Уважение к ребенку - читать онлайн книгу. Автор: Януш Корчак cтр.№ 46

Гражданское воспитание (вне зависимости от учебной программы), а значит, товарищеский суд, кооператив, кружки взаимопомощи, самоуправление – делаются первые попытки, это только еще зреет. Зачатки эти рассматриваются как подготовка к «будущей» жизни – забывается факт, что дети испытывают потребности своего, детского общества. У них есть свои хищники – наглые, агрессивные каверзники, бестактные, вульгарные, нечестные, назойливые, бандитские типы, разрушители их игр и занятий, и дети ничего не могут поделать. У учителя нет времени войти в эти «мелочи»; перегруженный программным балластом, малооплачиваемый, весь в хлопотах, он не доосознает необходимости серьезно относиться к своему юному обществу с той же серьезностью, как врач – к детской больнице.

Во второй раз обращаюсь за сравнением к медицине. Кто возьмет на себя труд исследовать зачатки педиатрии, тот убедится, что сто лет назад отношение медицины к детским заболеваниям было столь же невзыскательно.

Еще одно: школа не только учит в принудительном порядке детей, но и в принудительном порядке воспитывает родителей. Школа учит беднейшее население, что нельзя легкомысленно только плодить детей, надо заботиться о них. А зажиточных заставляет честно оценивать достоинства их детей. Избалованный, воспитанный на катехизисе эгоизма и больших аппетитов, входит этот «мой сын» или «моя дочь» в жизнь и становится одним из многих. Ты родился – согласен, но что ты стоишь? Что ты трудом завоюешь и что ты дашь? Сыночек обижен, папа, мама… а не справляется.

Только на фоне этих колоссальных заслуг можно школу критиковать и – лишь бы осторожно – реформировать. Учреждение, которое охватывает всех граждан, не может вприпрыжку бежать в неизвестное. Каждый шаг надо осмотрительно соразмерять; речь идет об исключительно важном деле.

Все постулаты, резолюции и замечания, высказанные в последнее время индивидуально или коллективно профессорами высших учебных заведений, учителями средних и начальных школ и, наконец, самой молодежью, сходятся в одном: проблема школьной реформы теснейшим образом связана с общими государственными реформами.

И это вполне понятно: школа является учреждением, которое зависит от совокупности взаимосвязанных факторов, так или иначе на нее влияющих; школа верно их отражает и рабски им подчиняется.

Нет и не может быть одних условий для жизни в целом, других – для школы…

«Задача школы – обучать, семьи – воспитывать» – вот одна из банальнейших фраз, взлелеянных двуличными сторонниками школы вне времени и пространства, школы, которая служила бы только чистой науке, без какой-либо политической окраски, иными словами – школы на луне.

Такая позиция, надо признать, очень удобна, но безусловно лжива; уже давно пора бы знать, что мозг и сердце не два отдельных ящичка, мешочка или сусека, из которых один – склад приобретенных сведений, а другой – оранжерея привитых достоинств характера. Школа и учит, и воспитывает; воспитывает в определяемом сверху направлении в зависимости от общего курса общих дел отдельных государств – которые используют школу как одно из могущественнейших орудий для проведения тех или иных политических планов.

Государство желает иметь таких-то и таких-то подданных или граждан – и работодатель вырабатывает положения; в положениях от школы требуют строго определенное направление, подбирают необходимое число чиновников, проникнутых духом соответственных приказов и запретов; в том же духе пишут школьные учебники, создают школьное законодательство и, наконец, устанавливают строгий контроль, ослабляемый или усиливаемый в зависимости от реальной или мнимой потребности, – и так до нового курса новых законов и учебников.

При наличии у государства материальных средств на цели образования вводится обязательное обучение; тогда государство, обесценив себе всеобщность влияния школы и скрупулезное выполнение обязанностей хорошо оплаченными должностными лицами, последовательнее и быстрее реализует свою цель; либо школе предоставляются также специальные нрава и привилегии – этим приманивают, вербуют безнравственных родителей для совместных действий в нужном направлении.

Сегодня ни для кого не секрет, что современная школа – учреждение насквозь капиталистическое и националистическое и что ее первейшая обязанность – воспитывать клерикальных центристов и патриотов-шовинистов.

Так, английские школы воспитывают дельных, ловких, оборотистых плантаторов-колонистов и фабрикантов, задача которых – захват все новых и новых территорий, завоевание все новых и новых рынков, эксплуатация в пользу английской державы все новых и новых племен и народов. И эти насквозь безнравственные цели успешно осуществляет правительство с помощью образцовых английских школ. Так, немецкая школа ставит своей задачей вызывать почтение к хитроумной немецкой конституции и укреплять в своих учениках веру в мощь прусских пушек и прусской цивилизации. Галицийская школа стремится взращивать (что ей не всегда удается) венских лакейчиков и карьеристов. В этом она ничуть не уступает общему направлению формировать в народных школах набожных, а следовательно, покорных овечек, а в наделенных правами высших и средних школах – гибких любителей теплых местечек, продажных и более или менее честных чиновников.

Характерная деталь: всюду армии стоят больше, чем школы, железный хлам – чем будущие граждане, будущие люди. Современная школа, ее бюджет и цели страдают под ярмом милитаризма во всем так называемом цивилизованном мире; вся разница в интенсивности процесса.

Наличие материальных и моральных ресурсов гарантирует последовательную реализацию побочных и, конечно, не имеющих ничего общего с обучением целей. Там, где существует гласность в деятельности школ и возможность подвергать их критике, вырабатывается по необходимости дисциплина в рядах школьной милиции; lex dura [35] существует, но своеволия уже меньше, нет явного беззакония, нельзя предпринять ничего на свой страх и риск, идти дальше, чем позволяет параграф. Это имеет хорошую сторону, пресекает дополнительные и случайные злоупотребления; и плохую – не вызывает протеста и своей пассивностью тормозит стремление к прогрессу. Проблема школы породила колоссальную литературу. Детально рассмотрена каждая из ее многочисленных болячек, а им несть числа. Это вопрос программ, классического или реального направления, такого или иного преподавания религии, вопрос перегрузки – и десятки других. Вопросы эти, сотни раз обсуждавшиеся, и по сей день стоят, как и много лет назад, на повестке дня – нерешенные, щекотливые и кровоточащие, – ибо касаются самых беззащитных, тех, у кого больше всего прав на опеку – детей и молодежи. Всюду сегодня, как и много лет назад, английская, французская, немецкая, польская или русская молодежь, в напряжении, во вред здоровью обреченная на нивелирующее влияние школы, годами ждет – а это самые прекрасные, благодарные годы – в бессмысленном оцепенении – бумажку.

В школьных округах «цивилизованной» Европы дети ряд лет ждут свидетельства о лояльной зрелости (или наоборот), бумажку, дающую им взамен привилегии.