Карл расплылся в довольной улыбке. И сразу его лицо стало очень хорошим, из него исчезла вся жесткость и холодность.
– Тогда нам туда!
Принц побежал вперед. Танька пошла следом. Ни о чем плохом она думать больше не хотела.
Они ушли. Коридор секунду был пуст и тих. Но вот в том месте, где стояла Танька, шевельнулся воздух. Невидимая занавеска отодвинулась, выпуская мадам Тюссо. Она довольно потерла маленькие ручки и снова скрылась.
А Фролова уже вовсю бежала за Карлом.
– Сюда, сюда, там ждут! – торопил он.
Повороты слились в один. Кто-то шел навстречу, кто-то сочувственно смотрел вслед.
Всего этого Танька не видела. Мысленно она уже была дома.
Вот и зал. Они пронеслись по гулкому паркету. Фролова мельком глянула в окно. Дождя не было. Там светило яркое солнце.
– Ты была права, – захлебываясь от восторга, кричал Карл. – Судьба зависит от нас. Все можно сделать. Главное – захотеть. А я хочу все изменить. Хочу, чтобы все стало по-другому.
Они уже бежали по ступенькам. Танька настолько была опьянена предстоящим возвращением, что не обратила внимания на странный шум за дверью.
– Хочу, чтобы мир стал новым!
Принц взялся за ручку и резко толкнул ее.
В лицо Таньке ударил яркий свет, поэтому она не сразу увидела огромную толпу. Сотни восковых фигур стояли с двух сторон длинного помоста, который заканчивался возвышением. На нем стояла странная косая конструкция.
– У-у-у! – прокатилось по площади, когда они с Карлом выбежали из Музея.
– Хочу, чтобы миром правили восковые фигуры, – жестко закончил свою речь принц.
Танька с удивлением обернулась. От былого благодушия на лице Карла не осталось и следа. Оно снова стало холодным и каким-то далеким, нос заострился, губы сжались в тонкую линию.
– Ты обманул меня! – Танька никак не могла поверить в это превращение. – Ты мне все время врал! Тебе просто надо было, чтобы я шла вместе с тобой!
– Иди, – ледяным тоном произнес Карл. – Публика ждет твоего выступления.
– Я никуда не пойду!
Во Фроловой проснулась ее былая злость. Какой-то пацан, недомерок будет ей указывать, что делать. Толпа давно умерших людей, превращенных в восковые фигуры, будет диктовать ее судьбу? От сумасшедшей мадам Тюссо будет зависеть, жить ей или нет?
– Я в вашем спектакле не участвую! – зло произнесла Танька, сунула куклу под мышку и пошла обратно. – А ты врун и жухала, – крикнула она Карлу в лицо. – За такое у нас в классе бьют.
Но пройти мимо принца оказалось нелегко. Фролова сделала шаг в сторону, и перед ней выросла еще одна восковая фигура Карла. Его глаза так же холодно смотрели на нее, губы были жестко сжаты.
– Иди, – произнес двойник сквозь зубы.
– Обломишься, – огрызнулась Танька и пошла в другую сторону.
Но там уже стоял третий двойник.
– Иди, – произнес он.
– Щас!
Танька наотмашь ударила новопоявившуюся копию, но та не шелохнулась. Только за его спиной, как гриб, вырос еще один Карл.
– Да сколько вас тут? – ахнула Танька.
– Иди! – приказал четвертый и сделал шаг вперед. Это движение за ним повторили и все остальные. Они стали теснить Фролову по помосту в сторону странной конструкции, в которой Танька, к своему ужасу, стала узнавать гильотину.
– Отстаньте от меня! – Фролова кинулась головой на все увеличивающийся и увеличивающийся ряд Карлов. – Максим!
– Танька!
Фролова завертела головой. Это был голос Тихомирова.
– Максик! – От волнения голос у нее срывался на хрип.
– Ненормальная! Стой там!
И Танька увидела его. Тихомиров пробивался с дальнего края площади сквозь непроходимый строй восковых спин.
Минутное замешательство Фроловой стоило ей нескольких метров по эшафоту и десятка новых копий Карла. До гильотины оставалось шагов пять.
– Пусти! – Танька в отчаянии бросилась на этот импровизированный строй, но принцы сомкнули ряды и откинули ее обратно.
Карлы наступали. Фролова сдала еще два шага. Из толпы на помост царственной походкой вышла Мари. Площадь взорвалась аплодисментами – подданные приветствовали свою королеву.
Мадам Тюссо подняла руку, и все звуки стихли.
– Подходит к концу наш спектакль, – пронеслось над склоненными головами. – Он завершается как обычно – принятием в наши ряды нового члена. Наше общество растет, и скоро мы займем достойное для себя место – Землю. Мы должны быть там, откуда пришли. И мы там будем!
Восторженная толпа взревела.
От ужаса Таньке стало нечем дышать. Ей показалось, что сам воздух заполняется воском.
– Мак-сим! – завизжала она, падая на колени. – Я туда не пойду! Нет!
Она глянула в лица стоящих рядом кукол. Их лица улыбались. В панике Фролова не могла определить, кто это – мужчины, женщины, знает она их или первый раз видит. Но это уже было неважно. От них веяло таким холодом и равнодушием, что узнавать здесь было некого.
Очередной Карл чуть не наступил Таньке на руку. Над ее головой пророкотал приказ:
– Иди!
И Танька кулем свалилась в толпу. Она ожидала, что восковые фигуры расступятся и она окажется на земле. Тогда у нее был шанс сквозь толпу пробиться к Тихомирову.
Но упасть ей не дали.
Восковые руки подхватили ее. Живая цепочка донесла Фролову до гильотины и осторожно поставила около смертоносного снаряда.
Сквозь слезы Танька посмотрела на Мари.
– Деточка, – вкрадчиво произнесла хозяйка Музея. – Ты обвиняешься в том, что ты живая. А это у нас смертельный грех.
– А я обвиняю вас в том, что вы все лжете, – выкрикнула Фролова. Ей хотелось броситься с кулаками на Мари, сбить с ее лица эту вкрадчиво-добрую улыбку, заставить ее перестать врать.
Она даже сделала шаг навстречу обидчице, но перед ней вырос ряд принцев, не допускающий к своей покровительнице.
Танька погрозила им кулаком, но не нашла что сказать и только зло сверкнула в их сторону глазами.
– Я до вас еще доберусь, – пообещала она, отворачиваясь от них.
– Приговор будет немедленно приведен в исполнение!
Оказывается, за это короткое время Мари успела прочитать Танькин приговор.
– Так вы меня и взяли, – буркнула Фролова, окончательно теряясь в происходящем.
Ей казалось, что вокруг нее происходит один сплошной кошмар и что надо срочно проснуться, перевернуть подушку, улечься на другой бок, и дальше начнут сниться только хорошие сны.