Кристалл в прозрачной оправе - читать онлайн книгу. Автор: Василий Авченко cтр.№ 42

Турмалин: название происходит от сингалезского (язык коренных жителей Шри-Ланки) turamali – «камень со смешанными цветами», ведь в кристалле турмалина часто чередуются разноокрашенные слои, есть даже «арбузный турмалин» – зелёный с красным. Чёрный турмалин называется «шерл». В Забайкалье есть посёлок Шерловая гора (был бы Шерловый Холм – звучало бы похоже «до степени смешения» на имя знаменитого сыщика).

Флюорит – в русской старой традиции «плавиковый шпат» – понижает температуру плавления руды и повышает текучесть расплава. За эти свойства люди нарекли камень флюоритом (от латинского fluere – «течь») и стали использовать его в качестве флюса («плавня») – например, при выплавке алюминия.

Старые русские (или обрусевшие очень давно) слова: «обманки», «блески», «колчеданы» (колченого-чемоданное слово; изящный «халькопирит» куда лучше неповоротливого «медного колчедана»). Потом все эти обманки и блески были заменены стандартизованными международными – итами. Они то изысканно изящны, то неуклюжи, как какой-нибудь палыгорскит.

Если раздавать камням звания, то будут минерал-майор, минерал-лейтенант, минерал-полковник, минерал армии и минералиссимус.

* * *

Драгоценны старые русские горняцкие слова. Как «занорыши» – пустоты-жеоды в жилах, или «елтыши» – обломки камней, свободно лежащие на земле, или «тяжеловесы», как называли топазы («тумпазы»), или «проводники» – тонкие жилки, ведущие к месторождению, или «струганцы»-кристаллы, или «переливты» – уральские агаты, в том числе знаменитый «шайтанский переливт».

Спрятанная, подобно айсбергу-Китежу, скрытая (то есть сокровенная, сокровищная) поэзия старых слов; чего стоит одна «ртуть» или, скажем, «яшма».

Яшма занимает особое место в нашей истории. Русским яшмам нет конкуренции по запасам и разнообразию, хотя слово произошло то ли от греческого «яспис», то ли от арабского yasm. Такими же национальными русскими камнями могут считаться уральские родонит («орлец»; научное название происходит от греческого «родон» – роза) и малахит, подобных которым нет нигде. Малахит, на мой вкус, слишком красив, слишком бросок, слишком сладок. Яшма – самое то.

В Китае национальный камень – нефрит. Скромный, неяркий, сдержанных тонов; спокойный, конфуциански мудрый, обаятельный. Нефрит у китайцев священен – даже небесный трон Будды, считали они, сделан из нефрита.

Камни разнообразны, как языки. В отблеске каждого камня – сияние столь древних эпох, что даже неандертальцы по контрасту с этой древностью кажутся вполне современными обитателями планеты. Камни были задолго до нас и будут долго после нас. Будут, пока будет жить планета. Они и есть планета, а мы – досадный грибок, мыслящая плесень на земной коре. Разнообразие камней, каждый из которых достоин романа или поэмы, заставляет думать, что создатель любит камни больше, чем людей.

Историю человека можно понимать как историю камней, первую видеть через вторую – от первых примитивных орудий и украшений до нефтепродуктов, наночастиц и атомной энергии. История сожизни человека и камня – история человеческих страстей. Взять хоть «Шах», хранящийся в московском Алмазном фонде. «Шах» нашли в 1591-м, он принадлежал Великим Моголам, о чём на его грани была сделана надпись другим алмазом. Потом камень попал в Персию, в 1829 году персидский принц Хозреф-Мирза послал его в подарок русскому двору как компенсацию и извинение за убийство в Тегеране русского посла Грибоедова. Во время Первой мировой «Шах» отправили из Петербурга в Москву, где только в 1922-м, после Гражданской, он был снова найден. Академик Ферсман так описывал это событие: «Леденеющими от холода руками вынимаем мы один сверкающий самоцвет за другим. Нигде нет описей и не видно какого-либо определённого порядка. Среди этих драгоценностей, в маленьком пакетике, завёрнутый в простую бумагу, лежит знаменитый алмаз “Шах”».

На каждом знаменитом алмазе – литры человеческой крови. «Питт» («Регент»), найденный на приисках Голконды, убил нескольких человек, пытавшихся им завладеть, и в итоге попал в эфес наполеоновской шпаги. Говорят, у Наполеона был ещё один любимый бриллиант, утеря которого перед битвой при Ватерлоо стала дурным предзнаменованием.

Советские алмазы, найденные в Якутии, назывались по-другому – «Валентина Терешкова», «Революционер Иван Бабушкин», «Алмаз имени XXV съезда КПСС», «Правда». В 1973 году в Якутии нашли 232-каратовый (это много; карат – одна пятая грамма) алмаз «Звезда Якутии», в канун 1981 года – 342-каратовый «XXVI съезд КПСС». По сравнению с «Шахом» пафос не тот. Но в сравнении с нынешним временем и советские алмазы – эталон Большого Стиля. Как называть нынешние – «Газпром»? «Эффективный менеджер»? «Сколково»? «Единая Россия»? «ВВП»?

Камни, минералы, «полезные ископаемые» сформировали человеческую цивилизацию такой, какая она есть. С её золотой лихорадкой, с её каменными домами, с её автомобилями, работающими на нефтепродуктах. Камень краеуголен далеко не только в домостроении.

Каменный молоток, наконечник стрелы (первыми камнями человека были нефрит и кремень, подходящие для таких изделий, – достаточно мягкие в обработке, достаточно прочные для возлагаемых на них задач; но были и хрустальные наконечники – почётно быть убитым такой стрелой), глина для скульптора, камень для зодчего, кирпич. Защита от нападения, добыча пищи, строительство дома, письменность (первой буквой был поставленный стоймя камень). Из камней делали печати и перстни-печатки – так закреплялись отношения собственности. Из камней делали краски и украшения, развивая эстетический вкус и способы обработки материалов.

Нефрит и кремень уникальны не только как древнейшие камни в истории человечества, но и как артефакты, сблизившие вопросы естествознания и истории.

То, какие камни каким народам достались (и какие земли, и какие моря, и какой климат), влияло на облик и поведение самих этих народов. Кастанеда будто бы утверждал, что люди с сильным характером родятся на каменистой почве, потому что камни «притягивают энергию»; отсюда – «горцы». Ферсман пишет, что в эпоху палеолита твёрдого камня на территории Руси было мало: «Кварцит и кварц, халцедон и кремень, реже различные яшмы», тогда как «на Западе только в палеолите насчитывалось не менее 20 минералов и около десятка определённых горных пород, применявшихся человеком; в неолите… число их дошло до 40». Не отсюда ли то самое отставание, которое нам пришлось преодолевать на жестоком форсаже? Зато из-за недостатка твёрдых камней мы раньше начали применять мягкие. На смену обламыванию и скалыванию пришли обтёсывание, распиловка, сверление: от янтаря до кальцита, от грузил до дольменов.

Кажется, для каждого этапа развития человека в земных недрах припасён свой камень, своё «полезное ископаемое»: от кремней и нефритов до мрамора и угля. Нефть древним была ни к чему, но понадобилась позже. Ещё позже человек дорос до урановых руд, научился проникать вглубь атома, ранее считавшегося неделимым; это похоже на то, как ребёнку по мере его развития дают всё более сложные игрушки. Говорят, нефть скоро кончится. Значит, будет открыто что-то ещё – или новые возможности хорошо известных материалов, пока считающихся бросовыми. Впрочем, Земля ведь конечна. Но зато бесконечен Космос.