Время Библиомантов. Начало Пути - читать онлайн книгу. Автор: Кай Майер cтр.№ 15

Шесть томов уже стояли на полке, драгоценные единственные экземпляры в переплётах из натуральной кожи с позолоченными буквами.

Как бы плохо ни шли финансовые дела Ферфаксов, «Руководство Хансарта» должно было выглядеть наилучшим образом. Над седьмым томом Тиберий работал уже несколько месяцев, проводя бессонные ночи в раздумьях над спокойным сном. Лишь изредка на передний план выходили другие задачи.

Тогда ему помогала Фурия, используя невидимые чернила.

Сейчас она выискивала свободное место, чтобы поставить миску со льдом, но все столы и полки были завалены книгами. Девочке не хотелось рисковать, чтобы ненароком не уронить какую-нибудь стопку. Наконец она подошла к письменному столу Тиберия, беспомощно оглядела царивший там беспорядок и решительно поставила миску прямо на паркет.

— Что случилось? — спросила она.

Тиберий как раз записывал длинное сложноподчинённое предложение, которое уже расползлось на половину страницы.

— Погоди секунду.

Пожав плечами, девочка пошла к камину. Огонь в нём не горел, а стопки книг, громоздившиеся на полу, придвинулись к нему уже почти вплотную.

Среди книг, которые возвышались прямо на каминной полке, стояла стеклянная банка. В ней находилось несколько необработанных кусков цветного вулканического камня: некоторые были серыми, другие светло-розовыми, попадались и почти рыжие. Банка не была покрыта пылью, потому что отец часто открывал её, задумчиво брал какой-нибудь из камней и сжимал в руке. Он получил эту банку более тридцати лет назад, во время войны с ночными беглецами. Камни с поля боя, на котором полегло так много библиомантов. Их образы до сих пор являлись ему в кошмарных снах. Даже в удачные дни Тиберий порой забывал, что хотел сказать, и глаза его в тот миг заволакивала пелена болезненных воспоминаний.

— Итак… — произнёс за её спиной отец и отодвинул стул.

Когда Фурия обернулась, он делал повороты влево-вправо, пытаясь выпрямить спину.

— Чёрт бы побрал эту поясницу! — тихо застонал Тиберий.

Она знала, что дело не просто в пояснице, — давали знать о себе старые ранения, которые он получил на войне. Прежде чем повернуться к Фурии, отец приподнял чёрную повязку и тщательно протёр глаз. Лишь после того как повязка вернулась на место, он поглядел на Фурию и улыбнулся.

— Ты выглядишь уставшим, — сказала она.

— Книга не сама собой пишется.

— Бывает, что и пишется, тебе стоит лишь захотеть.

— Цель и смысл моей работы заключается как раз в том, чтобы составить это руководство самостоятельно. С помощью библиомантики с такой задачей может справиться любой ребёнок.

Тут он заметил, какое разочарование появилось на лице Фурии. Тиберий встал, подошёл к дочери и положил руки ей на плечи.

— Твоя сердечная книга найдёт тебя, даже не сомневайся.

Его собственная книга хранилась в специальном кожаном футляре, который он носил на поясе, — из него выглядывал маленький томик, всего в палец толщиной. Не все библиоманты носили свои сердечные книги с собой, но Тиберий не расставался со своей ни на миг, чтобы в любой момент защитить семью, если агенты Академии нападут на её след.

Фурия постучала по кожаному футляру пальцем.

— Когда ты был в моём возрасте, у тебя давно уже…

— Я был ранней пташкой, — перебил Тиберий. — Другим приходится ждать до девятнадцати-двадцати лет, а бывает, что и того больше.

— Двадцать лет! — Фурия глубоко вздохнула.

— Но с такой же вероятностью это может случиться и завтра. — Он улыбнулся. — Или даже сегодня ночью.

Девочка заметила блеск в его левом глазу и от всей души пожелала увидеть эти искры не только во время разговора о книгах или библиомантике. Возможно, сейчас Фурия слишком волновалась и несправедливо винила отца, но ей казалось, что, не будь в ней задатков библиоманта, Тиберий любил бы её гораздо меньше. «Примерно как Пипа», — думала иногда Фурия. Можно ли иначе объяснить поведение их отца, который лишь наблюдал за тем, как его сын всё глубже погружается в свои страхи, прибегая к глупому клоунскому гриму в качестве защиты?

— Сегодня ночью? — повторила она.

Довольная улыбка озарила его лицо. Однако она не могла скрыть следы усталости — Тиберий выглядел старым, действительно старым, хотя и слегка оживлённым.

Ему было шестьдесят, молодым назвать его было трудно. Иногда отец казался Фурии невероятно хрупким, невзирая на то, что был почти такого же крупного телосложения, как Сандерленд, и в его седине и широких плечах чувствовалась какая-то неуловимая дерзость. Повязка на правом глазу и бородка, а также огромные ладони усиливали это впечатление. Перьевая ручка, длинная, как стручок спаржи, была сделана для него на заказ. Как и у всех опытных библиомантов, его кожа давно утратила запах тела — и кожа, и густые вьющиеся волосы пахли книгами.

— Операцию начинаем ровно в полночь, — сказал он. — Всё готово.

Сердце Фурии тревожно забилось, но она быстро взяла себя в руки.

— Как долго ты уже к этому готовишься?

— Несколько дней.

На самом деле это означало несколько недель. Фурия догадывалась, что уже несколько месяцев отец работает вовсе не над «Руководством Хансарта».

— О боже, папа! Ну разве ты не мог предупредить меня хоть чуточку раньше?

— У тебя есть планы на сегодняшний вечер?

Его улыбка показалась ей чересчур ироничной. Тиберий прекрасно знал, что его дочь почти никогда не покидала резиденцию и, конечно, не планировала никаких встреч. Паулина была права: Фурия слишком на него похожа. И самое скверное заключалось в том, что ничего другого она и не желала. Иногда, правда, ей хотелось совершить что-нибудь из того, что она на самом деле считала совершенно ужасным, лишь бы не оставаться такой предсказуемой.

— Вовсе не обязательно надо мной смеяться, — тихо сказала она.

— Мне жаль, что ты это так воспринимаешь.

— Нет, ни капельки тебе не жаль.

Он хотел положить руку ей на плечо — это был его странный способ обнять дочь, но Фурия сделала шаг в сторону, притворяясь, будто вдруг обнаружила на столе что-то интересное. В тот же момент она действительно кое-что увидела и стремительно подлетела к отцу.

— О папа! — воскликнула она с укором.

Фурия взяла в руки книгу «Виолетта, предводительница пиратов». Эту книгу приписывали юному Зибенштерну, и это был один из его лучших романов. Фурия прочитала её летом, мечтая вместе с Виолеттой преодолевать бури карибских вод и внушать страх испанской военной флотилии.

— Неужели обязательно каждый раз выбирать именно его книги? — спросила она. — Ведь она у нас в единственном экземпляре.

Лицо отца помрачнело.

— Зибенштерн виновен во всём, что произошло с нашей семьёй. Иначе мы до сих пор назывались бы Розенкрейцами и были членами Академии. — Взгляд Тиберия каждый раз не оставлял ни малейших сомнений, насколько тяжело ему обсуждать эту тему. — Чем быстрее исчезнут его книги, тем скорее все забудут, что он вообще существовал.