а срочную информацию можете передать мне сейчас. Я ее передам по своим закрытым каналам вашим друзьям из ЦРУ, — с улыбкой заметил американец.

— Нет, лучше я подожду специалистов. — Довольный Поляков широко улыбнулся и направился к «шведскому столу» с яствами и за фужерами с градусами.

— Как знать, — проскрипел Кинг. — Кто что ищет, тот обязательно в конце концов найдет.

— Согласен, господин Кинг.

А про себя Поляков подумал: «Дураки помогают усложнять мир».

Ждать долго не пришлось…

В июле 1973 года в Дели прибыл сотрудник ЦРУ на «крышевую» должность — первого секретаря американского посольства, — Пауль Лео Диллон. На очередном банкете произошло так называемое «знакомство на людях».

О новом знакомом американце Поляков умышленно рассказал своим сотрудникам, жене, сообщил в Центр и снова, как это было в Бирме, попросил санкции на изучение «перспективного» кандидата на возможную вербовку. «Смелость» Полякова в работе с янки в Центре была объяснима его «богатым разведывательным опытом», высокой профессиональной подготовкой и железной оперативной дисциплинированностью.

«Добро» из Москвы вскоре поступило с припиской одного из руководителей советской военной разведки:

«Изучение Диллона санкционирую с целью выхода через него на других сотрудников посольства США. Подпись».

В переписке с Центром и разных оперативных отчетах Диллон проходил под псевдонимом «Плед».

Первый рабочий контакт агента с разведчиком прошел на рыбалке, устроенной американской стороной, где «Бурбон» передал часть собранных еще в Москве сведений по новой структуре центрального аппарата ГРУ и организационным изменениям в системе Министерства обороны СССР.

Череду встреч со своим агентом Диллон провел в явочных местах, устроенных в номерах делийских гостиниц «Оберой» и «Ашока». И все же наиболее интенсивно использовались для конспиративных встреч выезды на природу — пикники. Именно там член редколлегии советского журнала «Охота и охотничье хозяйство» Дмитрий Федорович Поляков, военный атташе посольства СССР в Индии и одновременно платный агент ЦРУ США «Бурбон», не только демонстрировал теоретические знания, но и показывал реальные навыки меткой стрельбы.

При этих забавах с шашлыками и ухой он делился увлекательными байками охотничьих и рыболовных историй, не забывая передавать шпионскую информацию и получать за нее деньги и дорогие презенты в виде сувениров и нужных для хозяйства инструментов и других вещей. Он привык уже жить не по средствам, свыкся иметь дополнительный источник материальных благ, а, как известно, привычка — это вторая натура. И все же идеологическое начало перерождения тоже нельзя исключать, хотя на передний план его выставлять было бы некорректно. Корыстолюбие — вот главный локомотив его поступков, проступков и преступлений.

Пауль Диллон, касаясь объяснения предательства Полякова, со временем очень коротко скажет:

«Я думаю, что мотивация его действий уходит корнями во времена Второй мировой войны. Он сопоставлял ужасы, кровопролитную бойню, дело, за которое воевал, с двуличием и коррупцией, которые, по его мнению, разрастались в Москве».

Но эти слова принадлежат заинтересованному человеку. Корысти в действиях своего агента он, естественно, рассмотреть не мог или не захотел. Понятно, некролог — самая краткая и самая лестная служебная характеристика.

Работавший в одно время с «Бурбоном» в качестве заместителя резидента КГБ в Дели Л. Шебаршин, побывавший и начальником ПГУ КГБ и на сутки хозяином Лубянки в 1991 году, в книге «Рука Москвы» писал об умении Полякова пользоваться психологической мимикрией: «Поляков демонстрировал свое полное расположение к чекистам, но от приятелей из числа военных было известно, что он не упускал ни малейшей возможности настроить их против КГБ и исподтишка преследовал тех, кто дружил с нашими товарищами. Ни один шпион не может избежать просчетов. Но, как это нередко случается в нашем деле, потребовались еще годы, чтобы подозрения подтвердились».

И все же это не признак — играли двуличием с чекистами за границей многие чиновники, понимающие, для чего стражи госбезопасности находятся в советских колониях за рубежом. Это и разведчики, и офицеры безопасности — соединение меча и щита.

Появившаяся у «Бурбона» эта ненависть была, я так думаю, всего-навсего местью за испытанный им страх быть разоблаченным. А кто на это был способен, — естественно, только чекисты.

Вот уж действительно, когда поддаешься страху перед ужасом, начинаешь ощущать ужас страха, потому что ничего нет страшнее самого страха.

У военных контрразведчиков к тому времени уже появилось тоненькое досье сигнала под кличкой «Дипломат»…

Материалы собирались по крупицам на матерого, хорошо подготовленного шпиона, активно работавшего, как правило, за пределами нашей Родины в длительных командировках. Только те, кто работал по таким делам, знают, какой это трудоемкий процесс получения, накопления и анализа материалов и проверка выдвинутых версий и выдвижение новых.

В 1974 году в целях создания видимости активной разведывательной деятельности и укрепления авторитета агента перед руководством ГРУ американцы подготовили ему очередного «кандидата на вербовку». Им оказался сержант американской армии Роберт Марциновский, прибывший для работы в аппарате ВАТ посольства США в Дели.

Поляков тут же направил в Центр шифровку:

«Познакомился с интересным военным, сотрудником ВАТ США Робертом Марциновским… Способным со временем стать предметом нашего изучения. Есть перспективы для его вербовки. Прошу вашего разрешения на его изучение».

Москва не без удовольствия «проглотила» очередную подслащенную пилюлю, присланную из далекой Индии. После этого авторитет Полякова стал стремительно расти. Изучаемого янки вскоре зарегистрировали в стратегическом управлении ГРУ под агентурной кличкой «Ринос».

Надо заметить, что Роберта как подставу использовали «втемную».

Он, естественно, не знал существа отношений между советским полковником и его коллегами. Со стороны американцев ему была дана установка, чтобы он не отказывался от просьб иностранного дипломата. Только поэтому Марциновский в дальнейшем вполне обоснованно и искренне полагал, что выполняет важную государственную задачу и участвует в хитрой оперативной игре своей разведки, затеянной с «русскими медведями».