Однажды в Париже - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Плещеева, Дмитрий Федотов cтр.№ 49

Д’Артаньян похвалил слугу, потрепав по толстому загривку, быстро оделся, выпил подогретого вина с пряностями и отправился на встречу с Паскалем.

* * *

Трактир «Быстрая лань» отличался от своих собратьев прежде всего чистотой зала и столов. Там почти не попадалось винных и жирных пятен, не было засохших лужиц соусов или блевотины, не воняло горелым или тухлым. Наоборот, доски пола и столешниц всегда чисто выскоблены, посуда вымыта, а по углам и под потолком подвешены пучки сушеных трав, связки чеснока и лука. Все служанки «Быстрой лани» отличались аккуратностью и строгим поведением, были русоволосы и голубоглазы. А хозяином заведения был светлогривый и светлокожий гигант с окладистой бородой и доброй улыбкой. Звали его Ив Мокше, а за глаза — Северянин. Молва утверждала, что Ив родом из далекой холодной Московии, попал в Париж с каким-то греческим караваном, где был в услужении у купца из Афин. На караван по дороге, дескать, напали разбойники, а Северянин их всех побил и спас хозяина с товаром. За это грек освободил Ива и даже дал денег. Мокше в Париже познакомился с кем-то из влиятельных придворных, и тот якобы помог чужаку начать свое дело — открыть трактир.

Поскольку место было злачным, в новое заведение немедленно потянулась темная публика с Большого рынка. Однако Северянин очень быстро разъяснил всяким ворам, грабителям и жуликам, что не собирается терпеть у себя произвол и безобразия. Правда, для этого ему пришлось кое-кому повыбивать зубы, посворачивать носы, а двоим — братьям Пакленам, известным всему Парижу налетчикам, — даже поломать руки-ноги, а их банду перекидать в Сену. Только после этого от Ива отстали, и публика поприличнее наконец смогла ходить в трактир безбоязненно.

Едва д’Артаньян перешагнул порог заведения, как его окликнули:

— Эй, Шарль, присоединяйтесь к нам!

За столом в правой части зала пировали трое королевских мушкетеров из роты господина де Тревиля. Д’Артаньян прекрасно знал всю троицу. Заводилой в компании был огромный, как медведь, и разодетый, как павлин, маркиз де Порто, больше известный под именем Портос. Это его трубный глас легко перекрыл трактирный гомон.

Д’Артаньян с радостной улыбкой направился к ним, попутно озираясь в поисках Паскаля. Но того пока что не было видно. Именно легкая рассеянность и подвела гасконца — он наступил на чью-то ногу, выставленную в проход между столами то ли намеренно, то ли случайно.

— Прошу прощения, месье… — начал было Шарль, поворачиваясь к владельцу ноги. Но тот — крепкий широкоплечий мужчина в дорожном камзоле, с короткой седой шевелюрой и будто вырубленным из дуба, обветренным лицом — молча схватил мушкетера за плечо и толкнул так, что не ожидавший столь грубого ответа д’Артаньян опрокинулся на соседний стол, сбив со скамьи какого-то горожанина и смахнув невольно рукой его миску и кружку на пол.

Горожанин что-то изумленно вякнул, но по-настоящему возмутиться не рискнул, увидев, кто с кем повздорил, а попытался незаметно убраться от назревающей драки.

— Тысяча чертей, месье! — возмутился д’Артаньян, вскакивая и хватаясь за эфес. — Я же извинился! Немедленно объяснитесь, или я…

Закончить он не успел. Незнакомец, похожий на моряка, стремительно бросился на Шарля, а в руке его тускло блеснуло кривое лезвие испанского ножа-навахи. Гасконец увернулся от выпада, хотя нож все же пропорол ему край плаща. Это вконец разозлило мушкетера.

Он отскочил на середину зала и выхватил шпагу.

— Предупреждаю, месье, если вы не прекратите грубить, я буду вынужден убить вас!

В ответ «моряк» метнул в него кувшин, явно целя в голову. Не попал. Кувшин разбился о деревянную стойку свода, окатив красным вином ближайших посетителей. В притихшем было зале поднялся недовольный ропот.

— Позовите Северянина! — крикнул кто-то.

— Друг мой, — громогласно сказал Портос с иронией, — когда закончите, присоединяйтесь к нам. Нынче у господина де Эрблё именины сердца. — И как ни в чем не бывало вернулся к пиршеству.

— Непременно, маркиз! — крикнул в ответ д’Артаньян и отбил очередной выпад незнакомца. — Месье, — попытался он снова, — может быть, не станем портить друг другу вечер?

— Мальчишка! — подал наконец голос «моряк». — Еще никто не смог оскорбить Капитана безнаказанно!

Он наносил удары навахой столь быстро и непредсказуемо, что некоторое время Шарль только оборонялся, пытаясь разобраться в технике боя противника. Он скоро понял, что длинный клинок шпаги не является преимуществом, наоборот, мешает, потому что «моряк» не дает ему разорвать дистанцию, постепенно оттесняя в угол между очагом и винными полками. Применить пистоль д’Артаньян тоже не мог: стрельба в трактире — верная дорога в Бастилию. Тогда он решился.

Внезапно отбросив шпагу, метнулся вперед, прямо под ноги противнику, в броске выхватив старую отцовскую дагу, которую берег как зеницу ока и почти не использовал в схватках. Клинок был старинный, трофейный, по словам отца, из Кордовы, отобран в бою у испанского гранда.

«Моряк» не сумел сразу распознать маневр гасконца и промедлил пару секунд, едва не стоивших ему жизни. Собственно, жив Капитан остался только потому, что д’Артаньян с самого начала не желал убивать его — только ранить и заставить сдаться. Или бежать. Но бегать Капитан явно не привык. И даже когда дага гасконца пронзила ему левый бок, а камзол стал быстро темнеть от крови, он не отказался от схватки и попытался полоснуть Шарля по плечу. Не достал и упал на одно колено, получив еще один колющий удар в бедро.

Д’Артаньян тут же перекатился через плечо и вскочил, выставив перед собой клинок, готовый к новой атаке. Но она не понадобилась. Человек, назвавшийся Капитаном, отшвырнул нож и тяжело оперся на руки, не в силах подняться.

Несколько мгновений в зале еще висела тишина, а затем невольные зрители зааплодировали, причем без привычного улюлюканья и смешков. Тогда Шарль выпрямился, молча отсалютовал поверженному противнику, подобрал свою шпагу и повернулся к мушкетерам, которые тоже дружно ему похлопали.

— Я смотрю, вы в отличной форме, мой друг, — добродушно пророкотал Портос, выставляя перед д’Артаньяном полную кружку вина. — Мои поздравления!

— Я бы не был столь оптимистичен, — покачал головой другой член компании, всегда задумчивый и мрачноватый Арман д’Отвиль, по прозвищу Атос. — Вы ведь так и не поняли, Шарль, с кем подрались?

— На самом деле — нет, — признал тот, прихлебывая терпкое бургундское. — А это важно?

— В данном случае — да. Чтобы в дальнейшем не случилось проблем со здоровьем.

— Вы только что ранили некоего Франсуа де Капестана, д’Артаньян, — вступил в разговор третий из мушкетеров, Рене д’Эрблё, более известный как Арамис. — Он — бывший соратник герцога де Люиня, незаслуженно забытый и лишенный всех привилегий, якобы за тайную связь с самой королевой!

— Ерунда! За подобную связь лишают не привилегий, а головы!

— Ну, это кого как… Герцог де Люинь все же слишком многим был обязан Капитану, чтобы совсем не заступиться перед его величеством.