— Василий Сергеевич, а если они ударят на том же участке, что и первая группа? Расчет прост — там мы их не ждем, — напомнил о себе Писаренко.
— Не уверен. Зачем им тогда «Газель»? — не согласился Аниченко.
— Чтобы сохранить силы.
— Но почему они забрались к черту на кулички — на «Северную», а не на ближайший приют?
— Для того…
— Василий Сергеевич, Ковалев на связи! — вмешался в разговор Васильев.
— Его как, Павел, э-э… — спросил Аниченко.
— Николаевич, — напомнил Васильев и передал сотовый телефон специальной связи.
— Здравствуй, Павел Николаевич, говорит генерал Аниченко, — представился он.
— Здравия желаю, товарищ генерал! — поздоровался Ковалев.
— Павел, слушай меня внимательно. Немедленно, соблюдая конспирацию и меры безопасности, выясни, где находится «Газель» номер Э 157 АУ, 21.
— Есть, понял! Сейчас…
— Не спеши, слушай дальше! Выясни: сколько человек на ней приехало. Особое внимание одному фигуранту! Запомни приметы: среднего роста, спортивного сложения, возраст около 30 лет, броская примета — рожа, как у Квазимодо.
— Извините, товарищ генерал, а это кто такой? — уточнил Ковалев.
— Ну, молодежь! Классику надо знать! — в сердцах бросил Аниченко и пояснил: — Такая рожа, что ночью лучше не встречаться.
— Так это же Ангел! Тот, что засветился на рынке в Крымске! — сообразил Ковалев.
— Правильно.
— Я понял, товарищ генерал!
— Действуй, Павел Николаевич, но строго соблюдая конспирацию, и никакой самодеятельности! Установить и доложить! Все! — распорядился Аниченко, посмотрел на часы — стрелки показывали 1.18. 8.08.2008 года — и снял трубку ВЧ-связи.
Несмотря на поздний час в Москве, в кабине Градова было не до сна. Ситуация в Южной Осетии обострилась до предела. Грузинские коммандос, прорвавшись в центр Цхинвала, огнем танков и артиллерии подавляли последние очаги сопротивления югоосетинских ополченцев. Российские миротворцы также находились в отчаянном положении. Их лагерь был полностью блокирован, те, кто уцелел после ураганного артобстрела системами залпового огня «Град», забаррикадировались в штабе, учебном корпусе и продолжали оказывать ожесточенное сопротивление.
В Абхазии грузинские войска пока оставались на прежних позициях. Но здесь первой нанесла удар, да еще какой, разведка Джапаридзе. Во время проведения явки с агентом «Багратион» — офицером 2-й пехотной бригады, дислоцировавшейся в Сенаки, как оказалось, двойным агентом, был захвачен в плен сотрудник военной контрразведки подполковник Кочубей. Какими это грозило политическими последствиями, Градов прекрасно понимал и предпринимал все возможное и невозможное, чтобы не допустить их.
Поэтому на звонок Аниченко ответил Зайченко и попросил:
— Василий Сергеевич, перезвони! Тут одна вводная за другой. Градов докладывает директору.
— Понял, Николай Валентинович. Для сведения: у нас появился просвет по второй группе диверсантов.
— Спасибо, хоть одна хорошая новость. Я передам, а ты доложи позже.
— Есть! — ответил Аниченко и в душе посочувствовал Градову.
Война в Южной Осетии, потери среди оперативного состава, налет диверсантов на объект Х и еще десятки других вводных тяжким бременем легли на плечи руководителя военной контрразведки страны. Воспользовавшись паузой, Аниченко сосредоточился на подготовке доклада Градову, но так и не смог. В зал ворвались Васильев с Писаренко. Васильев, потрясая телефоном, выпалил:
— Василий Сергеевич, Ковалев на связи!
Аниченко перехватил у него телефон и, сгорая от нетерпения, потребовал:
— Павел, давай с главного!
— На турбазе было тринадцать вместе с Квазимодо.
— Почему было?
— Ушли.
— Как ушли?! Куда? Когда? — Сердце Аниченко екнуло.
— Двенадцать с Ангелом в районе 18 часов вышли на маршрут восхождения на гору Фишт. «Газель» и водитель на базе.
— Понятно, на какое восхождение. Хитрят, гады! Ну, ничего, вознесем на небеса эту чертову дюжину! — с ожесточением произнес Васильев.
— Много чести будет. Им самое место жариться в аду! — буркнул Писаренко.
— Тихо вы, могильщики! Ничего не слышно, — цыкнул на них Аниченко и продолжил расспрос: — Павел, где водитель?
— Спит в номере 23.
— Глаз с него не спускать!
— Есть, не спускать!
— Павел Николаевич, только не упусти! Он та ниточка, которая должна привести к Ангелу.
— Понял, товарищ генерал!
— Никаких действий по его задержанию не проводить! Только наблюдение и своевременный доклад! — распорядился Аниченко и пододвинул к себе карту.
От турбазы «Северная» до объекта Х можно было добраться по двум маршрутам. Кратчайшим — по горным тропам — расстояние составляло около 65 километров. Для подготовленных диверсантов переход мог занять больше суток, и такой вариант Аниченко посчитал наименее вероятным. С ним согласились Писаренко и Васильев. В итоге они сошлись на том, что диверсанты воспользуются «Газелью», доедут к объекту, а дальше будут продвигаться пешком.
— Значит, водитель в ближайшее время покинет турбазу, — предположил Писаренко.
— И по пути подберет диверсантов! — сделал вывод Васильев.
— А на рассвете, когда мы успокоимся, они ударят. Все рассчитали, мерзавцы! — заключил Писаренко.
— Это мы еще посмотрим, кто и что будет считать! — отрезал Аниченко и приказал: — Василий Григорьевич, немедленно поднимай все подвижные группы и сосредоточь на втором маршруте! Захватывать будем на повороте после Абинска. Там удобное место для засады.
— Есть! — принял к исполнению Писаренко.
— Ты, Александр Васильевич, — Аниченко обратился к Васильеву, — бери вторую группу захвата и вниз, на базу отдыха. Что-то мне подсказывает, если эта чертова дюжина проскочит Абинск, то к нам она войдет с парадного входа.
— Под видом туристов через «Лесное озеро»! — догадался Васильев.
— Правильно мыслишь, Александр Васильевич! Поэтому на проходной посади не громилу, а кого-нибудь хиленького, чтобы не вызвал подозрений.
— Проблема, Василий Сергеевич, в группе «Грома» одни шкафы, — посетовал Васильев.
Аниченко хмыкнул, прищурившись, посмотрел на Васильева; тот по габаритам тоже был далеко не хлюпик, и предложил: — Поищи среди военных, но чтобы был духовитый и не наложил в штаны, когда эти архангелы налетят.
— Найдем, Василий Сергеевич, — заверил Васильев.
— Тогда вперед и постоянно находиться на связи! — распорядился Аниченко.