Футбол без цензуры - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Евсеев cтр.№ 71

Страница

Сама я с Бышовцем никогда не общалась, только по телевизору видела. Нет, он для меня не враг, зачем эмоции на людей тратить. Этот человек мне безразличен. Просто в той ситуации, и с Лоськовым тоже, он показал свою слабость. Он единственный тренер за всю карьеру Вадика, с которым у него не сложились отношения. Да даже и так нельзя сказать – они же вместе всего две недели проработали, тот и узнать-то его толком не успел.

* * *

* * *

Как я мог относиться к человеку, который в клубе говорил: «Овчинников дает деньги, чтобы ребята сдавали игры»?! Которому везде мерещились заговоры? Который давно уже из тренера превратился в бизнесмена? Недаром ходили слухи, что даже двадцатью годами ранее на Олимпиаду в Сеуле пятнадцать человек в сборную прошли по игре, а остальные – по финансовым возможностям…

Бышовец, правда, одним хорош. Он настолько любит деньги, что у него всегда в командах были большие премиальные. Поэтому и ребята зарабатывали прилично. Рассказывали, что в 1992 году на чемпионате Европы они, дважды сыграв вничью и крупно проиграв Шотландии, получили столько, что Колосков на Бышовца за это до сих пор в обиде.

За три недели работы с Бышовцем я узнал, что в те годы звание лучшего игрока Европы должен был получить он, а не Блохин. О себе он вообще рассказывал постоянно. О том, как молодым игроком киевского «Динамо» ходил вверх по лестнице на базе и в гостиницах, а старики поднимались на лифте и смеялись над ним. А закончил он эту историю так: «Я потом играл, а их в команде уже не было».

В 2007 году, после того, как меня выгнали, ребята рассказывали, какая атмосфера была на предматчевых сборах. Все не вылезали из своих номеров! Раньше везде толпился народ – кто в телевизионной что-то смотрел, кто в карты играл, кто у докторов тусовался, кто-то в столовой… Все на виду были, даже иностранцы. При Бышовце можно было закричать «ау» – и никто бы не появился. Каждое появление где-либо – это лишнее слово. А оно могло быть истолковано по-всякому.

А Лося как убрали? Это же был настоящий беспредел! Даже когда от меня избавлялись, я и предположить не мог, что они так с Димкой поступят. Он пострадал за собственное мнение – в перерыве матча с «Москвой» встал и сказал, что, на его взгляд, надо тактику перестроить. В нормальной форме сказал. Что, капитан не имеет права такие слова произнести? Но недаром Бышовец однажды вызвал Гуренко и убрал его со словами: «Сережа, в команде должен быть один умный человек. И этот человек – я».

Если бы не Семин, Лосю ни в полуфинале, ни в финале Кубка Бышовец не дал бы сыграть. Но Палыч поднял бучу, акционеры в тот раз его поддержали – и тренер вынужден был его ставить. Однако после Кубка все равно убрал…

Потом в «Сатурне» Гаджиев нарадоваться не мог, что у него есть такой игрок. А Курбан Бердыев, наоборот, расстраивался – Лоськов же должен был к нему в «Рубин» перейти, но «Сатурн» сыграл на опережение.

Наверное, в 2007-м я мог остаться в «Локомотиве», если бы согласился при Бышовце играть за дубль. Когда пришел за трудовой книжкой к Семину и попросил найти мне команду, то он так и сказал: «А зачем тебе уходить? Тренируйся, как Булыкин, в дубле, получай зарплату».

Но я не такой человек, чтобы ждать, пока тренера уволят – как бы я к нему ни относился. И не могу получать деньги неизвестно за что. Хоть я всегда и любил говорить про премиальные, но у меня завышенных финансовых требований никогда не было. Овчинников любил говорить: «На сколько мне предложат – на столько и подписываюсь». Вот и я так же.

Помню, как удивился, когда первый раз разговаривал с Семиным в его машине, и он спросил: «Сколько ты хочешь?» Даже не знал, что бывает такая постановка вопроса. Мне было двадцать три года, и у меня не было ничего.

Но никакая зарплата не стоит тех эмоций, которые ты испытываешь, когда выигрываешь что-то большое. Долгое время я считал, что в моей жизни самым весомым было «золото» со «Спартаком» в 1996-м. Но по прошествии лет понял, что все-таки с «Локомотивом» в 2002-м.

Потому что «Спартак» много раз был чемпионом и раньше, а «Локомотив» мы этой победой впервые подняли на вершину. И все поняли, что никакое это не «пятое колесо в телеге московского футбола».

А когда я забирал трудовую книжку из «Локомотива», собрались Семин, Коротков и я. Трогательно все получилось. Были и слезы, и душевный разговор на прощание. Не покидало чувство, что уходишь из семьи. Да «Локомотив», в котором из семи моих лет мы шесть раз завоевывали медали – по два «золота», «серебра» и «бронзы», – и был для меня настоящей семьей…

Валерий Баринов, народный артист России, болельщик «Локомотива»:

– Вадим – человек команды. Как Борис Игнатьев всегда говорил – «духовитый». Обаятельная личность, этакий сорванец от футбола. Евсеев вел людей за собой и говорил все, что считал нужным. Та же история с Уэльсом. Операция у дочки, Гиггз, свист и ор всего стадиона в Кардиффе лично в адрес Евсеева – и именно он всех уделал!

И хоть вообще я против мата и, когда говорят о его особой поэтике, возражаю: «Почему наши классики без него обходились и писали великие произведения?», но в данном случае эта поэтика, конечно, была. Но лично мне кажется, что если бы он ничего не кричал, а просто ходил бы по полю с высоко поднятой головой, это было бы намного сильнее. И вот ведь что печально: в тот момент все Вадиком восхищались, говорили: «Герой! Показал им!» А спустя время, когда у него что-то не шло, чуть ли не те же люди вспоминали, как он матом ругался и как это, оказывается, нехорошо. Нельзя так потребительски к людям относиться!

И терять таких игроков нельзя. Вот чего, на мой взгляд, не понял Бышовец – возможно, из-за того, что у него давно не было практики. Футболисты стали другими. На них можно давить работой – но на индивидуальность давить нельзя. Как и в театре, в футболе нужно воспитывать личностей, а личность без ощущения свободы не может достичь в творчестве чего-то весомого. Если ты все время дрожишь, что тебя могут выгнать или наказать, – ничего не получится. И после ухода Евсеева другие ребята обо всем этом крепко задумались…

Специально для этой книги – один из главных людей в жизни Евсеева.

Когда Евсеев говорит, что у него не было таланта, – скромничает. Разве это не талант – иметь такой характер, как у него? Это великий талант. Ведь он на этом характере завоевал много титулов, а главное, любовь людей. Вадик – жесткий, принципиальный человек, и это всегда переносилось на футбольное поле.

Как и мужество. Никогда не видел, чтобы он пропускал игру из-за таких травм, как ушиб или растяжение. Только если что-то тяжелое – разрыв крестообразной связки колена, перелом…

Он ведь и поправлялся после этих травм неправдоподобно быстро. Когда нормальным сроком восстановления считается месяц, Евсеев обязательно сокращал его дней на десять. Его организм позволял проходить реабилитацию быстрее. Единственной закавыкой было то, что он все время рвался на поле, и в этом заключалась проблема – не поторопиться бы. Работать одному, не с командой – для него это была мука. Но справлялись как-то…

Страница