Книга о Небе - читать онлайн книгу. Автор: Кодзиро Сэридзава cтр.№ 19

— Слушай внимательно Небесную музыку. Если человек живет в Райском мире, он всегда может слышать Небесную музыку, более того, может испытать Небесное блаженство. Теперь все смогут жить так. Жизнь в радости — именно это.

— Спасибо, Жак! — воскликнул я и обернулся, но Жака не было. Я немного огорчился, но тут из-за красиво колышущихся верхушек деревьев, окружавших соседний особняк, до меня донесся тихий голос Жака:

— Кодзиро! Зыбь зеленых деревьев… Небо так доносит до тебя Небесную музыку. Слушай хорошенько. Потому что музыка — это язык Неба.

Я не мог оторвать взгляда от колышущихся деревьев, из-за них тихо слышалась музыка прекрасного оркестра, из моих глаз текли слезы, а ладони были молитвенно сложены.

— Как это прекрасно — при жизни испытать райское блаженство… Все мои друзья по Истинному миру радуются. Держись, пиши так, как велит тебе Великая Природа, о Небесной доброте и радости. — С этими словами Жак обнял меня, прекрасная Небесная музыка тихо звучала, как симфония. Тепло тела Жака как будто дало мне силу жизни, это было действительно прекрасно.

Сейчас я, как и каждый год, провожу лето на нашей даче в Каруидзаве. Часто ко мне неожиданно заходят какие-то незнакомые мне люди, называющие себя моими читателями, и обязательно спрашивают:

— Когда вы построили эту дачу?

Однако этот домик, напоминающий горную хижину, строил не я, а, как это ни смешно, построили для меня и без моего ведома, посовещавшись между собой, три знаменитых в свое время в Японии человека, так что я даже совершенно не знал ни места, ни планировки этого дома.

Вот так.

Когда я, пройдя длительное лечение туберкулеза легких в горном санатории во Франции, получил разрешение вернуться к обычной жизни и мне было позволено, совершив сорокапятидневное путешествие на пароходе, вернуться на родину, единственным условием моего лечащего врача было:

— В течение ближайших десяти лет проводить лето в горах на высоте примерно тысяча метров над уровнем моря, вдали от моря.

Первое лето после моего возвращения на родину пришлось на 1930 год, и когда я размышлял над тем, где же мне найти место, отвечавшее этому условию, директор той средней школы, в которой я когда-то учился, пригласил меня в гости. Теперь он был директором седьмой средней школы в Токио, а летнее общежитие этой школы находилось на холме за горячими источниками Хосино. Сам директор тоже проводил там лето.

Этот директор школы, можно сказать, благодетель всей моей жизни.

Еще с тех пор, как я был учеником, он, узнав о моей бедности и сиротстве, обратил на меня внимание. А узнав, что я хочу продолжать учебу в Первом Токийском лицее, помог мне стать ассистентом учителя в начальной школе Нумадзу, для того «чтобы заработать денег на образование»… Обычно месячный оклад был девять иен, но он ласково сказал мне, что мне позволено получать десять иен.

Возможно, этот директор школы имел влияние в педагогических кругах Восточной части префектуры Сидзуока, а прежде всего в Нумадзу. Так или иначе, он добился для меня какой-то официальной командировки в столицу на три дня в июле, чтобы я мог сдавать вступительные экзамены в Первый лицей. Мало того, поскольку трехдневное пребывание в гостинице в Токио стоило очень дорого, он попросил своего родственника приютить меня.

Этот родственник был богатым человеком, имевшим великолепный особняк между Накано и Восточным Накано. Мне позволили переночевать там две ночи в крохотной боковой прихожей.

У этого человека были две хорошенькие дочери, они учились в старших классах городской начальной школы в Токио и ездили в школу на поезде от Восточного Накано до станции Отяномидзу, а от дома до станции Восточное Накано они доезжали на рикше.

Как-то старшая дочь Т. сказала, когда я был один:

— С.-сан, чем это так плохо пахнет?

Я втайне смутился. Когда я учился во втором классе средней школы, умерла моя добрая тетя, а меньше чем через год дядя второй раз женился на женщине с ребенком. Эта женщина относилась ко мне как к обузе и совсем не стирала мои вещи, поэтому я делал это сам, и, несомненно, от меня всегда пахло потом. Поступив в Первый лицей, я стал жить в общежитии и, не желая причинять беспокойства чужим людям, стеснялся лишний раз навещать этого богача, но когда я уезжал на родину, то, возвращаясь в Токио, иногда заходил к нему с каким-нибудь сообщением от директора С.

Когда я уже учился на втором курсе Первого лицея и Т. тоже стала студенткой, она как-то совершенно серьезно попросила у меня прошения:

— Однажды я ужасно обидела вас, но теперь-то понимаю, что то был запах общежития Первого лицея. Простите меня.

— Ах! — только и сказал я, не найдя других слов.

С тех пор я подружился с этой семьей, и сам хозяин и его супруга тоже были добры ко мне, всю мою жизнь они относились ко мне по-родственному и, мало того, заботились обо мне, став моими истинными благодетелями.

Итак, летом 1930 года, по совету директора школы С., я поехал на горячие источники Хосино.

В то время там была скромная деревенская гостиница в японском стиле. Редкие постояльцы не нарушали тишины. Хозяин гостиницы был сыном знаменитого шелковода из префектуры Гумма, он окончил там специальную школу, но захотел управлять этой гостиницей, которой его отец занимался только ради удовольствия. Он только что получил ее в управление, и здесь царила спокойная атмосфера.

Тем летом, однажды вечером, уже после праздника О-Бон [4] , ко мне зашел постоялец отдельного домика, что на берегу пруда, — председатель палаты представителей, и, сказав, что он разрезал арбуз, пригласил меня к себе на веранду. Его избирательный округ был в Нагое, к тому же оказалось, что он дружен с моим тестем, поэтому я не отказался принять угощение.

Когда я собрался уже уходить, председатель сказал нечто неожиданное. Его старшая дочь-студентка страдала болезнью легких, и когда он решил каждое лето посылать ее в эти места, где такой чудный воздух, владелец Хосино предложил ему безвозмездно предоставить под строительство четырех домов холм в окрестностях пруда, обещая так же безвозмездно провести сюда электричество и водопровод. Он стал искать желающих, на его предложение откликнулись директор железнодорожной больницы и семья бразильского посла. Но нужен еще один дом. Так вот, как я смотрю на это?

— Мое материальное положение не таково, чтобы строить виллу, — тут же отказался я, но председатель, рассмеявшись, возразил:

— Какая вилла? Скорее горная хижина.

В домике предполагалась комната с дощатым полом на европейский лад, три небольшие комнаты в японском стиле, комнатушка для прислуги, кухня. Если построить четыре таких одинаковых домика, расходы на строительство составят 300 иен. Плату за землю, плату за электричество, плату за водопровод — все это берет на себя Хосино, то есть это будет бесплатно.