Все - за одного - читать онлайн книгу. Автор: Александр Тамоников cтр.№ 26

Джонсон спросил:

— А если я откажусь привлекать своих людей к предложенным тобой мероприятиям, считая их лишними?

— Поступай как знаешь! Можешь даже забрать свои «Хаммеры», сержанта, проводника и отправляться отсюда в батальон! Обойдусь без твоей группы.

Джонсон улыбнулся:

— А ты, видать, мужик принципиальный, Игорь! Действуешь так, будто тебя прислали не на помощь мне, а сам имеешь задачу найти проклятые снаряды? — Он похлопал Вьюжина по плечу: — Мы сработаемся с тобой, Игорь! — и отдал приказ своей группе на построение.

Вьюжин также подозвал к себе подчиненных. Поставил задачу:

— Обходим кишлак справа и зачищаем его. Особое внимание подвалам, трещинам, колодцам, всему, где мог бы укрыться человек. Предупреждаю, в развалинах полно змей. Будьте аккуратны. Если обнаружите духа — захват в щадящем режиме!

Лебеденко спросил:

— Ты считаешь, что на этой свалке может кто-то обитать?

Вьюжин обратился к Мамаеву:

— Стас, когда ты научишь своего напарника не задавать идиотских вопросов?

Капитан развел руками:

— Теперь уж, видимо, никогда!

— Тогда я вас обоих научу уважать старших! Пойдете в середине шеренги! Бураков с Гончаровым осматривают правый фланг, я с Дубовым и Михайловым — левый! Оружие к бою. Огонь исключительно по моей команде. Вперед на исходную позицию.

Бойцы группы «Стрела» двинулись по дороге, обходя кишлак справа.

Американцы, выслушав Джонсона, пошли в противоположную сторону. А из глубокой ямы за движением противника нервно наблюдал Абдул! Он попадал в зону «зачистки» русских. Тех было меньше американцев. Правда, всего на одного человека, но меньше. Пройдут ли они мимо него или все же заметят? А может, их как-то отвлечет Мохаммед? Но тот сам не знал, где прячется наблюдатель. Абдул опустился на дно ямы, накрывшись с головой куском брезента. Автомат и мощный бинокль засунул в одну из многочисленных трещин. Затаился, моля Аллаха, чтобы русские его не заметили. Как оказалось чуть позже — зря молился. Хотя Мамаев с Лебеденко действительно чуть было не прошли мимо него. Яма привлекла внимание спецназовцев тем, что имела отваленные края, а неподалеку от нее лежала, свернувшись кольцами, шикарная кобра. Лебеденко указал «ВАЛом» на змею:

— Гляди, Стас, какая прелесть! А представляешь, укусит такая в ногу? Никакая сыворотка не поможет. Тут же, в кишлаке, и склеишь ласты!

— Не склеишь! Старая змеюка! Как у Киплинга, помнишь? Кобра охраняла сокровища? А Маугли ее расколол. Так и эта! Вид, ничего не скажешь, грозный, а распустит капюшон, так вообще страху навести может, а вот чтобы по-серьезному укусить, уже не получится. Сбрось ее в яму!

Лебеденко сделал шаг влево:

— Ага! Сейчас! Считаешь, что кобра опасности не представляет, вот и займись ею сам. А у меня желания связываться с ней, старой ли, молодой, зубастой или беззубой, нет никакого!

Мамаев приказал:

— Закончил базар? Кобру в яму! Выполнять!

Вздохнув, Лебеденко обошел яму, осторожно сблизился со спящей на солнце змеей, глушителем автомата сбросил ее в яму. И тут же вместе с Мамаевым отпрыгнул назад, так как из ямы раздался крик и на поверхность буквально вылетел афганец. Появление душмана стало неожиданностью для всех, и в первую очередь для Лебеденко. Но несмотря ни на что, он являлся профи высокого уровня. А посему действовал на автомате. Удар ногой в голову опрокинул душмана на спину, лишив сознания. И только вырубив противника, старший лейтенант пришел в себя:

— Мать твою! Откуда взялось это чучело? Напугал, гад! В яму змею, а оттуда дух!

К Лебеденко подошел Мамаев, которому также понадобилось время прийти в себя:

— Точно, Андрюша! Вышло как в сказке восточной, где всякие гады в джиннов превращаются. Как еще я не пристрелил его, удивляюсь!

— Как, как! Приказ же был брать живым, если кого заметим! Вот и сработал рефлекс.

Мамаев нагнулся над душманом:

— А ты случайно ударом не замочил его?

Лебеденко встревожился:

— Не должен был. А там кто его знает. Бил же на автомате! Что с ним? Неужели завалил?

Мамаев поднял голову:

— Нет, Андрюша! Слабак ты еще одним ударом убивать, дышит наш дух! А значит, живой!

Лебеденко облегченно вздохнул:

— Ну и ладно! А то Вьюн живьем сожрал бы.

— Это точно!

Подошли спецназовцы «Стрелы», а также Джонсон с двумя бойцами своей группы. Афганца подняли. Он, восстановившись после нокаута, зверьком озирался по сторонам.

Джонсон подозвал проводника-афганца, служившего еще и переводчиком:

— Мохаммед! Спроси у этого человека, кто он и что делает в заброшенном кишлаке!

Проводник задал вопрос душману. Тот скривил неожиданно рот, что-то крикнул, присел на корточки и запрыгал на месте, стуча себя рукой по лысой голове, как обезьяна в зоопарке.

Мохаммед произнес:

— По-моему, этот бедняга сумасшедший!

Вьюжин усмехнулся:

— Да? Однако у него хватило ума спрятаться при виде солдат! Сумасшедшие обычно ничего и никого не боятся. Они теряют чувство страха вместе с разумом.

Мамаев не согласился с командиром:

— Не скажи, майор! Некоторые, наоборот, избегают людей. Особенно те, кто ушел от них!

Раздался голос Лебеденко из ямы:

— А сумасшедший неплохо вооружен! И оснащен оптикой!

Мамаев удивленно воскликнул:

— Андрюха? Ты как в яме оказался? Там же кобра.

Старший лейтенант ответил:

— Нет ее. Уползла, видно, куда-то от шума людского, а может, духа испугалась. Тот же пулей вылетел из ямы.

— И что там нашел?

— А вот что!

На край ямы легли автомат «АКМ» и мощный 12-кратный армейский бинокль.

Джонсон присвистнул:

— Действительно, странная поклажа у нашего сумасшедшего.

Абдул, поняв, что играть далее бесполезно, прекратил кривляться, поднялся, отряхнул с одежды пыль, взглянул на Мохаммеда, что-то ему сказал. Проводник, выслушав пленника, обратился к Джонсону:

— Майор! Этого человека зовут Абдул. Он из селения Халат. Здесь ранее жили его предки. Они и похоронены неподалеку. Сегодня тридцатая годовщина смерти одного из родственников. Вот он и пришел в кишлак. Точнее, шел на кладбище, оно ближе к реке, но увидел патруль и решил спрятаться. Его нашли. Оружие и бинокль постоянно носит с собой, еще со времени советской оккупации. На равнине неспокойно, особенно ночью.

Вьюжин спросил:

— А чего комедию ломал? Не проще ли было все сразу и правдиво объяснить?