Коварство, или Тайна дома с мезонином - читать онлайн книгу. Автор: Вера Колочкова cтр.№ 22

Развернувшись, Мисюсь молнией заскочила в дом и тут же снова появилась на крыльце, уже с дорожной сумкой в руке. Вскинув голову, гордо прошла мимо Тины, мимо сидящего на ступеньке Алеши. Не обернувшись даже, быстро пошла к калитке.

– Ах ты, шалава… – только и смог пробормотать Алеша, с испугом оглядываясь на Тину. – Да я… Да я тебе сейчас за это башку оторву… Тин, да я догоню ее сейчас…

Весь налившись багровой краской и словно вмиг задохнувшись, он начал уже неуклюже подниматься с крыльца, но Тина вдруг окликнула его тихо и властно:

– Сядь, Алеша! Оставь ее. Пусть идет…

– Как же… Как же – идет, Тинка? А ты?

– А что я? Я здесь останусь. С тобой. С Митенькой. Не бросать же ребенка в самом деле…

– Тинка, да ты что?! С ума сошла? Да бог с ним, справлюсь я как-нибудь! Ты поезжай, Тинка, а то эта дрянь и в самом деле там делов наворотит… Гордость-то твоя тебе боком потом и выйдет!

– Да при чем тут гордость… Ладно, Алеш. Не суетись. Не поеду я. Проживем как-нибудь. Работать будем, Митеньку поднимать…

Она хотела добавить пришедшее некстати в голову чеховское «…еще увидим небо в алмазах», да не стала. И впрямь, какие уж тут алмазы…

С тех пор Тина Мисюсь не видела. Через месяц на белореченскую их почту пришла большая посылка с Тиниными вещами, с адресом на грубом холщовом мешке, выведенным старательно неровными детскими буквами. Так буквы писала только Мисюсь, будто они прыгали у нее друг от друга весело в разные стороны. Буквы-попрыгуньи. Веселые такие буквы. Веселые, как и сама их попрыгунья-хозяйка…

Заснуть Тине в эту ночь так и не удалось. Разгулялось-распоясалось в ней былое, как будто ему дверь на свободу наконец открыли. Странно как. А она думала, что и не помнит своего прошлого в таких тонких мельчайших деталях… Спать легла только на рассвете, но так и провела попусту остаток ночи до первых, горячих с самого утра солнечных лучей. Они настырно проникали в комнату через открытое окно, лезли в глаза, играли на стене веселыми зайчиками, отпрыгивая от большой хрустальной вазы с полевыми цветами, что недавно принесла с прогулки по лесу Анюта. Что ж, видно, день будет знойным и душным, раз так солнце с утра распоясалось. А еще – суетливым и счастливо-семейным. И в самом деле, чего его отменять для радости, этот новый день? Ну, не спала ночь, ну, провела ее в горьких думах-воспоминаниях – это разве повод для отмены этого дня, как такового? Ничего не повод! Чего это она… Сегодня воскресенье, сегодня обязательно придет Митенька с юной своей женой Мариной. Олег Анютин из города приедет. И Леня обязательно зайдет… И надо обязательно к вечеру баню истопить…

Во дворе требовательно залопотала что-то на своем младенческом милом языке Сонечка, и тут же потек ей навстречу Анютин ласковый голосок:

– Тише, тише, доча, не кричи… Бабушку разбудишь! Пусть бабушка поспит еще маленько, правда? А мы с тобой давай по травке погуляем, цветочки потрогаем… Ах, они, цветочки, какие красивые…

Тина улыбнулась, выгнулась в спине, потянулась сильно. Подставив лицо солнцу, полежала еще пять минут, словно вобрала в себя нежную утреннюю его ласку. Нет, все-таки хорошая штука жизнь! Несмотря ни на что, хорошая! По крайней мере, первые утренние лучи солнца, рассветы-закаты, запахи-звуки счастливых июльских дней никто для нее отменить не в состоянии. Да и не только июльских! И осенью, и зимой жизнь звучит хоть и по-разному, но той же самой музыкой, которую можно слушать и слушать, можно в ней жить и жить, не засоряя это жизненное счастливое пространство глупыми желаниями да пустыми амбициями. Жаль, что никто этого видеть-слышать не хочет… А может, уже и не может. Потому что умеющая звучать в человеке жизненная музыка суеты да амбиций не терпит, убегает от них сломя голову подальше. Хрупкая она очень. И нежная. Убежала – и не вернуть ее уже никогда. И по-настоящему счастливым себя не почувствовать…

Поднявшись с постели, Тина прошла по нагретому солнцем домотканому коврику к окну, тихо рассмеялась от умиления, наблюдая, как дочка с внучкой, забавно-одинаково сморщив носы, нюхают огромную шапку белого георгина, склонившего к ним радостно гордую головушку – нате, мол, девочки, вдыхайте в себя мой нежный запах…

– Анют, да я не сплю! Давай сюда Сонечку! А ты пойди, доченька, свари-ка мне кофе покрепче. Так, как ты умеешь. Ага?

– Мам, ты так и не заснула ни минутки, да? – подойдя к ней поближе и внимательно вглядевшись в ее лицо, спросила Анюта. – Может, еще полежишь? У тебя лицо такое…

– Какое, Анют?

– Бледное очень. Осунувшееся. Одни глазюки зеленые торчат… Ты как себя чувствуешь-то, мам?

– Да ничего, дочка. Замечательно себя чувствую. Я сильная, ты же знаешь…

– Конечно, знаю… – грустно вздохнула Анюта. – Ты самая сильная, самая добрая, самая умная, самая хорошая на свете мать и бабушка! И силы твоей, доброты да ума на всех с избытком хватает… И все это очень замечательно, мам, но давай я все-таки отцу позвоню, пусть он придет! Давление тебе измерит, сердце послушает… Может, укол какой-нибудь сделает. Ну смотреть же на тебя невозможно!

– Да ну тебя, Анют! Что я, бабка старая? Подумаешь, ночь не поспала! Так теперь в панику из-за этого впадать и врача вызывать? Да и дежурство у него сегодня с утра. Он только к обеду освободится и сам сюда придет. И без тебя ко мне пристанет со своими тонометрами да фонендоскопами…

– Вот и хорошо, что пристанет! К тебе не пристань, ты ж сама никогда не пожалуешься! Молодец папка! Объявлю сегодня ему, пожалуй, благодарность семейным приказом…

– Ну-ну! Давай…

– Мам… Давно, кстати, спросить хочу… А ты почему за отца замуж не вышла? Он же любил тебя! И сейчас любит…

– Так и я его тоже люблю, Анют! Мы очень близкие, дорогие друг другу люди. Разве для того, чтоб быть ребенку настоящими родителями, обязательно нужно под одной крышей жить? Вовсе нет.

– Да это понятно, мам! Я ведь не про это спрашиваю! Неужели ты мужа своего – того, из другой жизни, – так любила, что ничего больше не захотела построить?

– Любила, Анют.

– А папу?

– И папу твоего любила. Только тут другое, понимаешь… Не могла я за него тогда замуж выйти. Раздвоиться, разрубить себя пополам не смогла. Хотя и была очень, очень твоему отцу благодарна! Он спас меня тогда, тобой и спас. Пришел на помощь, как всегда. Как Сивка-Бурка…

– Мам, расскажи! Мы же с тобой никогда про это не говорили!

– Да? Ну что ж, давай! Иди кофе вари. Сядем побеседуем…

Для утреннего кофе Анюта накрыла маленький столик, уютно расположившийся под грушевыми толстыми ветками. Старое это дерево почему-то ни у кого не поднималась рука срубить, хоть и не плодоносило оно давно. Будто было долгие годы членом их семьи, старым, мудрым и заслуженно дорогим. Умывшись, Тина села за стол, с наслаждением вдохнула в себя терпкий кофейный дух, сделала первый обжигающий глоток. Хорошо… Подумалось ей вдруг, что и в этой утренней чашке кофе есть своя жизненная минута счастья, только поймать ее да прочувствовать надо. А дальше они сами собой пойдут, минуты эти, одна за другой. Дай им только волю…