Роковая женщина - читать онлайн книгу. Автор: Кэрол Нелсон Дуглас cтр.№ 21

Это был высокий, крепкий мужчина, явно с ирландскими корнями. Нос у него был луковкой, причем красный – он определенно питал слабость к элю и даже к виски. Но взгляд у него был пронзительный, а выправка военная.

– Дело, которое призвало меня на родину, вообще-то не имеет прямого отношения к шантажу. Правда, молодая женщина, которую вы упомянули, способна прибегнуть к насилию, чтобы добиться своей цели. Нет, вопрос, судя по всему, связан с убийством.

– И что же это за вопрос, мэм?

– Пока это тайна, – с лукавым видом ответила Ирен. – Во-первых, меня заманили на родину сообщением о моей матери, которой я никогда не знала. Во-вторых, дело связано с известной журналисткой Нелли Блай. Присаживайтесь, мистер?..

– Конрой, мэм.

– Желаете шерри? Превосходно. А потом расскажите мне, пожалуйста, что вам удалось узнать.

Мистер Конрой с готовностью принял хрупкую рюмку, которую подала ему Ирен, и уселся в кресло. Изящный сосуд казался в его ручище хрустальным наперстком.

Одним глотком гость покончил с шерри и поставил рюмку на стол. Затем он вынул дешевый потрепанный блокнот и огрызок карандаша, изуродованный перочинным ножом, который выглядывал из бокового кармана пиджака.

– Она просто зверь, когда дело доходит до журналистики, – начал мистер Конрой. – Хотя она подписывает свои материалы именем Нелли Блай, на самом деле ее зовут Элизабет Кокрейн. Но я зуб даю, что вам это известно, мэм.

– Так и есть, но рассказывайте по порядку. Вы обладаете некоторым преимуществом, поскольку наблюдали за ней на родной почве. Мы с мисс Кокрейн впервые встретились за границей, где она под видом проститутки занималась расследованием, собирая сенсационный материал для газеты.

Брови нашего собеседника взметнулись, как две гусеницы, собирающиеся сразиться. Да уж, неотесанному американцу было далеко до изысканно приподнятой брови Оскара Уайльда.

Меня вовсе не удивило, когда с языка агента начали слетать грубоватые слова. В Лондоне он говорил бы на кокни, здесь же употреблял не менее вульгарный американский вариант английского.

– Что? Прикинулась шлюхой? Она, дочь судьи?

– Дочь судьи? – Ирен, сидевшая на диване, подалась вперед. – А я и забыла, что Пинк упоминала об этом. Неудивительно, что она так упорно добивается правосудия.

– У него было десять детей от первой жены. Мисс Элизабет и четверо ее братьев и сестер появились во втором браке судьи, когда вдова по имени Мэри Джейн Каммингс подцепила состоятельного мужчину. Судья относился ко всем своим детям очень хорошо, и все было бы расчудесно, кабы он не умер. Дети от его первой жены завладели всем имуществом и выставили миссис Мэри Джейн из дома, продав его. Кончилось тем, что у нее остались мебель, лошадь с экипажем, корова и одна из собак – и никаких денег на их содержание.

– Боже мой! – воскликнула я. – Теперь я помню, что Элизабет упоминала об этом при знакомстве. Очень похоже на коллизию из романа Джейн Остин. Если не ошибаюсь, «Разум и чувства». Понятия не имела, что законы и обычаи в Америке могут быть такими… английскими.

Мистер Конрой посмотрел на меня, нахмурившись.

– Точно. – Очевидно, он не понял ни слова из того, что я сказала. – Благодарю вас, мисс, – добавил он с грубоватой вежливостью фронтира.

Такого рода обходительность я наблюдала у Буффало Билла и даже у индейца Красного Томагавка во время нашего последнего приключения. Но теперь меня возвысили до положения сыщицы, и это было гораздо увлекательнее моих предыдущих профессий гувернантки, продавщицы и машинистки.

Я умолкла.

Мистер Конрой лизнул кончик карандаша (что покоробило меня как бывшую гувернантку) и продолжил:

– Вот так обстояли дела: единственная дойная корова и вдова с пятью голодными детишками. Неудивительно, что миссис Кокрейн вскоре выскочила за некоего Джека Форда.

– Ага. – Ирен отхлебнула капельку шерри. Она пила алкогольные напитки так же, как курила свои любимые маленькие сигары, – умеренно и с большим изяществом. Впрочем, сегодня она не стала дымить сигарой. Подозреваю, если бы она закурила, это шокировало бы нашего американского коллегу, а ей не хотелось его отвлекать. – Значит, вот почему она вступила в столь неудачный брак.

– Вы знаете об этом прохвосте, мэм?

– Да. Кое-что из наших сведений будет совпадать, но я предпочитаю выслушать от вас полный отчет, мистер Конрой. Так что продолжайте, пожалуйста.

– «Прохвост» – это еще слишком мягко сказано о Джеке Форде. Он пьянствовал и избивал жену. Обделывал грязные делишки. В общем, подонок, которого так и тянет повозить мордой по булыжникам. Бесчинствовал и измывался над женой. Миссис Кокрейн, вдова покойного судьи, подала на развод, и ее юная дочь (будущая Нелли Блай) выступала в суде как главный свидетель безобразий отчима. Она была с характером, эта малышка Кокрейн.

– Сейчас тоже, мистер Конрой. Вы располагаете информацией о том, как она стала репортером?

– Нет. Это нигде не зафиксировано – в отличие от скандальных бракоразводных процессов. Нелли начала печататься в «Диспатч», когда ей еще не было двадцати, и ее первая статья была о разводе.

– Смело с ее стороны.

– Это точно! Совсем девчонка, а пишет на такую скандальную тему! Но это было только начало. Не успел никто и глазом моргнуть, как Нелли Блай села в поезд и отправилась со своей матерью в Мексику. И начала присылать репортажи о тамошних жутких условиях. Правда, я ожидал, что условия по ту сторону границы премерзкие. Во всяком случае, это было новостью для читателей «Диспатч», как и то, что молоденькая американская девушка преспокойно отправилась в Мексику. А вернувшись в Нью-Йорк, она выкинула еще один номер: симулируя безумие, проникла в сумасшедший дом на Блэквелл-Айленд и собрала там материал. Я бы на такое нипочем не отважился: побоялся бы, что меня никогда не выпустят оттуда.

Да, для этой девчонки нет преград. И вот что я вам скажу: вещи, о которых она рассказывает, открывают людям глаза. Наш мир несправедлив и жесток, но не лучше было и в Старом Свете. Мои предки сбежали оттуда, как от нашествия блох. Сейчас имя Нелли Блай известно в Нью-Йорке. Вместе с другими журналистками она раскапывает неприглядные дела и требует справедливости для униженных и оскорбленных. Правда, ничего особенно не меняется – разве что отчаянных репортеров тащат в суд богатеи, а вот у нищих и безгласных все остается по-старому.

– Мистер Конрой, я не ожидала такого тонкого философского резюме! А что известно относительно личной жизни мисс Блай?

– У нее почитай и нет никакой личной жизни. Конкурирующие газеты оспаривают правдивость ее статей и отряжают своих молодых леди, наказывая им переплюнуть Нелли Блай. Но это не так уж легко. В ее личной жизни не удается нарыть никакой грязи. Правда, вы говорите, что в Париже она была известна как женщина с дурной репутацией. Это несколько снижает ее образ, но она уже выпустила книгу с названием «Десять дней в борделе». Я не говорю уже о довольно непристойном романе, вышедшем в прошлом году, – «Загадка Центрального парка». В основу положены ее материалы о конюхе, который цеплял наивных девушек в Центральном парке и продавал их в бордель. На обложке говорилось, что предполагается выпустить серию романов. однако пока что вышел всего один. Описание приключения в парижском борделе так и не увидело свет в Америке. Мисс Блай ведет тихую жизнь вместе с матерью в уютной маленькой квартирке на Тридцать пятой улице. И не подумаешь, что это она шокирует публику и наводит страх на владельцев трущоб, грозя их разоблачить! И поделом им!