Восемьсот виноградин - читать онлайн книгу. Автор: Лаура Дейв cтр.№ 26

* * *

Мы с Беном шли рядом; Мэдди – в нескольких шагах впереди. Она вела себя тихо – сосредоточенно глядела на лозы, словно пыталась определить, какие побеги надо оставить, а какие удалить.

Бен дотронулся до моей руки.

– Если ты готова выслушать, у меня есть план.

– Какой еще план?

Он замедлил шаг, потом совсем остановился.

– План по спасению наших отношений, конечно.

– И в чем же он состоит?

– Мы не будем говорить о случившемся.

– Таков твой план?

– Да, – с гордостью ответил Бен и пошел дальше, стараясь не выпускать дочь из поля зрения. – От разговоров о Мишель и Мэдди станет только хуже. Уж лучше беседовать о погоде.

– Ты серьезно?

Он кивнул.

– Бобби считает, что погода для сбора урожая идеальная. Похоже, она продержится до конца сезона. Ты так не думаешь?

Я взглянула на небо, голубое и безоблачное. Я не знала, что думаю, и в любом случае не хотела это обсуждать. Бен приложил ладонь к моей щеке и заставил меня повернуть к нему лицо.

– Пожалуйста, хотя бы попытайся.

– И до каких пор я должна пытаться?

– Пока не вспомнишь, что это в наших отношениях не главное.

Бен с вызовом посмотрел на меня, как бы спрашивая, хочу ли я постараться все исправить. Я сделала глубокий вдох. Мне очень хотелось все исправить. Возможно, он прав, и я сама решаю, насколько важно для нас случившееся. Почему же я решила, что оно важнее всего остального?

– Ты обязательно влюбишься в Мэдди. Уже начинаешь влюбляться.

– Мэдди тут ни при чем.

– При чем, по крайней мере отчасти. Даже если ты не поймешь, почему я скрывал от тебя дочь, ты все равно меня простишь – хотя бы ради нее самой.

Бен поцеловал меня в щеку. От мягкого прикосновения его губ внутри все перевернулось. Оно напомнило мне о том, о чем я почти успела забыть.

Бен улыбнулся и указал на Мэдди: девочка присела среди растений, из которых отец готовил отвары, и осторожно дотронулась пухлыми пальчиками до кончиков листьев. Если не считать жгучей крапивы, растущей далеко в задних рядах, Мэдди ничего не угрожало. Поэтому я не стала ее останавливать: пусть себе исследует.

– Судя по всему, мне достался будущий фермер, – заметил Бен.

– Похоже, ей здесь нравится.

– Похоже, что так.

Он взглянул на меня краешком глаза, пытаясь определить, подпала ли я под очарование Мэдди. Разве могла она кого-нибудь оставить равнодушным, эта милая девочка, исследующая сад в предвкушении новых открытий? Однако Мэдди явно не отвечала мне взаимностью – избегала всякого общения и делала вид, будто, кроме нее и Бена, в винограднике никого нет.

Когда мы приблизились, девочка подняла голову и улыбнулась отцу. Бен присел рядом и взял в ладони соседний цветок.

– Привет! – сказала она. – Что это такое, папа?

Папа…

Бен улыбнулся и указал на табличку.

– Тут написано, что это листья одуванчика.

– А зачем они?

– По-моему, ими удобряют землю. Джорджия, как по-другому называется земля? Есть какое-то умное слово…

Мэдди встретилась со мной взглядом. Похоже, ей не хотелось выслушивать от меня объяснений – даже о земле и листьях одуванчика. Однако Бен не обратил на это внимания и жестом пригласил меня присесть между ними.

– Так что там за умное слово, Джорджия?

Скрепя сердце я ответила:

– Терруар.

Мэдди серьезно кивнула.

– Терруар, – повторила она.

Я принялась объяснять, что терруар – это не просто земля. Каждый винодел взаимодействует с почвой по-своему: один помогает проявиться одним свойствам ландшафта и климата, другой – другим. Но тут Мэдди посмотрела на меня, и я заметила, что улыбка у нее точно такая же, как у Бена. Я замолчала, не в силах продолжать, и только улыбнулась в ответ.

Потом она задумчиво поглядела на цветы. Выражение ее лица опять напомнило мне Бена, и я стушевалась еще сильнее.

Я присела рядом с Мэдди. Бен отодвинулся, уступая мне место.

– Травяные отвары помогают заботиться о винограднике. Каждый из них делает для почвы и компоста что-то свое.

– Что такое компост?

– Тебе лучше не знать, – рассмеялась я.

Мэдди пододвинулась поближе. Теперь мы сидели рядом, окруженные цветами.

Она указала на тысячелистник.

– Зачем нужен этот?

– Настой тысячелистника помогает винограду расти. Он наполняет почву калием и серой.

Я сорвала стебелек и поднесла к ее носу.

– Понюхать? – спросила она у Бена. Он с улыбкой кивнул.

Мэдди нагнулась и тут же сморщилась.

– Фу…

Я рассмеялась. Надо было показать ей лаванду.

Мэдди сорвала ромашку и осторожно поднесла ее к носу.

– А этот зачем?

– Ты сорвала цветок, из которого делают самый важный отвар.

– Правда?

Девочка широко распахнула глаза, довольная собой.

– Да. Когда виноград собран, мой папа опрыскивает этим отваром весь виноградник. Так лозы узнают, что пора засыпать на зиму.

– Как молоко с печеньем?

Мы с Беном засмеялись.

– Именно, – произнес он и дотронулся до ее спины.

Бен посмотрел на меня и улыбнулся, словно хотел сказать: «Вот видишь? У нас получится». Я улыбнулась в ответ, невольно с ним соглашаясь. В небе ярко светило калифорнийское солнце, и, пока я описывала Мэдди устройство виноградника, в глубине моей души что-то происходило. Я вспоминала, как то же самое объяснял отец, когда я была маленькой. Блок за блоком папа открывал для меня виноградник, а мне казалось, что он открывает передо мной целый мир или, по крайней мере, самую важную, самую волшебную его часть. Все, что он тогда говорил, навсегда впечаталось в память.

Мэдди подняла руку с цветком.

– А как он называется?

– Ромашка, – ответила я.

– Ромашка, – повторила девочка. – Кажется, мама любит ромашковый чай. Правда, папа?

Я по-прежнему находилась под очарованием момента, ощущая свою близость с Мэдди – свою близость с Беном.

Потом я увидела его лицо: ему было явно не по себе.

– Не знаю, Мэдди, – смущенно проговорил Бен.

Девочка вскочила и побежала вперед, вверх по склону, в сторону винохранилища и винных подвалов.

– Мне жаль, что она это сказала, – произнес Бен.