От грозы к буре - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Елманов cтр.№ 54

– Не то слово. Они свое войско не на тысячи – на десятки тысяч делят. Называют каждую тумен.

– Одному человеку таким скопищем, пожалуй, тяжко командовать, – как практик, заметил Мстислав.

– Тысяцкие у них тоже имеются, как и у нас, – поправился Константин. – И сотники есть, и десятники тоже.

– А-а-а, ну тогда ничего – управятся, – успокоенно отозвался Удатный.

– И таких туменов у них больше двадцати [94] , – вздохнул рязанский князь.

– Ого! – присвистнул Мстислав. – И вправду силища. Но о них нам думать рано. Сам помысли, где Хорезм, а где мы.

– Вот и шах ихний Мухаммед тоже так думал, – заметил рязанский князь. – Теперь кается, поди, да поздно.

– То шах, а то мы – Русь святая, – поучительно поднял палец Мстислав. – К нам они ежели и придут когда-нибудь, так и уйдут несолоно хлебавши. Не родился еще тот ворог, который Русь бы одолел, – добавил грозно.

– Может, и не родился, – вздохнул Константин, пытаясь припомнить, в каком именно году появился на свет разоритель Руси хан Батый.

Вроде бы уже должен был – не двадцатилетним же он на Русь пошел. К тому же не первая это у него кампания была. Он до того успел всю Волжскую Булгарию разорить. Хотя какая разница. Не в нем же дело. Его не будет – иной придет. Если память не подводила, к пределам Рязанского княжества сразу тринадцать чингизидов подкатили. И какое имеет значение, кто именно во главе того войска стоял или стоять будет.

– Только в одном случае мы их побьем, – добавил Константин веско. – Если все заодно встанем.

– А как же иначе? – искренне удивился Мстислав. – Только так.

– Что-то не вижу я единства этого, – буркнул рязанский князь.

Ему еще много чего хотелось бы сказать. Например, о том, как бездарно былая слава Руси ныне проворонена. Это когда-то воитель Святослав громил Хазарский каганат, когда-то Вещий Олег прибивал свой щит к вратам Цареграда. Все это было, никто и не спорит, но когда?! Уж больно много воды с тех пор утекло. Считай, двести лет без малого грызутся потомки Рюрика за свои вотчины – все делят их и никак поделить не могут.

Результат же налицо – ныне о Руси в Европе и не слышно вовсе, будто и нет такой страны. Могущественная держава, породниться с которой считали за великую честь короли Венгрии, Польши, Норвегии, Чехии и Франции, незаметно превратилась в кучу княжеств. Да, куча большая. Можно сказать, огромная. А что толку? Кучи, они разные бывают. В иной, кроме самих ее размеров, да еще запаха, вовсе ничего хорошего нет.

А ведь государство, точно так же как и любой дом, в постоянном уходе и заботе нуждается. Не гляди, что когда-то твои предки построили его прочным на диво да красивым на загляденье. Время все рушит безжалостно. Стоит лишь упустить годы, и обратно их уже не вернешь. Присмотрись внимательно: уже и тут и там щели появились, и крыша протекает кое-где, и пол подновить не мешает. Не маши лениво рукой, мол, на наш век хватит. Точно ли хватит? Но даже если и так – о детях твоих кто подумает? А ведь им здесь жить после тебя…

А обиднее всего то, что за это время ни войн особых не было, ни нашествий могущественных соседей. Сами во всем виноваты. Простор, чистота и свет царили в доме только до тех пор, пока семья дружной оставалась. Теперь же понастроил каждый клетушек и норовит вытеснить соседа из такого же закутка, как и свой.

Словом, много чего хотелось бы сказать Константину, но тогда уж больно долго говорить пришлось, а этого допускать нельзя. До ума лишь краткая речь доходит, длинная все больше до нервов норовит достать, да и время поджимало. Не хватало еще, чтоб к утру переполошился народ, увидев, что Мстислав еще не вернулся. Однако кое-что сказал, не утерпев:

– Сам посмотри, сколько уже земель немцы поганые у полоцких князей оттяпали, сколько селищ вместе с городами под свою руку взяли. Где Герцике? Где Кукейнос? Все рижский епископ со своими крестоносцами отнял. Раньше нам Литва немытая дань платила, а теперь русичи сами подарки ей сулят, лишь бы та в набег не пошла. На юг обернись – то же самое все. Где Тмутаракань? Где пути торные по Дону? Почему Белая Вежа в запустении – или не нужна никому? Куда былая киевская слава ушла – в распри и в раздоры, в споры бесконечные о том, чья очередь на великом столе сидеть. А какой он теперь великий? Кто сильнее, тот и прав. Позови ныне всех Киев, кто его повеление послушает? Хотя да, – тут же поправился он. – Ныне в кои веки послушались и всю Русь собрали воедино, но против кого? Да против своих же, против Рязани! – воскликнул отчаянно.

– Ну, тут мы, конечно… – засопел смущенно Мстислав, но нашелся: – А ты и сам виноват. Горд очень. Прислал бы людишек своих к черниговцам, виру предложил бы уплатить да пояснил бы, как оно все на самом деле было. Глядишь, и прислушались бы твои соседи. Усопших-то все едино – не воскресишь, а за покойников идти мстить – еще больше мертвяков плодить. Хотя и без этого иной раз нельзя, – подумав, добавил он рассудительно. – Но это ежели вовсе чужой кто, а вы же все Святославичи. Одна братия, хоть и в шестом колене.

– В пятом, – поправил Константин.

– Тем более, – охотно согласился Мстислав.

– Да посылал я… один раз.

– Мало. Надо было еще, – горячо произнес Мстислав. – Смирил бы гордыню и послал еще разок.

– Нет во мне гордыни, – хмуро откликнулся Константин. – Я бы и десять раз послал, только людей жалко. Мне же их всех на санях назад воротили мертвых да грамотку приложили. А в ней слова из священного писания: «Не мир, но меч».

– Не знал, – растерялся Мстислав. – Сызнова мне ничего не поведали.

– Теперь ты и сам видишь, как они лихо тебя окручивают. Ныне же и вовсе половцев зазвали, чтоб Рязань с юга под вздох ударить. Снова селища заполыхают, небо над княжеством от пожарищ черным станет. Ну, ладно я, а народ-то за что?!

– Принято так, – осторожно заметил Удатный. – Исстари повелось, так чего уж тут?..

На душе у него, и без того мятущейся после всего услышанного, стало совсем сумрачно – из двух орд приглашенных степняков одна была как раз на его совести.

– Кем принято?! – возмутился Константин. – Если плохо оно – возьми да отмени. Я, когда ко Владимиру с Муромом шел, ни одного дома не зажег. Всей рати своей сказал: коли что худое с кем из смердов содеете – на сук сразу вздерну.

– И послушались? – скептически осведомился Мстислав.

– Поначалу нет, – не смущаясь, ответил Константин. – В первом же селе двое, куражась, бабу ссильничали, а мужика, который заступаться полез, на мечи посадили.