Шевроны спецназа - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 3

Так, с арабом все ясно. Пока ясно. Теперь ребята. Резкий и Тайсон… они здорово задерживают движение, с ними далеко не уйдешь. Ухтыблин выругался и остановился. Шедший за ним спецназовец недоуменно покосился на его широкую спину и тоже остановился, чтобы перевести дыхание. Прапорщик опомнился, дернул головой и двинулся дальше. Он был уверен в том, что с таким темпом группу настигнут уже на следующем холме, слишком медленно они идут. Придется оставлять заслон. Придется, ничего не поделаешь… только кого?

Ухтыблин поднял голову и привычно осмотрел неровный строй шедших в гору бойцов.

— Подтянуться! — захрипел он. — Подтянуться! На верху занимаем оборону! Передать по цепочке!

На гребне водораздела ветер дул сильнее. Он врывался в откинутые капюшоны «горок», шевелил майки в распахнутых воротах курток и трепал рукава. Группа уже вся поднялась на перевал, и Ухтыблин, стоя на выступе, нависающем над единственной тропкой, ведущей на вершину, привычно прикидывал диспозицию обороны.

Он повернулся спиной к солнцу и принялся осматриваться. В общем-то, место было идеальное. Кустарник заканчивался далеко внизу, метрах в двухстах, и все пространство от кустарника до вершины покрывала каменная осыпь с вкрапленными в нее небольшими обкатанными булыжниками. Любой, кто появится на границе низкого леса и осыпи, окажется как на ладони, и спрятаться ему будет негде, и быстрым рывком в гору эту осыпь не преодолеть… сил не хватит… пулеметчик и снайпер смогут здесь полк до ночи удерживать. Действительно хорошее место. Тропа одна, и обойти обороняющийся спецназ попросту невозможно. За день невозможно, мысленно поправил себя прапорщик, а там посмотрим. Главное, выиграть время. И тщательно проинструктировать тех, кто останется. Хотя какой там инструктаж? Максимально задержать преследователей, а потом увести их в сторону, отвлечь. Все равно ребят преследовать долго не будут, стемнеет. Значит, им надо продержаться всего ничего, а потом подойти к месту встречи.

Ну, хорошо, вздохнул Ухтыблин, но кого же оставить? Он не стал дальше думать, сразу же подавил в себе симпатии к одним бойцам и тщательно скрываемое недовольство другими.

В спецназе нет ангелов. Сама служба выковывает сильные характеры, умение идти до конца и добиваться выполнения поставленной задачи. Люди уверены в себе, а при такой уверенности, помноженной на опыт, неизбежно возникает здоровый эгоизм. Не оставит же он здесь, например, Ваську Непоседу только лишь за то, что тот вечно опаздывает из увольнений. Как говорит сам Васька, это допустимая дипломатическая пауза. Дипломат хренов! Непоседа всегда появлялся на пятнадцать минут позже указанного в увольнительной записке срока. Один раз прапорщик поймал его за воротами КПП, когда тот сидел в кустах и поглядывал на часы, чтобы явиться в расположение в им самим установленное время. Конечно, Непоседа сразу же получил наряд вне очереди, но своего мнения о своей дурной привычке не изменил, как, впрочем, и сам прапорщик. Что же, оставить его здесь в заслоне, словно в наказание? Ухтыблин вздохнул, это ведь не наряд по кухне.

Тогда кого?

Сержанта Бугаева, который в последнее время совершенно разленился, распустил дисциплину в отделении и панибратствует со старослужащими? За это выговор дают, а не бросают под пули.

«Я оставлю тех, кто должен остаться, — решил прапорщик. — Пулеметчика и снайпера. Идеальная пара для прикрытия отхода. И это будет правильно и честно. Значит, Кузя и Шварц… Один отлично стреляет, а второй, в случае надобности донесет до нужного места и пулемет, и своего товарища. Вот и ладушки».

Он поискал взглядом рослую фигуру Шварца. Тот как раз аккуратно поднял тяжеленный валун, пронес его несколько метров и опустил перед собой, привалив к другим камням.

«Неплохое пулеметное гнездо, — машинально отметил Ухтыблин, приподнялся на носках, с трудом вытянул накачанную короткую шею, осмотрел весь склон и вновь прикинул сектор обстрела. — Да, все правильно. Простреливает весь фронт, а самого еле заметно. Так, а где запасная позиция? — встревожился он. — Запасная позиция крайне важна для долговременной обороны. Это только в кино пулеметчик часами ведет огонь с одной точки. В реальном бою по нему уже через полминуты начинает стрелять снайпер».

Оглядываясь по сторонам, он заметил несколько дальше, за скальным уступом, зеленый короб с заправленной в него пулеметной лентой. Сразу успокоился, приказал Шварцу позвать Кузю и стал ждать.

Через полминуты к нему подошли два бойца.

— Здесь такое дело, — кашлянул командир взвода. — В общем… это… парни вы у меня надежные и стрелки отменные. Надо ребят выручать… остаться вам надо, — и внимательно всмотрелся в лица бойцов.

— Понятно, — кивнул после паузы Кузя.

— Останемся, о чем речь, командир! — прогудел Шварц и хлопнул Кузю по плечу: — Не бойся, комар, прорвемся!

— Вот и хорошо, — кивнул прапорщик, ничем не выдавая своих эмоций. — Смотрите сюда. — Он вытащил карту и начал инструктаж.

Через пять минут Ухтыблин отпустил бойцов, спустился немного ниже по хрустящей гальке, присел на камень, зажмурил глаза от слепящего солнца и закурил.

«Сколько у нас времени? — устало прикинул он. — Полчаса? Нет, скорее всего полтора-два. Так быстро «они» в гору не поднимутся. Все не поднимутся. Пока авангард дождется остальных, пока осмотрятся на местности, пока решатся выйти на осыпь… Да, часа два у нас есть. Ну, а за это время мы уже уйдем далеко».

— Иваныч? — тихо окликнул его знакомый голос. — А, Иваныч?

Прапорщик почему-то сразу понял, о чем его будут просить. Именно просить, раз обратились именно так, по отчеству. Но он никуда не торопился. Не открывая глаз, подставив лицо солнцу, медленно сделал несколько затяжек, слушая, как пролетавший вдоль хребта ветер негромко свистит в ушах. Голос терпеливо ждал. Ухтыблин докурил, открыл глаза, поплевал на окурок, бросил его под ноги, присыпал галькой и только потом поднял голову.

Под низким деревцем с редкой листвой, которое каким-то чудом держалось корнями за каменную почву, стояли носилки. На них сидел Тайсон с вытянутой вперед раненой ногой. Боец медленно поворачивал ступню в разные стороны, словно любовался измазанным ботинком. Гримаса боли иногда искажала его лицо, и тогда спецназовец негромко ругался сквозь стиснутые зубы. За этой процедурой внимательно наблюдал стоявший рядом Резкий.

— Ты что делаешь, Авдеев?!

— Уф! — выдохнул Тайсон, вытирая пот со лба. — В стороны больно поворачивать, но на пятке стоять можно, я думаю, только шнурки потуже затянуть. Все нормально, Иваныч.

— Да? — рассеянно поинтересовался прапорщик, думая о своем. — Ну, это хорошо.

— Товарищ прапорщик, — снова проговорил Резкий, — Иваныч!

— Чего тебе, Одинцов? — сурово осведомился Ухтыблин и перевел взгляд на Тайсона: — Ты почему встал, Авдеев? Кто тебе разрешил?

— Да ладно тебе, Иваныч, — негромко проговорил Резкий. — Дело есть.

— Какое еще дело?! — возмутился прапорщик. — Совсем распоясались! А ну, позови сюда фельдшера!