Игра на понижение. Тайные пружины финансовой катастрофы - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Льюис cтр.№ 39

«Нет, – ответил тот, – я уже все распродал».

А ну-ка, повторите!

Ситуация складывалась абсурдная. Задача менеджера по CDO состояла в поиске фирмы с Уолл-стрит, которая будет снабжать его низкокачественными облигациями, служащими обеспечением для инвесторов в CDO, и в проверке этих облигаций. Затем он должен контролировать сотни отдельных низкокачественных облигаций в составе каждой CDO и заменять плохие облигации более надежными, до того как те превратятся в проблемные. Но это в теории. На практике инвесторы, доверившие деньги Вину Чау, и следовательно покупающие транши CDO с рейтингом «три А», – немецкие банки, тайваньские страховые компании, японские союзы фермеров, европейские пенсионные фонды и прочие организации, которые обязаны инвестировать в облигации класса «три А», – выбирали их именно потому, что те считались надежными, защищенными от убытков и беспроблемными во всех смыслах. В действительности менеджеры по CDO не делали практически ничего из вышеперечисленного, именно поэтому в управляющие шли все кому не лень. «Компания Two Guys и терминал Bloomberg в Нью-Джерси» – так на Уолл-стрит называли типичного менеджера по CDO. Чем менее сообразительными оказывались эти ребята и чем меньше вопросов они задавали об ипотечных облигациях с рейтингом «три В», которые включали в состав CDO, тем больше их опекали крупные фирмы с Уолл-стрит. Роль CDO сводилась к маскировке огромного риска, связанного с низкокачественными ипотечными кредитами, которые фирмы не могли продать в открытую. Менеджер по CDO, задающий слишком много каверзных вопросов, был никому не нужен.

Порождением рынка облигаций стала своеобразная фигура – двойной агент, который вроде бы представлял интересы инвесторов, хотя на деле защищал интересы отделов облигаций с Уолл-стрит. Дабы у крупных инвесторов, доверивших ему управление своими миллиардами, не возникло сомнений в том, что он блюдет их интересы, менеджер по CDO оставлял в своем распоряжении так называемый остаточный транш CDO, или транш «первого убытка». В случае дефолта по низкокачественным кредитам, обеспечивающим CDO, этот транш превращался в дым в первую очередь. Но менеджеру по CDO выплачивалось вознаграждение в размере 0,01 % с принятой в управление суммы еще до того, как инвесторы видели хотя бы 10 центов дохода, и такое же вознаграждение при возврате денег инвесторам. Кажется, немного, но если распоряжаешься десятками миллиардов долларов, то без особых усилий и затрат на выходе получается солидная сумма. Всего несколькими годами ранее Вин Чау зарабатывал $140 000 в год, управляя портфелем New York Life Insurance Company. За год работы менеджером по CDO он положил в карман $26 млн – столько в New York Life он не получил бы и за несколько жизней.

Сейчас Чау беспечно рассказывал Айсману, что просто перекладывает на крупных инвесторов риск дефолта ипотечных кредитов, лежащих в основе облигаций, хотя инвесторы нанимали его как раз для оценки этих самых облигаций. Считаясь «экспертом» по CDO, он не особо утруждался выяснением их реального состава. Его задача, как пояснял Чау, – максимально приумножить вверенные ему денежные средства. И он так хорошо с ней справлялся, что с января 2007 года до сентябрьского краха рынка Harding Advisory занимала позицию крупнейшего в мире менеджера низкокачественных CDO. Но компания могла похвастаться не только этим достижением. Она считалась ключевым покупателем CDO, непрерывно выпускаемых Merrill Lynch. Банк пользовался дурной славой не только из-за объема выпущенных бумаг (он выпускал их в два раза больше, чем следующая по размерам фирма с Уолл-стрит), но и из-за их качества (впоследствии его CDO были признаны наихудшими). «Он вроде бы “управляет” CDO, – возмущается Айсман, – но чем здесь можно управлять? Потрясающе! Структурированный финансовый рынок настолько безрассуден, что позволяет управлять портфелем CDO тому, кто не принимает на себя ни малейшего риска, связанного с CDO. Люди платят ему за “управление” их CDO, как будто этот кретин может сделать что-то полезное. Вот сволочь! Да ему же глубоко плевать на своих инвесторов!» На самом деле Чау выступал в качестве своего рода подставного лица фирм с Уолл-стрит, которые он «нанимал»: покупая CDO, выпущенные Merrill Lynch, инвесторы чувствовали себя спокойнее, если думали, что управляет ими не Merrill Lynch.

Грег Липпманн не просто так посадил Вина Чау рядом с Айсманом. Если Вин Чау почувствует неодобрение Айсмана, то не подаст виду, а, наоборот, заговорит снисходительным тоном, дескать, мне-то лучше знать. «И тут он выдал такое, что просто убило меня наповал, – вспоминает Айсман. – Он заявил: “Мне нравятся такие, как вы, кто играет на понижение на моем рынке. Не будь вас, что бы я покупал?”»

А ну-ка, повторите!

«Чем больше вы радуетесь своей правоте, – говорил он, – тем больше заключаете сделок. А чем больше вы заключаете сделок, тем больше продукта для меня».

И вот тогда-то Айсман увидел все безумие ситуации. До сих пор он с Винни и Дэнни делал ставки в Goldman Sachs и Deutsche Bank на судьбу траншей низкокачественных ипотечных облигаций «три В», не понимая до конца, почему эти банки так охотно принимают их. Теперь же, оказавшись лицом к лицу с человеком с другой стороны дефолтных свопов, он понял: дефолтные свопы, пропущенные через CDO, использовались для тиражирования облигаций, обеспеченных реальными ипотечными кредитами. Число неплатежеспособных американцев, берущих кредиты, не удовлетворяло спрос инвесторов на конечный продукт. Его ставки были нужны Уолл-стрит для синтезирования новых бумаг. «Им было мало реальных заемщиков, покупающих в кредит дома, которые они не могли себе позволить, – рассказывает Айсман. – Уолл-стрит создавала их из воздуха. Множила и множила! Вот почему реальные убытки финансовой системы оказались во много раз больше объема низкокачественных кредитов. Именно в тот момент я понял, что мы просто подпитывали этот процесс. Я все удивлялся, разве это законно?»

Пусть Вин Чау и не подозревал, что Грег Липпманн выбрал его на роль кретина на другой стороне дефолтных свопов, но справился он с ней блестяще. В паузах между приемом сакэ Чау поведал Айсману, что предпочел бы иметь $50 млрд в паршивых CDO, чем вообще ничего, поскольку платили ему с объема. Он признался, что больше всего боится усиления американской экономики и отговаривает хедж-фонды от крупных ставок против рынка низкокачественных ипотечных кредитов. Айсман слушал и силился уразуметь, почему инвестор с противоположной стороны надеется на то же, на что надеется он сам, и как страховые компании и пенсионные фонды вообще решились доверить свои деньги Вину Чау. На ум приходил лишь один ответ: рейтинги «три А» служили отличным оправданием для игнорирования любых рисков.

Сквозь поднимающийся над хибати дым за ними пристально наблюдали Дэнни и Винни. Насколько они могли судить, Айсман и Чау прекрасно поладили. Но как только трапеза завершилась, Айсман схватил Липпманна в охапку и, тыча пальцем в Вина Чау, заявил: «Я хочу продавать в короткую все, что этот друг будет покупать». Липпманн подумал, что тот шутит, но Айсман говорил серьезно. Он вознамерился сделать ставку конкретно против Вина Чау. «Грег, я хочу продавать его бумаги в короткую, – повторил он. – Не глядя». До сих пор Айсман покупал только дефолтные свопы на низкокачественные ипотечные облигации; теперь же он хотел покупать дефолтные свопы на CDO Вина Чау. «Наконец-то он встретился с врагом лицом к лицу», – заметил Винни.