Восемьсот виноградин - читать онлайн книгу. Автор: Лаура Дейв cтр.№ 45

Выяснилось, что человека этого я знаю: позади стола стояла моя одноклассница Кирби.

Кирби Квин, дочь Брайана Квина. В школе мы почти не общались, хотя наши отцы всегда мечтали нас подружить. Кирби была капитаном волейбольной команды. Одетая в брючный костюм, больше похожий на комбинезон, она и сейчас выглядела так, словно собиралась пойти в спортзал. Вид у нее был скучающий.

При моем появлении Кирби слегка оживилась. Думаю, она помнила меня прежде всего как сестру Бобби. В тот единственный раз, когда мы с ней разговорились по душам, Кирби призналась, что влюблена в него.

– Смотрите-ка, что упало к нам с лозы! Какими судьбами в наших краях?

– Привет, Кирби!

– Слышала, ты выходишь замуж. Хотя «слышала» – не совсем верное слово. Читала, будто ты приехала в город в свадебном платье. Случись такое в день свадьбы, о тебе написали бы в газетах, а так обошлось «Твиттером».

Я почувствовала, что к лицу приливает кровь.

– Неловко-то как…

– Да уж!

Я раскрыла папку, лежащую на столе перед Кирби. Дело начала XIX века. «Филберт против Филберта» – небольшое семейное разбирательство. Взрослым детям не сообщили о продаже имущества, в данном случае – конного завода, находившегося в доверительной собственности. Дети были назначены бенефициарами и оспаривали законность сделки на основании того, что потеряют в доходах.

Наша фирма однажды использовала этот случай как прецедент в деле одного жадного миллиардера, отец которого застроил весь Лос-Анджелес торговыми центрами. Папаша хотел продать один из них за сто миллионов долларов, а сын пытался ему помешать.

Теперь я использовала тот же прецедент совсем в других целях.

– Чем могу? – спросила Кирби.

– Я хочу подать иск и добиться судебного запрета на продажу нашего виноградника.

– Твой отец продает виноградник? – потрясенно спросила она. – Папа ничего мне не говорил.

– Продает. Винодельне «Марри Грант».

– Ох… быть не может! Этим корпоративным подонкам?

Я кивнула. Хорошо, что Кирби сосредоточилась на моем желании пойти против крупной корпорации, а не на его незаконности.

– Внук Марри, к которому перешла винодельня, настоящий осел.

– Ты с ним знакома?

– Нет, я читала про него в «Твиттере». Давай сюда документы.

Кирби забрала у меня бумаги, довольная, что ее посвятили в тайну. Лишь бы она выполнила то, что от нее требуется, и дала делу ход. Корпорации часто выигрывают в суде, потому что у них больше адвокатов, чем у рядового гражданина. Может, мой иск не имеет под собой никакой почвы, зато у меня есть человеческие ресурсы. И я непременно пущу их в ход.

– Боюсь, с судьей ты увидишься только на следующей неделе. Скорее всего, тебя примет судья Райли. Он как раз вернется с рыбалки и наверняка будет не в духе: нелегко возвращаться на работу после отпуска.

Я кивнула, понимая, что проиграю дело с любым судьей. И пусть. Лишь бы он выслушал, почему отец не имеет права продавать виноградник без моего согласия. Главное, создать юристу Джейкоба побольше проблем. Нагнать страху на совет директоров. Зачем им связываться с маленьким виноградником, который поднимает столько шуму? Игра не стоит свеч. Проще найти другую винодельню – с хорошей репутацией.

Я посмотрела на Кирби, надеясь, что она поможет осуществить вторую часть плана. Ее помощь была мне необходима.

Кирби улыбнулась, чувствуя свою причастность к моей тайне.

– Я, естественно, буду держать язык за зубами.

– Спасибо.

Она серьезно кивнула.

– О чем речь?! Могила!

Из чего я сделала вывод, что Кирби, едва оставшись одна, тут же все разболтает.

* * *

Довольная собой, я вышла из здания суда.

Тут у меня зазвонил мобильник.

Еще один человек, с которым я училась в старшей школе. Итан Троппер.

Итан Троппер, который однажды подговорил Финна взломать папин бар и заменить весь бурбон на «Доктор Пеппер», пока Бобби стоял в коридоре на шухере. Итан Троппер, бывший малолетний преступник, нынешний помощник шерифа.

– Говорит помощник шерифа Итан Троппер. Один задержанный просит, чтобы ты его забрала.

Вот что сказал он вместо приветствия.

– Финн? – спросила я.

– Финн, – подтвердил Итан Троппер.

– Я в пяти минутах езды от вас.

– Поздравляю, – ответил он и повесил трубку.

– Особого выбора у меня не было, – объяснял Итан, пока мы шли по коридору к маленькой камере, в которой Финн провел ночь. Заводить на него дело он не стал, но и на свободу отпустить отказался. – За последние месяцы Финн превзошел сам себя: нарушал общественный порядок, находился за рулем в состоянии алкогольного опьянения, спал в машине…

– Спал в машине? Это же не преступление!

– Здесь – преступление.

Не хотелось даже думать о том, каково жилось Финну с тех пор, как Маргарет рассказала ему о своих чувствах: любимая женщина стала одновременно и ближе, и дальше, брату открыться нельзя… А когда я представила, что Финн сидит в тюрьме, где единственный собеседник – Итан Троппер, сердце у меня чуть не разорвалось.

– Вчерашний вечер стал последней каплей. Особенно поломка пожарного гидранта.

– Прости, что ты сказал?

– Поломка пожарного гидранта. Твой брат сшиб его своим пикапом. Уничтожил общественную собственность.

– Почему ты думаешь, что это был он?

– Я не думаю. Я знаю. Мне удалось сопоставить отметины на гидранте с царапинами, оставшимися на пикапе Финна.

Итан Троппер ужасно гордился расследованием, которое провел – или подсмотрел в сериале «Место преступления. Майами».

Я не желала, чтобы брат расплачивался еще и за это.

– Финн тут ни при чем. За рулем сидела я.

Итан склонил голову набок.

– Ты? Сбила гидрант и скрылась с места преступления, так получается?

Он сунул руку в карман. На миг мне почудилось, будто Итан достает наручники… По счастью, оказалось, что это всего лишь ключ.

Он открыл дверь крошечной камеры, которая могла похвалиться отхожим местом, матрасом и освежителем воздуха с запахом сосновой хвои.

Финн поднялся с матраса.

– Надеюсь, ты в подобающем виде? – шутливо спросил Итан, постучав по двери.

– Вполне, – с улыбкой ответил Финн.

Выглядел брат слегка помято. Однако я никогда бы не подумала, что он провел ночь за решеткой, если бы не увидела его в камере своими глазами. В камере, где пахло сосновым лесом.