Сталкер от бога. Дороже жизни - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Луценко cтр.№ 21

— Меченый, ты сталкерские анекдоты знаешь? Рассказал бы какой-нибудь, пока обувку снашиваем.

— Почему бы и нет, скоро не до них будет. Ну, слушай. Носится, значит, кровосос по Тёмной долине кругами. Жрать хочется — спасу нет, а как назло все сталкеры и бандюганы куда-то заныкались. Вдруг, ему навстречу другой кровосос бежит, и у него вся морда и присоски заляпаны свежей кровью. Первый к нему наперерез и с мольбой в голосе:

— Друг! Подскажи, где тебе так свезло, может, и мне там перепадёт, а то я совсем оголодал!

Тот отвечает:

— Видишь на холме одинокое дерево?

— Да, да, вижу, конечно!

— А я на бегу задумался и не увидел.

Отсмеявшись, Николай посерьёзнел лицом и спросил:

— А что, в Тёмной долине действительно много кровососов?

— Не скажу, что много, но шансы встретить одного из них там неплохие. Что хуже всего, в долине много открытых пространств, и человек, доверяя своим глазам, говорящим ему, что за километр ни души — расслабляется. Кровососы же почти невидимы, когда охотятся, и потому в Тёмной долине от их нападений людей гибнет особенно много. Мораль: не расслабляйся ни на секунду, иначе сожрут. Даже если отлить надо — и то это лучше делать вдвоём, чтобы рядом стоял товарищ со стволом наперевес.

— Ну, понятно, стандартный этикет для всех горячих точек планеты. Мне это близко, так что не беспокойся — дремать на ходу не буду. Кстати, касательно нашего маршрута давно хотел узнать, почему ваша сталкерская братия места к югу от ЧАЭС облюбовала, а остальные направления не жалует? Не очень верится в болтовню, что причина исключительно в российском контингенте на северной и восточной границах, да европейском на западной, которые якобы настолько суровые, что даже взяток не берут.

— Россияне от украинцев, считай, ничем не отличаются, так что коррупция там цветёт точно так же, — ответил Меченый. — Неужели ты думаешь, что им там платят в разы больше, а жизнь в России дешевле, чем у нас? Сейчас же капитализм, а значит светлые идеалы и выживание находятся друг к другу в контрах. Нас в расчёт не берём. Истинные причины предпочтений сталкеров совсем из другой области. Одна из них заключается в том, что радиоактивные вещества в первые дни аварии 1986 года с воздушными потоками распространялись в западном и северном направлениях. Их потом так и называли западный след, северный, северо-восточный и так далее. Знаменитый «Мост смерти», например, северо-восточным следом накрыло.

— А почему его так назвали? Предполагаю, конечно, что это место не одному человеку жизни стоило, но догадываться это не то же самое, что знать. Меня раньше та катастрофа не особо интересовала.

— Лет десять назад такие вещи все знали. Но ваше поколение уже от своего прошлого отдалилось. Прозвали мост так потому, что все кто глазел с него на горящую ЧАЭС — давно в земле червей кормят. Кроме этого, к северу и западу от ЧАЭС есть могильники заражённого грунта и мусора, или официальным языком Пункты Захоронения Радиоактивных Веществ, сокращённо — ПЗРВ. Они огромные по площади, а уровень радиации там не чета здешнему — на одни антирады изведёшься и всё равно дозу нахватаешь. Причём есть известные, вроде ПЗРВ «Буряковка» и комплекса «Вектор» рядом, ПЗРВ «Подлесный», «3-я очередь ЧАЭС», да тот же «Рыжий лес». А есть такие, про которые только ветераны радиационной разведки в курсе. Мне знающий человек из ликвидаторов, бывший командир батальона РХБЗ, говорил, что таких значимых захоронений порядка тридцати. Миллионы кубометров радиационной грязи. А кто про них в курсе? К северу от города Припять, если в сторону реки пойдёшь, то не удивляйся, если увидишь на дозиметре десять тысяч микрорентген в час. Впрочем, те, кто к могильникам или по «следам» ходят, дозиметры редко включают.

— Это ещё почему?

— Потому, что когда уровень радиации превышает естественный в сто раз, дозиметр тревожно пищит. А в тех краях редкость, чтобы прибор потрескивал или щёлкал — он писком этим заходится почти всё время как истеричка. На психику, знаешь ли, давит.

— А ты сам на север за ЧАЭС ходил?

— Разумеется. Я считай везде ходил, только на восток не забирался. Там сплошные водные преграды, не буду же я ещё и лодку на горбу таскать? Каждый раз плот мастерить — тоже та ещё демаскировка. Да и нет там ничего особенного, даже наоборот — всё, что меня интересует, находится по эту сторону от реки. Так что можешь моим словам доверять, я тебе не чужие байки пересказываю. Но это всё в сторону, на чём я остановился?

— На чумовой радиации.

— Точно. Добавь сюда бывшую экспериментальную ферму в селе Новошепеличи и его округу — гиблое место, которое корнями, отростками и семенами, медленно, но верно расширяется. Знаешь, как сталкеры шутят: посадил дед репку под Чернобылем, выросла она большая-пребольшая и если бы не дробовик, то ещё неизвестно кто бы кого съел! Ты понимаешь, что у нас в сумме получается? Хотя бы по тем причинам, что я назвал, постоянно в тамошних краях никто не обитает. Да и желающих просто пробежаться по тем местам галопом — немного. Опять же южную часть застроили намного гуще в советское время, а постройки можно использовать для защиты: от выбросов и непогоды, от монстров или от других людей. Человек не может здесь долго болтаться в чистом поле, уж очень среда враждебная. Поскольку на самом деле всё в этом мире взаимосвязано, то дальше просто до банальности. Раз нет поселений и баз, то это автоматически влечёт всякое отсутствие инфраструктуры, что в свою очередь…

— … означает, что негде пополнить запасы боеприпасов, чистой воды и провизии, негде получить хоть какую-то помощь. А без хавчика и патронов любой солдат достаточно быстро перестаёт быть бойцом и с высокой вероятностью переходит в разряд чьей-то еды или сразу удобрений.

— В точку! Именно такая незамысловатая причинно-следственная связь. Только ты не подумай, конечно, что если с юга к ЧАЭС подойти, то о радиации можно не беспокоиться. Вблизи у станции всё загажено, и без подходящего снаряжения там делать нечего. Опять же когда радиоактивные облака удалились, то после перемены ветра и на юг часть унесло, а не только в Россию и через Белоруссию на Европу. Так что не открою Америку, что радиоактивные пятна по всей территории зоны встречаются, и к югу от ЧАЭС тоже надо быть бдительным.

— То есть самые опасные места, как я понял, помимо могильников, это там, где есть «следы» от первой аварии? А как же вот все эти последующие выбросы? Во время них ведь тоже радиация подскакивает.

— Подскакивает, и не по-детски причём. Но это тоже та ещё загадка — радиация сильна только во время выбросов! Сразу после них есть повышенный фон, но и он за сутки считай, возвращается к прежнему. С точки зрения официальной науки с объяснением этого несколько слабовато. Поэтому постоянную опасность представляют только очаги выброса 1986 года, радиоактивные свалки и всевозможная техника с металлоконструкциями.