Чистое поле. Миссия невыполнима - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лузан cтр.№ 54

Изменения коснулись и личного состава отдела. Майор Виктор Шкодин, собравшийся было увольняться, решил продолжить службу и подал рапорт на продление. Более того, слухи о предстоящем существенном повышении должностных окладов и размера премиальных заставили его окончательно отказаться от своей пресловутой теории о цикличном характере деятельности контрразведки. Несмотря на наступление дачно-лопатного сезона, майор Шкодин не сбавил оборотов в работе и неожиданно для себя выбился в маяки отдела. Единственный холостяк в отделе — лейтенант Алексей Волгин — не устоял под напором кубанской казачки Оксаны Запрягайло. Она быстро его взнуздала и повела под венец. Заместителю Васильева Анатолию Азовцеву скатилась на погон очередная звезда, и в голосе новоиспеченного подполковника сразу же добавилось начальственных ноток. Не изменился и остался верен себе только секретарь отдела старший прапорщик Александр Малышев. Он, как и прежде, подобно церберу, стоял на страже секретного делопроизводства и не позволял ни одному, даже не секретному документу миновать его.

Появление Павла в отделе оперативники встретили с энтузиазмом. Футбольный сезон на Кубани был в самом разгаре, и усиление команды военных контрразведчиков ведущим полузащитником существенно повышало ее шансы на выход в финал турнира силовиков. Его возвращение подняло настроение и Васильеву. В отделе сложилась напряженная ситуация с кадрами — два сотрудника убыли в длительную командировку в Чеченскую Республику, а один в Москву, в Академию ФСБ на курсы переподготовки. Поэтому каждый, тем более опытный сотрудник, был у него на счету.

Вырвавшись из крепких объятий друзей, Павел поднялся в кабинет Васильева. Тот, как всегда, был немногословен. Не вдаваясь в подробности стажировки во Владикавказе, он, как клещ, вцепился в последнюю информацию о стремительном вояже Имерлидзе в Москву и Краснодар. Версия Павла о том, что курьер грузинских спецслужб встречался с кем-то из агентов, а ими могли оказаться Харлампиди или Пацан, нашла поддержку у Васильева. Он достал из сейфа дела на них, положил перед Ковалевым и пояснил:

— Павел Николаевич, здесь твои старые материалы и то, что наработали Азовцев со Шкодиным. В последних сообщениях имеется ряд интересных моментов.

— Подтверждается связь Пацана и Харлампиди со спецслужбами Грузии? — загорелся Ковалев.

— Пока косвенно. Пацан проявил повышенный интерес к работам на военно-морской базе в Новороссийске, а у Харлампиди выявлены контакты с летчиками из Крымска, в характере которых еще предстоит разбираться.

— А объект Х? На нем они не засветились?

— Только Пацан. Несколько раз выезжал в район базы «Лесное озеро».

— С какой целью?

Васильев, пожав плечами, ответил:

— Вот это, Павел Николаевич, тебе и предстоит выяснить. Тут, как говорится, тебе и флаг в руки. И еще внимательно посмотри на материалы свежим взглядом, возможно, увидишь то, что не смог разглядеть Шкодин.

— Понял, Александр Васильевич, немедленно займусь! — заверил Ковалев.

— Хорошо! Первое, что сделай, так это установи, где Харлампиди и Пацан находились 12 апреля. Здесь, я думаю, собака и зарыта. Это ключевой момент в их проверке.

— Я тоже об этом подумал. Если 12-го они выезжали в Краснодар и встречались с Имерлидзе, то железно, шпионы!

— Не спеши записывать их в шпионы, это еще требуется доказать! — предостерег от поспешных выводов Васильев.

— Александр Васильевич, я почти уверен — в Краснодаре у Имерлидзе была явка с агентом! — с жаром заговорил Ковалев.

— Возможно. Но с кем? Пацаном? Харлампиди? А может, был еще один — третий? Поэтому не будем гадать, отработай все от а до я. Разложи по минутам: где, с кем и с какой целью 12 апреля они могли находиться в Краснодаре. Подумай хорошо, как и через кого это лучше сделать, а главное, конспиративно. Пацан и Харлампиди ни в коем разе не должны почувствовать нашего интереса к ним.

— По Пацану — без проблем. На него у меня два человека заряжены. С Харлампиди — посложнее, — и, подумав, Ковалев предложил: — Александр Васильевич, есть мысль, как конспиративно и быстро получить ответ, был ли у них контакт с Имерлидзе или нет.

— Слушаю.

— Пробить их по телефонным переговорам. Логика подсказывает — перед встречей с Имерлидзе они должны были созвониться.

— Хорошая мысль. Я распоряжусь, — согласился Васильев и поторопил: — Все, Павел Николаевич, время не ждет, садись за материалы, вечером жду от тебя перечень дополнительных оперативных мероприятий в отношении Харлампиди и Пацана, а потом в народ!

— Есть! — принял к исполнению Павел и, забрав дела, отправился к себе в кабинет.

Там его уже ждал Шкодин, чтобы поделиться своими соображениями в отношении Харлампиди и Пацана, которые не нашли отражения в материалах дела. Ковалев внимательно выслушал его, но, к сожалению, так и не получил убедительных доказательств, свидетельствующих о проведении ими шпионской деятельности. Шкодин также не смог дать ответа и на главный вопрос — были ли Пацан и Харлампиди 12 апреля в Краснодаре. Ответы на них Павлу теперь предстояло искать самому. Начал он эту работу с изучения материалов дела на Пацана и к концу дня уже имел ясное представление о том, что в первую очередь необходимо сделать. Мысли легко ложились на бумагу и вечером, как того требовал Васильев, он представил ему план дополнительных оперативно-разыскных мероприятий. Их содержание не вызвало у него серьезных возражений. Внеся несколько несущественных дополнений, Васильев в верхней части листа написал «Утверждаю» и поставил размашистую подпись.

На следующее утро Ковалев «пошел в народ» — отправился встречаться с агентами, чтобы опросить их по Пацану и Харлампиди. Работа заняла два дня и оказалась результативной. Контакты Харлампиди с летчиками в Крымске наводили на мысль, что они носили не только приятельский характер. В разговоре с инженером полка он под предлогом покупки для собственных нужд дополнительных топливных баков интересовался сроками списания старых и поступления на вооружение части новых типов самолетов.

Главный же итог работы состоял в том, что Павел нашел частичное подтверждение своей версии о встрече в Краснодаре агента-курьера Имерлидзе с агентом-информатором. И этим информатором мог оказаться Пацан. 12 апреля он, по сообщению надежного источника контрразведки, выезжал в Краснодар якобы на закупку продуктов для кафе «Бивак» и возвратился поздно вечером. Данный факт подтверждался сводками телефонных переговоров Пацана. С 15.20 до 20.17 он вел их из Краснодара. В цепочке доказательств контакта Пацана с Имерлидзе не хватало всего одного звена — они между собой не разговаривали. Но это не поколебало уверенности Павла в том, что в Краснодаре состоялась моментальная явка шпионов. Конспиративность, с какой она была проведена, лишний раз убеждала его в том, что за их спинами стоит матерый разведчик — резидент Засланец.

Снова, как и полгода назад, перед Ковалевым и Васильевым возник вопрос: когда и где Пацан мог быть завербован спецслужбами Грузии? Анализ имеющихся на него материалов возвращал к далеким событиям 1993 года — участию Пацана в боевых действиях на стороне абхазов против войск Госсовета Грузии. Именно тогда, по их мнению, он, вероятно, попал в поле зрения грузинских спецслужб и был завербован. К сожалению, ответ коллег из Службы государственной безопасности Республики Абхазия, казалось бы, ставил на их версии крест. В нем они подтверждали факт участия Пацана в боевых действиях на стороне абхазских ополченцев и пребывания в окружении во время неудачного мартовского 1993 года наступления на позиции грузинских войск. В частности, коллеги из СГБ сообщали: «…Будучи отрезанным от основных сил подразделения и оставшись в одиночестве, П. Пацан не растерялся, несмотря на ранение, пробился к своим и сообщил ценные разведывательные сведения о противнике».