Одиссея варяжской Руси - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Серяков cтр.№ 64

Страница

Помимо славянского интересующий нас корень встречается еще в трех индоевропейских языках: гот. gabigs, gabeigs, «богатый», лит. gabein, gabenti, «приносить, добывать», ирл. goba, «кузнец». Поскольку в древних обществах кузнец мыслился создателем богатства и изобилия, очевидно, что германцы, славяне и балты заимствовали понятие «гобино» от кельтов, что подтверждается кельтским влиянием на славянские традиции в области кузнечного дела. Следует отметить, что в литовской мифологии присутствует божество богатства Габьяуя, или Габьяуис, которого одни историки характеризовали как бога амбаров и овинов, другие — счастья, хлебных злаков и всех помещений, где хранится хлеб. Весьма показательно, что этот бог сопоставлялся с Вулканом {635}. Данное обстоятельство красноречиво свидетельствует о том, что рассматриваемое понятие несло отчетливо выраженный языческий подтекст, а сопоставление его на материале литовской мифологии с античным богом-кузнецом подтверждает высказанное выше предположение о заимствовании данного корня восточноевропейскими народами у кельтов. Таким образом, сама используемая Иоакимовской летописью терминология отсылает нас к сфере деятельности славянского бога-кузнеца Сварога, сыном которого считался западнославянский Радигост, бывший, согласно мекленбургским генеалогиям, предком Рюрика и его братьев. Не может не обратить на себя внимание и то обстоятельство, что основатель древнерусской правящей династии выполняет ту же функцию обеспечения плодородия для своего племени, какую в немецких генеалогиях выполняли Антюрий и Аттавас, мифические родоначальники ободритских князей.

Именно на севере Восточной Европы мы находим целый ряд красноречивых фактов, подтверждающих связь между обеими традициями. Надпись № 197 на стене Новгородского Софийского собора гласит: «(А) ЮПЛ(Ъ) ТА Д(Р) ОУЖИЧА ПСАЛ(Н) РАДОЧ… AN(е)…Д(P)е(H)…(T) РУ РАДИГОСТ…», что означает «Ярополча дружина писала: Радочень, Андрей(?), Петру (?), Радигост» {636}. Надпись датируется 1177–1178 гг., если ее оставили дружинники князя Ярополка Ростиславича, или же 1197 г., если в ней упоминается Ярополк Ярославич. Имя последнего русского дружинника в точности совпадает с именем бога западных славян. Поскольку культ Радигоста на территории Руси нигде не зафиксирован, перед нами бесспорный пример как религиозного влияния западных славян на Новгород, так и присутствия еще в XII в. в княжеской дружине человека, так или иначе связанного с западнославянскими языческими представлениями. Об укорененности его культа в новгородских землях свидетельствует и топонимика: «Радогоша рч., один из притоков Осьмы, пр. пр. Волхова. Упомянута в погосте Коломенском на Волхове Обон. пят. 1564 г.: “Да у Вяжиско деревни угодья за Радогошею рекою Сухая нива”. К личн. Радогость, встреченному и в новг. бер. гр. № 571 XII в. (…) Среди географических названий от этого имени в древненовгородских землях, в частности, перечислим еще: Радогоще дер. и оз. в пог. Егорьевском в Колгушах Обон. пят., =? Радогоща дер. и оз. Боровщинской вол. Тихв. у., сегодня — Радогощь (Радогоща) сел. Радогощинск. Бокс, в истоках Явосьмы, лев. пр. Паши; Радгостицы — дер. на оз. Черное Городенск. Бат., указанная ранее писцовой книгой Вод. пят. 1500 г. в Дмитриевском Городенском погосте… Отметим еще геогр. Радугошь ур. в истоках р. Луги близ дер. Дубровка…» {637}

Выше уже было показано, что связываемая с Антюрием символика генетически восходит к представлению о связи богини-матери с быком, что должно было обеспечить земное плодородие. Отголоски этого мифа нам вновь встречаются в Новгородской земле, о чем свидетельствуют как сообщение В.Н. Татищева, так и северорусская вышивка (см. рис. 6). Помимо быка вторым животным, связанным с Антюрием и вошедшим в состав герба мекленбургской династии, был грифон. В этой связи весьма большой интерес представляет следующее сообщение новгородского летописца о призвании Рюрика: «Изъбрашася 3 брата с роды своими, и пояша со собою дружину многу и предивну, и приидоша к Новугороду. И седе стареишии в Новетороде, бе имя ему Рюрикъ; а другыи суде на Белеозере, Синеусъ; а третей въ Изборьске, имя ему Труворъ. И от тех Варягъ, находникъ техъ, прозвашася Русь, и от тех словет Руская земля; и суть новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска» {638}. Как видим, Сказание о призвании варягов в новгородской летописи достаточно близко к аналогичному тексту в ПВЛ, однако есть и отличия. К их числу относится характеристика дружины Рюрика как «предивной». Как правило, ученые оставляют это достаточно странное выражение без комментариев. Однако новгородский летописец уже чисто территориально был ближе к этим событиям, чем автор ПВЛ, и появление в его тексте данного оборота нуждается в объяснении. В древнерусском языке слова предивьныи, предивньнии означали «чудесный, необычный, дивный» и относились преимущественно к божественному началу, чуду, небу: «Шествiе той звезде предивно велми»; в форме придивьныи — «дивный, достойный удивления»: «Вьсего придивьнешия Бжия Мати» {639}. Слово дивьныи точно так же означало «удивительный, дивный»: «Знамение на нбси дивьно вельми»; «Дивно бе чюдо видети». Достаточно редко это слово используется в значении «славный, знаменитый»: «Философи, и ветия… сами тъкмо дивни боудоуть» {640}. Конечно, можно предположить, что это слово означало «удивительная», но немедленно возникает вопрос: чем же в глазах летописца была так удивительна варяжская дружина Рюрика? Хоть у нас нет данных, что этот корень использовался в ту эпоху в значении «славный, знаменитый», но, даже предположив это, неизбежно возникает аналогичный вопрос, как и со значением «удивительный», и можно ожидать от летописца хотя бы намека, чем же эта дружина была так знаменита.

Другим возможным объяснением является то, что в древнерусском языке слово див обозначало грифона. Еще И.И. Срезневский отметил, что в Житии святого Власия слово «грифон» переведено на русский язык как Див: «Въ дивъ превратити» {641}. В «Слове о полку Игореве» это таинственное существо упоминается дважды. Первый раз этот образ возникает при описании начала похода князя Игоря: «Тогда вступи Игорь князь въ златъ стремень и поеха по чистому полю. Солнце ему тьмою путь заступаше; нощь стонущи ему грозою птичь убуди; свистъ зверинъ въста збися дивъ — кличетъ връху древа, велить послушати земли незнаеме, Влъзе, и Поморию, и Посулию, и Сурожу, и Корсуню, и тебе, Тьмутораканьскый блъванъ!» {642}Второй раз он фигурирует уже при описании поражении русского войска: «На реце на Каяле тьма свтетъ покрыла — по Руской земли прострошася половци, акы пардуже гнездо. Уже снесеся хула на хвалу, уже тресну нужда на волю, уже връжеса дивь на землю. Се бо готскыя красныя девы въспеша на брезе синему морю, звоня рускымъ златомъ, поютъ время Бусово, лелеють месть Шароканю» {643}. Понятно, что на основании этих двух фраз трудно определить, что же на самом деле представлял собой этот таинственный персонаж «Слова». За прошедшие века было высказано немало соображений по этому поводу, которые в основном можно разделить на три большие категории. Согласно первой Див представлял собой реальную птицу либо половецкого дозорного. Однако роль Дива в поэме явно символична, его действия соответствуют началу похода и поражению русского войска. Два других направления рассматривают Дива как мифологическое существо, но диаметрально расходятся в его оценке: одни ученые считают, что он покровительствует половцам, другие — русским. Сторонники первого подхода полагали, что свист Дива предупреждает половцев об опасности, однако во втором фрагменте его поведение с этой точки зрения выглядит странно: после победы степняков он не летит вместе с ними на Русь, а падает на землю.

Страница