Тайны русской водки. Эпоха Иосифа Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Александр Никишин cтр.№ 13

А как же – Бог, вера, православие и прочее? Далеки были рабочие от этих священных понятий?

Или как В. Ерофеев в «Москва – Петушки»: «Что мне выпить еще? Что мне выпить во Имя Твое?..

…Беда! Нет у меня ничего такого, что было бы Тебя достойно. Кубанская – это такое дерьмо! А российская – смешно при Тебе и говорить о российской! И розовое крепкое за рупь тридцать семь! Боже!..

Нет, если я сегодня доберусь до Петушков – невредимый, – я создам коктейль, который можно было бы без стыда пить в присутствии Бога и людей, в присутствии людей и во Имя Бога. Я назову его «Иорданские струи» или «Звезда Вифлеема»… Не смейтесь. У меня богатый опыт по созданию коктейлей…»

В истории России не так много рабочих, которые задавались бы вопросами коллеги из СМУ (строительно-монтажное управление) Венечки Ерофеева:

«Но разве это мне нужно? Разве поэтому тоскует моя душа? Вот что дали мне люди взамен того, по чему тоскует душа! А если б они мне дали того, разве нуждался бы я в этом? Смотри вот, Господи: розовое крепкое за рупь тридцать семь…»

Хрен их разберет, чего надо простому рабочему! Того, этого… Какая-то, по Ерофееву, сплошь «мировая скорбь»: «Кому же, как не нам самим, знать, до какой степени мы хороши?»

В 1918 году большевики дали рабочему месячный отпуск. А что получили взамен? Сознательного, продвинутого пролетария, на которого, как на строителя нового общества, возлагались все их надежды? Нет, огромную и достаточно злобную массу мешочников-мародеров, кинувшихся в деревню затариваться продовольствием, которого уже катастрофически не хватало городу. И – самогоном.

При этом пролетариат не изменял своей привычке пить и буянить.

Сергей Голицын, книга «Записки уцелевшего»:

«Вооруженные люди в специальных поездах отправлялись в разные стороны, останавливались на какой-нибудь станции и шли подряд по домам требовать хлеба. Нет-нет, не реквизировать, а покупать за тысячи рублей. Но тысячи-то эти ничего не стоили.

В деревнях гнали самогон, что категорически воспрещалось. Прод-отрядовцы делали в деревнях что хотели. И хлеб отбирали, и самогон пили, и с бабами гуляли. То там, то здесь их убивали. Тогда посылались карательные отряды…»

«Пропойцы народного доверия» – такое яркое прозвище получили городские революционные пролетарии, рыскающие по селам России в поисках заветного алкоголя. Среди продотрядовцев был и Лазарь Каганович, будущий строитель московского метро.

«– Значит, сорок два пуда семян имеешь?

– Все полностью имею, подсеянный и очищенный хлебец, как золотцо!

– Ну, это ты – герой! – облегченно вздохнув, похвалил Нагульнов. – Вези его завтра в общественный амбар… Привезешь, сдашь по весу заведующему, он наложит на мешки сургучевые печати, выдаст тебе расписку…

– Ну, это ты, товарищ Нагульнов, оставь! – Банник развязно улыбнулся, пригладил белесые усы. – Этот твой номер не пляшет! Хлеба я вам не дам.

– Это почему же, дозволь спросить?

– Потому что у меня он сохранней будет. А вам отдай его, а к весне и порожних мешков не получишь… Соберете хлебец, а потом его на пароходы да в чужие земли? Антанабили покупать, чтоб партийные со своими стриженными бабами катались? Зна-а-аем, на что нашу пашеничку гатите! Дожилися до равенства!

– Да ты одурел, чертяка! Ты чего это балабонишь?

– Небось одуреешь, коли тебя за глотку возьмут!.. Зараз пойду и высыплю свиньям этот хлеб! Лучше они нехай потрескают, чем вам, чуже-едам!..

– Свиньям? Семенной?

Нагульнов в два прыжка очутился возле двери, – выхватив из кармана наган, ударил Банника колодкой в висок. Банник качнулся, прислонился к стене… стал валиться на пол. Упал…

– …Ты за это ответишь, Макар Нагульнов!..

– Всяк из нас за свое ответит, но ежели хлеб завтра не привезешь – убью!» (М. А. Шолохов. Поднятая целина).

Прости меня, «кулак» Банник. Прости за мое школьное сочинение 1972 года, в котором я восхищался твоим палачом Нагульновым из продвинутых рабочих. Но что мы могли знать тогда про банников и Нагульновых, какую правду?

На железных дорогах России, и без того полупарализованных войной и разрухой, из-за мешочников возникла реальная угроза коллапса, после чего Совнарком попытался ограничить отпускникам свободу передвижения. Пролетариат воспринял это с глухой злобой, как попытку лишить его завоеваний революции.

…Ленин редко терял присутствие духа. Даже будучи в бегах, порой буквально на коленке умудрялся писать письма, программы, речи и декреты. Однако ноябрь 1917 года вверг его в панику, когда многотысячные толпы революционеров взялись громить винные хранилища Петрограда.

«Эти мерзавцы… утопят в вине всю революцию! – кричал он, и судорога сводила его лицо. – Мы уже дали распоряжение расстреливать грабителей на месте. Но нас плохо слушаются… Вот они – русские бунты!..»

Ильич в растерянности. И было отчего растеряться. Как пишет журнал «Родина»: «В несколько дней сравнявшись с трехсотлетней романовской династией по количеству опустошенных бутылок драгоценного вина, революционные солдаты вспомнили, что помимо царских запасов в городе имеются и другие винные погреба.

…Для юной советской власти наступил самый критический момент ее существования. По улицам бродили пьяные банды, терроризируя население стрельбой… В алкогольном пламени революция грозила сжечь самое себя; комиссары пытались поставить ему заслон, расстреливая штабеля бутылок и бочки из пулеметов, ходили мокрые, насквозь пропахшие букетом лучших вин…»

Лев Троцкий о событиях 1917 года написал очень образно: «Вино стекало по каналам в Неву, пропитывая снег, пропойцы лакали прямо из канав…»

Кстати, более поздние революции на территории СССР опасность пьяной эйфории и предусмотрели, и пресекли в корне.

Вот резолюция № 12 Учредительного съезда Литовского движения за перестройку: «В последние десятилетия огромный размах приобрело пьянство, причем никаких мер в связи с этим не предпринималось. Не было официально санкционировано ни одно самодеятельное общество, реально борющееся с пьянством… Более того – акции подобного рода квалифицировались как едва ли не антисоветская деятельность. Производство спиртного непрестанно наращивалось. В конце концов пьянство достигло такого уровня, что составило угрозу вырождения всего народа… Литовское движение за перестройку… призывает всех предпринять шаги по возобновлению естественного движения за трезвость возрождающегося народа.

Литовское движение за перестройку обращается ко всем гражданам Литвы, особенно к молодежи, с призывом дать обещание на тот или иной срок или навсегда не покупать и не употреблять спиртное.

В пору возрождения народа нам, как никогда прежде, важно сохранять здравый, трезвый ум. В этом залог внутренней свободы человека…»

В этом оказался и залог победы Литвы в борьбе за свою независимость. Ошибки большевиков были учтены современниками и исправлены…