Выше Бога не буду - читать онлайн книгу. Автор: Александр Литвин cтр.№ 7

От деда в нашей семье осталась буденовка, а от его старшего брата – каппелевская шинель. Дед не был коммунистом. Он прошел две войны, но иначе, как крохоборами, коммунистов не называл. Ему было сложно – идеалы его семьи были разрушены, свободы нет, и только понимание того, что никто на этом свете не позаботится о его семье и что надо выжить, определяло его жизнь. Я не вправе осуждать его за действие или бездействие – я не жил в то время. Я знаю только одно, и мне этого более чем достаточно: мой дед был честным человеком. В 1941 году он пошел на фронт. Был в армии Доватора, участвовал в атаках кавалерии на немецкие танки. Он не бегал от войны. В 1942 получил тяжелейшее ранение и до 1944 года его выхаживали в госпитале в Череповце. Слава Богу, выходили, и сейчас у меня есть возможность рассуждать об истории прошлого с точки зрения одного, но правильного человека, на глазах которого происходили события, определившие развитие территорий под названием СССР. И эта точка зрения существенным образом отличалась от того, что мне рассказывали в школе.

В моей родне по линии мамы есть много интересных людей, но один человек в нашем роду считается легендой. Это дядя моего деда. Так получилось, что его призвали служить на флот. И он много лет прослужил под командованием адмирала Макарова и вместе с этим легендарным адмиралом он совершил кругосветное путешествие. Для меня он был каким-то идеалом. С самого детства, с того момента, как только я узнал о нем. Я постоянно расспрашивал деда, бабушку и маму – я хотел знать про него все, а они знали совсем не много. Он умер, когда ему было далеко за 90, а мне – два года. Я, к сожалению, его не помню. Но все родственники, дед, бабушка, мама и папа, отзывались о нем как об уникальной личности.

Рассказывали, что после службы на флоте, выйдя в отставку, он начал лечить людей. Жил он в Оренбурге, и был там очень известным человеком. Лечил он, на первый взгляд, достаточно просто: клал руку на голову больного и читал молитву. Его молитва была сильной, очень сильной. За один раз он снимал всю симптоматику эпилепсии – раз и навсегда! Как-то он приехал к нам, когда моя старшая сестра сильно заболела. Он взял ее на руки и она выздоровела – моментально! Моя мама до сих пор с трепетом вспоминает этот момент. К нему съезжались со всей нашей необъятной страны, а в те дни, когда он бывал у нас, люди находили его и просили о помощи.

Он был очень набожным! Мама как-то рассказала такую историю. Ей в детстве подарили маленького заводного цыпленка. Он заводился ключиком и, как настоящий, «клевал» зерна. Наша легенда, увидев такое чудо, снял с ноги тапок и разбил игрушку, приговаривая: «Выше Бога не будешь!» Во всей этой истории меня всегда поражала не косность его мышления, а вера. Он верил по-настоящему, иначе не сумел бы совершить огромное количество чудес, о которых и сейчас помнят в уральских степях.

Мне 9 лет. Мы с сестрой в городском саду. Играет музыка, множество людей. Мы купили мороженое, потом купили газировки из автомата, по три копейки стакан, и пошли на карусель. Карусель была обычная, цепочная. Сестра купила билеты, и нам оставалось только сесть на свои места, как я обратил внимание на двух подростков несколько старше меня – они мне не нравятся! «Ира, давай не пойдем кататься, вот эти парни мне не нравятся». Ира посмотрела на ребят: «Не выдумывай, ничего особенного, поехали».

– Нет, я не поеду! Они мне не нравятся!

– Ну, как хочешь, я поеду одна.

Она села на свое место, карусельщик проверил застежки и включил рубильник. Карусель закрутилась, все быстрей и быстрей, все выше и выше поднимая от земли кресла с катающимися детьми. Ребята, которые мне не понравились, каким-то образом зацепили пустующее кресло и стали им баловаться, придавая ему дополнительное ускорение. В следующее мгновение это кресло достигло кресла моей сестры и с силой врезалось в него. Удар пришелся прямо в колено, и от сильной боли Ира потеряла сознание. Капли крови из разбитого колена веером разлетались вокруг. Карусельщик заметил, что произошло, и выключил аттракцион. Я побежал к Ире, но какая-то женщина оказалась раньше возле сестры. Она отстегнула страховочную цепочку, уложила Иру на скамейку, смотритель карусели принес аптечку. Нашатырный спирт привел Иру в чувство. Женщина наложила повязку на разбитое колено, и мы потихоньку пошли на автобусную остановку.

– Ну что ж ты, говорил же тебе, не нравятся мне эти ребята.

Ира кивнула.

– Ну вот, все же уже случилось, что уж теперь поделаешь…

– В следующий раз слушай, что говорю!

Ира старше меня на три года, но тогда старше был я. Да и сейчас тоже.

Я сам про этот случай забыл, это Ира мне напомнила, когда я сказал ей, что буду писать эту книгу.

В моем детстве было много хороших моментов. Я очень любил, когда к нам приезжали гости. Тогда не было сотовой связи, а телефон в доме моих родителей появился не так давно – я сам его установил уже будучи военным пенсионером. В моем детстве для общения с родственниками пользовались почтой. Мы все умели писать письма и с удовольствием их получали, и только моя бабушка получала вести от близких в своих снах.

Ее младший сын, мой дядя, учился в мореходном училище в Мурманске. Он был просто уникальной личностью! Легко учился в школе на отлично, но в силу обстоятельств тех лет не получил полного среднего образования и пошел работать и учиться в ШРМ – школу рабочей молодежи. Окончив ее, поехал в Мурманск – поступать на судоводительский факультет. Он всегда мечтал о море. Я не знаю, откуда была эта мечта. Может, тот наш родственник, который совершил кругосветное плавание с адмиралом Макаровым, его подтолкнул, или так же как и у меня, любопытство и мечта о дальних странах привели его на порог этого учебного заведения. Но в дальнейшем его выбор и на меня оказал серьезное влияние: я не стал моряком, но путешествий в моей жизни было предостаточно.

Итак, мой дядя приехал в Мурманск. У него был отличный аттестат, но не было очень важного в то время документа – служебной характеристики, без которой тогда не принимали ни в один вуз страны. Дядя был очень огорчен этим – времени было в обрез, и он отправил на Урал телеграмму: «Срочно пришлите заверенную характеристику с места учебы». Моя тетя, тогда еще совсем молодая, очень энергичная, направилась в школу рабочей молодежи. Директор там был – самый настоящий педагог и мастер своего дела. Он помнил всех своих выпускников и, ничуть не сомневаясь, написал характеристику и поставил на нее синюю гербовую печать. Получив этот документ, приемная комиссия была в некой растерянности. Обычно характеристика имела определенную форму с анкетными сведениями, упоминанием об отношениях в коллективе, трудолюбии, участии в общественной деятельности. Разница была только в ведомственной принадлежности. Допустим, в армейской характеристике мне всегда писали: военную и государственную тайну хранить умеет. А характеристика моего дяди выглядела так: «Характеристика дана ФИО. Очень умный. Восклицательный знак. Директор ШРМ». Подпись. Печать.