Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Большаков cтр.№ 44

Разлитый бензин вспыхнул, охватывая обломки истребителя. Черная фигура барона фон Марвица задергалась в огне, будто силясь изобразить свастику, а после все затянуло дымом.

Быков уже готов был запрыгнуть в кабину, когда на пригорке показался серый «Ганомаг».

Объехав опрокинутый мотоцикл, бронетранспортер развернулся, и оба пулемета ударили по «Ла-5», кромсая борта, крылья, капот.

Григорий слетел с крыла и покатился по земле.

«На рефлексе» стал живо отползать, и вовремя – рванули бензобаки.

Он оказался между двух огней, между двух горящих самолетов.

Припекало так, что волосы на голове трещали.

Дым валил густой, и под его прикрытием Быков помчался к ближайшему леску.

Пулеметы опять загоготали, шаря очередями в дыму.

Уже, значит, не нужен живым? Лишь бы завалить?

Задыхаясь, Григорий нырнул в заросли березок и оглянулся.

Оба истребителя горели чадно и ярко.

«Лавка» вся была охвачена огнем – вырисовывался пламенный силуэт самолета, и через сгоревшую обшивку проглядывал рдеющий костяк.

«Ганомаг» выпустил черную струю дыма, газуя, и неторопливо двинулся в объезд.

К роще, где прятался Быков, покатился мотоцикл – пулеметчик, засевший в люльке, водил своим «MG-34» в поисках врагов рейха.

Григорий вытер пот тыльной стороной ладони, сжимавшей «Астру».

Ладно, подумал он, ножками отсюда хрен убежишь, а до наших – сотня километров.

Колеса нужны…

Письмо домой Н.Ф. Лободы:

«Фронтовой привет!

Сообщаю, что я жив и здоров и что со своими боевыми друзьями бью противника беспощадно.

Мой «конек-горбунок» – так мы зовем штурмовик «Ил-2» задает фашистским извергам такого жару, что нет у них никакого спасения.

Я его так люблю, так жалею.

А фашисты называют его «черной смертью».

Видишь, как страшен он для них.

Спешу сообщить тебе, Шурочка, что начинают фрицы смазывать себе пятки – отступают и оставляют за собой орудия, танки и прочее вооружение.

Так что приеду я с победой домой.

В моей жизни изменений почти никаких нет.

По-прежнему угощаем фашистов свинцовыми конфетами и пряниками. Одним словом, все идет своим чередом.

Разве вот вырос немного в воинском звании – на одну ступеньку, да наградили меня вторым орденом Красного Знамени.

Получил, выходит, я закалку в борьбе с фашистской сволочью.

Скоро, очень скоро будет и на нашей улице праздник.

Очень скучаю по вас, родные мои, очень хочется с вами повидаться.

Целую вас горячо, Коля».

Из исторического формуляра 807-го штурмового авиационного полка:

«19 сентября 1942 года комиссар полка Лобода повел группу штурмовиков в составе 8 самолетов на уничтожение танков противника юго-западнее Сталинграда.

Над полем боя самолет т. Лободы от прямого попадания зенитного снаряда загорелся.

Следуя примеру капитана Гастелло, тов. Лобода направил свой горящий самолет на группу вражеских танков, погиб смертью храбрых за нашу Родину…»

Володька Орехов поднял всех в полку, как по тревоге, сообщив еще на подлете, что слышал радиопереговоры «Колорада» со своим ведомым, и какая неприятная правда открылась при этом.

Дозаправившись, Орехов снова вылетел вместе с Бакланом и Котовым на поиски командира, а майор Стельмашук развернулся вовсю.

Он поставил на уши Особый отдел дивизии, и настоящего Марлена Никитина нашли в тот же день.

Труп Марлена Никитина, спрыснувшего радость окончания училища с «друзьями», ими же застреленного и обобранного.

Ибрагима с Петром особисты тоже помурыжили изрядно, но эти были чисты, аки первый снег.

Вернувшись из полета, Орехов и Баклан доложили, что видели следы двух сгоревших самолетов.

Следы полковника Сталина оборвались…

…Быков отдышался, приникнув к необъятному стволу дуба. Мимо, виясь через всю рощу, шла дорога – ухабистая колея.

Судя по следам шин и гусениц, немецкая техника именно этим путем попадала на аэродром.

Надо полагать, и мотоцикл, посланный на розыски, этого шляха не минует. Чу, слышу пушек гром…

Взревывавший двигатель «Цундапа» озвучил появление «розыскников».

Донеслись и лающие голоса, обсуждавшие на немецком погоню:

– Курт, жми!

– А я что?

– Русский сейчас по полю чешет – снимем его, и обратно. Обед стынет!

– Подогреем! Ха-ха-ха!

Мотоцикл профырчал, окатывая запахом синтетического бензина, и Быков вышел из-за дерева, вскидывая пистолет.

Пуля вошла водителю чуть ниже шеи.

Тот сильно вздрогнул, вскинул руки и упал на спину, скатываясь наземь.

«Цундап» вильнул, и люлька врезалась в дерево – пулеметчика швырнуло вперед и сильно приложило о ствол головой в каске.

Двух зайцев…

Подбежав к мотоциклу, Григорий треснул мычавшего немца рукояткой «Астры» по шее и потащил его из люльки.

В принципе он и так почти что выпал из нее при столкновении.

Повесив на шею один из «шмайссеров», Быков добавил себе на пояс подсумок с запасными магазинами и экспроприировал три гранаты-«колотушки». Толкушки, скорее…

Только вот он не помнил, насколько у них хватает запала…

Григорий отвинтил в рукоятке крышку. Наружу выпал шелковый шнур с фарфоровым кольцом.

Засунув гранату под слабо стонавшего пулеметчика, Быков сначала завел «Цундап» – целый! – надел немецкую каску и лишь потом дернул за кольцо.

Мигом упав на сиденье и дав газу, он считал про себя:

«Пятьсот-раз… Пятьсот-два… Пятьсот-три… Пятьсот-четыре… Пятьсот-пять…»

«Колотушка» глухо рванула, слегка подкидывая тушку немца.

«На счет «пять», значит. Буду знать…»

Мотоцикл рокотал с треском, взревывая, и скоро выкатился в чисто поле.

В стороне утюжил траву «Ганомаг», а Быков погнал дальше по дороге, огибая следующую рощу.

Ушел? Вроде ушел. Со стороны-то фашист фашистом.

На ходу сбросив с себя каску, Григорий понесся дальше, ныряя в низины и стараясь не соваться на вершины холмов.

Через пару километров дорога свернула на запад, и Быков съехал с колеи, покатил по зараставшей травою пашне – его курс лежал на восток…