Чертова дюжина контрразведки - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лузан cтр.№ 66

Через двадцать семь минут с далекой Камчатки на командный пункт космодрома Плесецк поступил долгожданный доклад — учебная головная часть точно поразила заданную цель. Это был успех! Это была долгожданная и выстраданная победа! И захмелевшие не столько от спирта, сколько от радости победители не стеснялись своих эмоций и радовались как дети.

В тот день центральные российские телеканалы и газеты коротко сообщили об успешном запуске межконтинентальной баллистической ракеты с космодрома Плесецк. Но мало кто, разве что специалисты да разведчики, обратил внимание на прозвучавшую вскользь информацию об успешных испытаниях новой противоракетной системы «Тополь-М». То, чего так опасались на Западе, российским конструкторам и инженерам удалось сделать: их детище — ракета стала неуязвимой для средств поражения противника.

Эта новость не прибавила настроения в Пентагоне и, конечно, в ЦРУ. Американская разведка уже не первый год вела безуспешную охоту за новейшими российскими ракетно-ядерными разработками. Пришедшая в себя после развала «советской империи» и быстро набирающая экономическую и военную мощь Россия явно была не по нутру американским «ястребам».

Сложные, противоречивые чувства это событие вызвало у старшего инженера-испытателя космодрома Плесецк подполковника Владимира Нестерца. Сорокалетний офицер, свыше 22 лет отдавший службе в армии, из которых шестнадцать были связаны с наиболее передовой и секретной областью военного строительства — космосом, под закат карьеры пришел к неутешительным для себя выводам: квартира на «большой земле», да еще в благодатном месте, в ближайшие годы ему не светила. Очередь на отселение из режимного жилого города космодрома Плесецк терялась где-то за Полярным кругом. Для многих отставников желанная квартира являлась скорее несбыточной мечтой, чем реальной действительностью. С будущей денежной работой на гражданке для инженера-испытателя, тем более в такой специфической области, как военный космос, дело обстояло и того хуже. Пробить себе дорогу к зияющим вершинам дикого капитализма среди так называемых эффективных менеджеров, отличающихся волчьей хваткой, для престарелых подполковников и полковников было делом почти безнадежным.

Примеров на сей счет перед глазами Нестерца имелось более чем достаточно. Среди однополчан, уволившихся со службы, лишь редкие «счастливцы» смогли пристроиться на должности слесарей и сантехников в местную коммунально-эксплуатационную часть. Те же, кому повезло меньше, от безысходности топили свое горе в «Бабьих слезах». Их несчастные жены в день выдачи пенсий ложились костьми на ступеньках кафе, чтобы уберечь мужей от коварного зеленого змия и сохранить в доме последнюю копейку.

И все-таки, несмотря на все невзгоды, космодром Плесецк и его персонал продолжали нести трудную космическую вахту. В унылое северное небо не так часто, как прежде, но все-таки продолжали взлетать ракеты. А могучий рев маршевых двигателей первой ступени, разносившийся далеко по округе, порождал у испытателей и местных жителей надежду на то, что рано или поздно худшие времена останутся позади. Но это мало радовало Нестерца, в нем нарастали глухое ожесточение на жизнь и отвращение к службе — в будущем он не видел для себя просвета.

Стихия дикого рынка, в которую безоглядно погрузилась страна, пока слабыми всплесками перехлестывала через покосившийся забор режимного жилого города. Сидевший в печенках ГУТ «Ванькинторг», наконец, скончался, а народившиеся вместо него «комки» с набором колониальных товаров не очень-то тешили душу жителей космодрома. Цены в них, при зарплате подполковника, едва дотягивавшей до заработка помощника машиниста московского метро, больно кусались. Некоторое оживление в жизнь города вносили заезжие политиканы. В погоне за депутатскими мандатами они засыпали наивный электорат щедрыми обещаниями, суля грядущее процветание космодрому. Выборы заканчивались, и они, получив вожделенные мандаты, затем терялись в бесконечных думских коридорах.

В безрадостной череде серых будней для большинства офицеров, пожалуй, единственным светлым пятном оставался отпуск. Раз в год они и члены их семей могли позволить себе роскошь — за счет государства проехать бесплатно в любую точку страны. Поэтому, когда наступал сезон отпусков, космодром Плесецк, где, как шутят местные острословы, одиннадцать месяцев зима, а все остальное лето, пустел.

Выезжал в отпуска и Нестерец и окунался в совершенно иной мир — мир, которому не было никакого дела до сбоев в системе навигации ракетной пусковой установки и неполадок в бортовом аппарате самой ракеты. Этот мир был равнодушен к бессонным ночам, проведенным Нестерцом и его коллегами за поиском и устранением неисправностей. Он жил другой жизнью, и в ней подполковник Нестерец не находил себе места. На улицах когда-то родных Харькова и Киева он чувствовал себя чужим. Глаза слепил блеск крикливой рекламы, а душу травил вид молодых, уверенных в себе и в жизни «эффективных менеджеров», цена одного костюма которых тянула на годовую зарплату подполковника.

Отпуск уже не приносил былой радости, и Нестерец с тяжелым сердцем возвращался на космодром, где, как ему казалось, ничего не менялось ни в службе, ни в его жизни, ни в материальном положении семьи. Он не хотел замечать того, что пусть медленно, но положение становилось лучше. На космодроме стали забывать о хронических задержках зарплаты, может быть, не так быстро, как хотелось, она начала расти. Сдвинулась с «мертвого якоря» очередь на жилье. Сотни счастливых обладателей ордера на квартиру потянулись в Центральную Россию.

Нестерца это нисколько не радовало. Перед его глазами стояли машины, яхты и виллы «новых русских» и «новых украинцев», большинство из которых годились ему в сыновья. В нем росли зависть к ним, этим новым лощеным хозяевам жизни, и одновременно чувство досады на себя за бесцельно потраченные годы. Ситуацию усугубляло все ухудшающееся состояние здоровья матери. Он терзался мыслью, как вырваться из замкнутого круга и не находил. Приходя поздно вечером со службы в неуютную холодную квартиру, через которую прошли десятки его предшественников, Нестерец, вяло прожевав ужин, садился перед телевизором. На его экране довольные собой и жизнь молодцы раскручивали барабан рулетки — легкого успеха, и призывали доверчивых граждан в одночасье стать миллионерами. Но все это было далеко от реальной жизни инженера-испытателя и вызывало в душе Нестерца лишь злость и ожесточение.

Когда именно, на следствие Нестерец затруднился вспомнить, в его голове мелькнула шальная мысль, как одним махом решить все проблемы. Деньги, ставшие для него идеей фикс, валялись под ногами. Горы технической документации, большинство которой имело гриф «Секретно» и «Совершенно секретно», материалы последних летно-конструкторских испытаний ракеты «Тополь-М» он мог обратить в вожделенный миллион. Для этого ему не требовалось тайком пробираться в места испытаний боевого ракетного комплекса (БРК) «Тополь-М», скрытно от сослуживцев переснимать чертежи или подслушивать их разговоры. В головах однополчан Нестерца не возникало и тени мысли, что он, с кем они прослужили не один год, испытали радость успеха и испили горькую чашу неудачи, мог оказаться негодяем, использующим дружеские отношения в своих низменных преступных целях. Без всякой задней мысли сослуживцы делились с Нестерцом результатами испытаний различных систем ракетной техники, интересовались его, как опытного специалиста, мнением по возникающим проблемам. В Нестерце шла борьба мотивов, и только страх наказания за совершение преступления — государственную измену, удерживал его от последнего шага.