Кольцо с бирюзой - читать онлайн книгу. Автор: Грейс Тиффани cтр.№ 16

— Где папа живет?

— Не в Рим. Хотя Рим, может быть, и не хуже Толедо. Нет, дальше на север. Есть районы Италии, где мы могли бы поселиться. Места, где государство отвергает власть папы, потому что она мешает коммерции. — Он задумался. — Места, где инквизиция побеждена.

Италия. Лии вспомнилась маленькая золотоволосая девочка и ее отец в плаще, подбитом мехом, покупавшие клинки и странные ларцы у старого оружейника и говорившие с акцентом той страны. Она посмотрела на кольцо Шейлока и ласково коснулась его, вспоминая, как маленькая девочка, которой, без сомнения, понравился яркий синий камень, схватила его, но потом великодушно вернула владельцу.

Она тряхнула головой, чтобы вернуть свои мысли к настоящему.

— Но как же мы можем уехать в Италию или куда-нибудь еще? — спросила она Шейлока. — Король Филипп запретил испанским евреям, обращенным в христианство, покидать Испанию. Ему нужно ремесло испанских евреев, их…

— Богатства, — горько закончил Шейлок. — Как и церкви нужны наши десятины. Вот они и посылают своих священников с обезьяньими лицами, заставляя нас из страха становиться хорошими христианами. Глупцы!

Лия вздрогнула, представив своего мужа в рваной рубахе, с ножом, приставленным к его груди глумливо ухмыляющимся святым братом.

— Ах, у Сантьяго…

— Сантьяго? Он наш друг?

Лия слегка ущипнула Шейлока.

— Благодарение Хашиму, что у тебя не было с собой молитвенника!

— Да, — сказал Шейлок, выпрямляясь и спуская ее с колен. — Какой ангел заставил меня сегодня оставить его дома? Но, Лия, они слишком тупы, чтобы понять, что это — древнееврейский, даже если бы увидели его.

— Не все они такие тупые, — заметила она, направляясь к столу и снимая крышку с блюда с moros у cristianos [29] , черные бобы и белый рис.

— Не все, — согласился он. — Есть очень умные церковники. — Он нахмурился, задумавшись. — Должно быть, они евреи.

Лия слышала насмешки у них за спиной, когда они склоняли головы в соборе: «Евреи. Марраны…»

— Маррано, — проворчал мясник, торгующий свининой, вслед Шейлоку, когда они проходили мимо его прилавка на площади де Аюнтамьенто.

— Интересно, — сказал Шейлок, оборачиваясь, — почему вы называете меня свиньей, если я не ем эту гадость? Вы же, наоборот, едите, и, если правильна поговорка: «Мы то, что мы едим…»

— Ш-ш-ш… Бенито! — шепнула Лия. — Осторожнее!

— Он просто злится, — сказал ей Шейлок, когда они отошли. — У торговца свининой сильно страдает кошелек. Торговля падает благодаря привычкам избранных.

Краем глаза Лия заметила, как мясник у них за спиной делает знак от дурного глаза.

* * *

— Этот мужчина все отрицал, — сказал епископ Квирога. — Он ни в чем не признался. — Епископ задумался, барабаня своими длинными пальцами. Потом сказал: — Эти насильственно обращенные в христианство испанские евреи совсем не то, чего мы хотели бы. Вынужденный христианин верит губами, но не сердцем. Иудеи, магометане или лютеране каждый возвращается к своей старой вере, как собака к своему дерьму.

— Если это столь безнадежно, зачем так усердствовать в пытках? — спросил отец Бартоломео, сидевший, сложив руки, у стола епископа, усеянного бумагами. Лицо маленького тихого священника пылало гневом. Он посмотрел на митру епископа, которая стояла перед ним на столе. В ее фасоне ему виделись высокие издевательские колпаки обвиненных еретиков на площади Сокодовер. Он закрыл глаза. — Зачем, монсеньор епископ?

— Чтобы спасти их души или, если это не получится, дать пример остальным. — Квирога воздел руки. — Они — отрава, эти еретики! Я сам видел книгу, которая привела к сожжению лютеран в Севилье: «Образ Антихриста». Хорошее название. Книга предназначалась священнику-еретику, а попала к доброму католику с таким же именем! Можете представить себе его ужас, когда он увидел на фронтисписе гравюру, изображающую папу, преклоняющего колена перед Сатаной?

Бартоломео засмеялся.

— Хотел бы я видеть его лицо, мой божественный сеньор.

Епископ раздраженно заметил:

— Вы смеетесь!

— Извините, божественный сеньор. — Бартоломео несколько отрезвел. — Этот образ развеселил меня. Господь посылает нам нелепости, чтобы заставить нас улыбнуться среди боли и страха.

— Господь нам посылает то… Господь посылает нам это… — Епископ стукнул по столу так, что бумаги подскочили. — Господь посылает нам глаза, чтобы видеть, что церковь гибнет. Она не переживет этот век, если мы не защитим ее. — Он наклонился вперед. — Вы слепы, Бартоломео? Испания — авангард. Мы окружены врагами Господа! Рыжеволосая протестантка — королева Англии отказала нашему королю в брачном ложе и начинает поворачивать пушки против нас. Не прошло и восьмидесяти лет, как мусульман изгнали из Гранады, и меньше сорока с тех пор, как турки бушевали у самых ворот Вены! Даже сейчас мавры глухо ропщут в Андалузии. Притворяясь набожными, они совершают свои тайные жертвоприношения и шпионят в пользу Османов. Сулейман Второй посылает своих разбойников резать мужчин-христиан, которых они захватывают на нашем побережье, и отправлять наших женщин в ужасное рабство. А вот это пришло сегодня от архиепископа. — Он швырнул бумагу в лицо Бартоломео. — Мориски из Испании отправляются во Францию, чтобы умолять протестанта-гугенота принца Наваррского о поддержке вторжением! А ваши иудеи? Они в Турции превращают свинец в ядра для султанских пушек!

— Те, кого вы пытаете, — это те, кто остался. И, монсеньор, тем нашим евреям, что сейчас в Салониках или Константинополе, смогли бы мы гарантировать здесь надежную гавань, как это делает султан? Свободу проповедовать любовь на холмах, как Христос? Или, как делали первые апостолы, на рыночной площади? Они не тащили людей на цепях, но завоевывали их сердца!

— Очень хорошо сказано, — огрызнулся епископ. — Вам нравится облако, на котором вы обитаете? Оно мягкое и пушистое? А я живу в Испании. И я скажу, что, стремясь быть похожим на Христа, вы разрушите царство его.

— Не имеется в виду Царство на земле, божественный сеньор.

— Но мы — на этой земле!

— Чтобы искать Его и подавать пример. Не убивать.

— Это государство назначает экзекуции, мы только…

— Убеждаем, да, — устало закончил Бартоломео. — Но не очень успешно.

Квирога предостерегающе взглянул на него:

— Вас не было на аутодафе в прошлом месяце. Ваше место на скамье пустовало.

Отец Бартоломео грустно покачал головой.

— Сеньор епископ, я глубоко уважаю вашу миссию. Но, как я уже сказал, считаю допросы, пытки и сжигание на костре отвратительными.

— Слово неприятное.

— Как и пинга, милорд. Я не могу быть священником, пренебрегая своей совестью.