Леди полуночи - читать онлайн книгу. Автор: Тесса Дэр cтр.№ 13

– Он подарил мне щенка.

– Премилое создание, – откликнулась тетушка Мармозет.

Ларк нетерпеливо захлопала в ладоши.

– Капрал Торн прав: уже безбожно поздно. Хэтти, просто покажи картину.

Та поднялась и подошла к ней с прямоугольным свертком в руках.

Пока сестра разворачивала оберточную бумагу, Ларк продолжала щебетать:

– Мне надо было найти какое-нибудь занятие на лето. В Амбервейле так тихо, что можно сойти с ума без дела. Поэтому я решила забраться на чердак. В основном там оказались залежи старой посуды. Еще несколько трухлявых книг. Но за стропилами я наткнулась на это полотно, упакованное в просмоленную парусину. – Голос у нее зазвенел от возбуждения. – О, Хэтти, поторопись!

Та и ухом не повела.

– Пригладь перышки, голубка.

Наконец сверток развернули, картину подставили под свет лампы.

– Проклятье!

Кейт прижала руку ко рту, в ужасе от своего невольного богохульства: ругаться, да еще в присутствии маркиза!

Однако никто из Грамерси не возмутился. Все чинно сидели, наблюдая, как Хэтти извлекала картину, а потом в тишине принялись рассматривать ее. На ней самым скандальным образом была изображена обнаженная женщина, которая сидела на бархатном стеганом покрывале среди смятых простыней. Груди с набухшими розовыми сосками, словно две подушки, покоились на округлом молочно-белом животе. Женщина на портрете явно была беременна. И страшно походила на Кейт. В этом не было никаких сомнений, несмотря на различия в форме подбородка, глаз и отсутствие родимого пятна. Сходство казалось каким-то сверхъестественным, волнующим и очевидным для всех присутствующих.

– О боже! – выдохнула Кейт.

Ларк вся светилась.

– Разве это не великолепно? Когда мы нашли ее, то поняли, что должны разыскать вас.

– Уберите ее немедленно. – Торн выступил вперед. – Это мерзость.

– Прошу прощения. – Хэтти горделиво выставила картину на каминную полку и отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться ею. – Женщина прекрасна во всех своих естественных проявлениях. Это искусство.

– Уберите! – повторил Торн глухо и с угрозой. – Или швырну ее в огонь.

– Он просто привык, чуть что, бросаться на защиту, – заметила тетя Мармозет. – Мне кажется, это очаровательно… немного дико, но очаровательно.

Сдернув светло-зеленую шаль с плеч Ларк, Хэтти задрапировала почти половину полотна, прикрыв наготу.

– Ох уж эта отсталая деревня. Филистеры, все как один. Когда мы показали ее викарию, на того напал столбняк.

– Вы… – Разглядывая картину, маячившую над огнем в камине, Кейт с трудом сглотнула – так пересохло в горле. – Вы показывали ее викарию?

– Ну разумеется, – ответила Ларк. – Именно через него мы вас и нашли.

Почувствовав себя выставленной напоказ, Кейт скрестила руки на груди, слегка наклонилась вперед и пристальным взглядом уставилась в лицо женщины.

– Но это не могу быть я.

– Конечно, мисс Тейлор, это не вы. – С мучительным вздохом лорд Дру поднялся и обратился к сестрам. – Устроили тут нечто невообразимое. Надеюсь, вы прекрасно это понимаете. Теперь, если ей после сегодняшнего вечера не захочется общаться с нами, будете винить только себя.

О чем это он? В голове все смешалось.

Ни к кому не обращаясь конкретно, Торн заявил своим низким командирским голосом:

– Даю вам еще минуту, чтобы вы объяснились. В противном случае я не посмотрю на то, что вы лорд и леди, и заставлю вас уйти. Мисс Тейлор находится под моей защитой, и мне не хочется, чтобы она слегла.

Лорд Дру повернулся к Кейт.

– Подвожу итог. Как попытались объяснить мои младшие сестрички, я глава этого безумного бродячего цирка. И мы ждали вас, мисс Тейлор, потому что считаем составной частью.

– Извините, – остановила его Кейт. – Составной частью чего именно – цирка?

Он обвел комнату рукой, словно ответ был очевиден.

– Частью семьи.

Комната поплыла в глазах Кейт. Баджер соскочил на пол, и она не сделала попытки остановить его. Вокруг нее спорили Грамерси.

– Я говорил вам, что нельзя вот так, сразу наваливаться на нее.

– На нас на всех это навалилось. Еще утром мы не догадывались…

– О господи! Она побледнела как смерть.

Так значит, все они… ее семья! Кейт с трудом могла в это поверить. Искушение было велико, и оптимизм быстро овладел ею. Но ей не хотелось оказаться в дурах. Для начала надо прийти в себя.

Пока новоиспеченные родственники галдели, к Кейт подсела тетя Мармозет и достала из кармана завернутую в бумажку конфетку.

– Вот тебе пряный леденец, дорогая.

Кейт безропотно приняла его.

– Давай попробуй.

Не зная, как ей в этом отказать, Кейт развернула фантик и сунула в рот жесткую конфетку.

О!.. В голове будто вспыхнуло, на глаза навернулись слезы, огнем зажгло язык. Ей потребовались все силы, чтобы не выплюнуть облатку.

– Крепко, да? Даже немного подавляет поначалу. Но чуть-чуть терпения, и будешь получать удовольствие от этих конфеток. – Тетушка Мармозет похлопала Кейт по руке. – Вся наша семья похожа на такую конфетку.

Неожиданно старушка обратилась к присутствующим:

– Эй, вы, успокойтесь.

Все тут же замолчали. Включая маркиза.

– Мне кажется, что говорить об этом можно только как о предании. – Тетя Мармозет взяла руки Кейт в свои высохшие старческие ладони. – Когда-то жил да был некто Саймон Грамерси, младший маркиз Дру. Как и все Грамерси, он отличался буйным страстным темпераментом, но больше всего его интересовало искусство и любовь к совершенно неподходящей ему девушке, – дочери арендатора из поместья в Дербишире. Можешь такое представить?

Кейт покачала головой, перекатывая во рту дьявольский леденец.

– Мать Саймона была шокирована донельзя. Родители девушки отреклись от нее. Но Саймон не пожелал ни с кем считаться и устроил любовное гнездышко для своей музы в Амбервейле. Несколько месяцев они прожили в уединении, отдаваясь страсти и рисованию.

– Тетя!

– Вообще-то, после того как мы увидели этот портрет, мои слова вряд ли могут шокировать. – Старушка продолжила: – Через какое-то время бедняга Саймон тяжело заболел, а потом скончался, неожиданно для семьи. Никто не знал, что случилось с дочерью арендатора: она просто исчезла. Может, тоже заболела, а может, стала музой для кого-то другого. Никто ничего не мог предположить. Титул перешел к кузену Саймона, моему деверю, а по его смерти – к Эвану.