Искушение любовью - читать онлайн книгу. Автор: Кортни Милан cтр.№ 4

— Я много слышал о вашей семье от своего предшественника, — сказал настоятель. — Добро пожаловать в Шептон-Маллет. Рады видеть вас снова.

Значит, он не более чем блудный сын, вернувшийся под отчий кров. Отлично. Так даже лучше.

— Город почти не изменился, — заметил Марк. — Все кажется таким же, как раньше. Но разумеется, вы осведомлены лучше. Каковы последние новости?

Как он и подозревал, Льюис не нуждался в дальнейшем поощрении. Из его уст полился нескончаемый поток слов, причем Марк обращал внимание едва ли на половину. В этом не было никакой необходимости. В конце концов, они оба знали, что единственные перемены, происходящие в Шептон-Маллет, касаются только состояния старых мельниц, с каждым годом все больше и больше ветшавших.

— Но мы понемногу поднимаем голову, — продолжал Льюис. Речь шла как раз о пресловутых мельницах. — Появилась новая обувная фабрика. И шелковые мануфактуры получают теперь в два раза больше заказов. После того как ее величество изволили заказать в Шептон-Миллс шелк для своего свадебного наряда, к нам проявляют гораздо больше внимания.

Типично для маленького провинциального городка. Бракосочетание королевы вряд ли можно было назвать недавним событием. Это лишний раз доказывало, как медленно движется жизнь в сонном Шептон-Маллет. Здесь свадьба ее величества по-прежнему оставалась новостью номер один, хотя произошла более года назад.

Да, он не ошибся, приехав сюда. Может быть, в городе и слышали что-то о его книге и пожалованном титуле, но здесь его не будут преследовать такие толпы поклонников, как в Лондоне. Здесь его наконец-то оставят в покое.

Возможно — о чудо! — местные жители даже будут считать его вполне земным человеком, а не святым. Человеком, который иногда совершает ошибки и грешит.

— И все мы испытываем к вам огромную благодарность, — неожиданно заключил священник.

Марк ощутил смутную тревогу. В его буколические видения ворвался первый тревожный сигнал.

— Благодарны? — изумленно переспросил он. — Мне? Но за что? С какой стати кто-то должен испытывать ко мне благодарность?

— Какая скромность! — просиял Льюис. — Но ведь все знают, что ее величество обратила на нас свое высочайшее внимание только благодаря вам! — Он чуть подался вперед и дотронулся до лацкана сюртука Марка.

Марка охватил ужас. Это был не дружеский жест, не простодушное похлопывание по плечу. Льюис коснулся его так осторожно и благоговейно, будто опускал палец в чашу со святой водой.

— О нет, — решительно возразил он. — Нет-нет. Уверяю вас, здесь нет никакой связи. Я…

— Мы, жители Шептон-Маллет, обязаны вам всем. Если бы шелковые мануфактуры потерпели неудачу… — Льюис развел руками. Марк снова огляделся. Несколько человек, позабыв о своих делах, таращились на него, и в их глазах читался живейший интерес.

Боже, нет! Только не это. Неужели все начинается снова? Он приехал сюда, чтобы скрыться от низкопоклонства и лести, а не подвергнуться… чествованию.

— Этот город в неоплатном долгу перед вами. Все с нетерпением ждали, когда я представлюсь вам и познакомлю вас с другими. И позвольте мне начать с этого молодого человека.

Льюис сделал широкий жест, и один из мужчин, прохаживавшихся возле Маркет-Кросс, вдруг поднял голову и заспешил к ним. Несмотря на внушительный рост, это был совсем еще юноша, неловкий и нескладный. Он так торопился, что даже несколько раз споткнулся. На вид ему было не более семнадцати. Кто бы он ни был, этот юноша хорошо одет, отмстит Марк. На нем даже был цилиндр. Он то и дело поправлял его, словно еще не привык к этому головному убору. Ну конечно, он ведь столько лет носит картуз, как все мальчики.

— Сэр Марк Тёрнер, — высокопарно произнес Льюис, — разрешите представить вам мистера Джеймса Толливера. — По его тону можно было подумать, что говорит как минимум епископ.

К цилиндру Джеймса Толливера была прикреплена изящная голубая кокарда в форме розы. Надежды Марка на мир и покой, вознесшиеся было на высоту церковного шпиля — не меньше восьми этажей! — рухнули вниз и вдребезги разбились о вымощенную булыжником площадь. Пожалуйста, только не голубая роза. Все что угодно, но не голубая роза. Но может, это просто совпадение? Может, роза ничего не означает? Может, какой-нибудь заезжий торговец распродал партию таких кокард, не объяснив, что они символизируют? Потому что в ином случае всему конец. Значит, ему не удалось сбежать от шумихи, от почитателей, зевак и газетных сплетен. Эта мысль была такой страшной, что Марк постарался тут же ее прогнать. Он приехал в Шептон-Маллет, чтобы отдохнуть от суеты Лондона в этом относительном безвременье.

Но Толливер таращился на него широко раскрытыми, сияющими глазами. Марк знал этот восторженный взгляд слишком хорошо — в нем было абсолютное, чистое восхищение. Так ребенок смотрит на подаренного ему на Рождество пони, не в силах дождаться того момента, когда ему наконец разрешат в первый раз прокатиться. И в данном случае в качестве пони выступал Марк Тёрнер. Он не успел произнести ни одного слова, как Толливер пылко сжал его руку.

— Сорок семь, сэр! — пискнул он.

Марк озадаченно посмотрел на юношу. Кажется, эти слова имели какое-то особое значение.

— Сорок семь чего?

Еще сорок семь человек пристанут к нему на улице? Должно пройти сорок семь месяцев, прежде чем в обществе забудут, кто он такой?

Лицо молодого человека вытянулось.

— Сорок семь дней, — робко пояснил он.

Марк в замешательстве покачал головой:

— Сорок семь дней. Слишком долго для наводнения и слишком мало для осеннего триместра в университете.

— Сорок семь дней целомудрия, сэр. — Он удивленно нахмурился. — Я сделал что-то не так? Я думал, что члены ОМД приветствуют друг друга именно таким образом. Я являюсь основателем местного отделения и для меня очень важно знать все тонкости, чтобы делать все правильно.

Значит, кокарда настоящая. Марк подавил тяжелый вздох. Ну да, глупо было надеяться, что об ОМД знают только в Лондоне. Это общество очень его смущало. Кокарды, еженедельные собрания… Не говоря уже о тайных жестах — все постоянно пытались научить его каким-то тайным жестам.

Почему мужчинам обязательно нужно превращать любое благое начинание в некое подобие клуба? Почему нельзя делать что-то хорошее независимо от других? И как так вышло, что Марк впутался в эту затею и даже, против своего желания, стал кем-то вроде отца-основателя?

— Я не состою в Обществе мужчин-девственников, — сказал Марк, стараясь, чтобы его слова не прозвучали высокомерно. — Я просто написал книгу.

Несколько секунд Толливер изумленно смотрел на него, потом нашел в себе силы и улыбнулся.

— О, в этом нет ничего страшного, — сказал он. — В конце концов, Иисус тоже не принадлежал к англиканской церкви.

Священник удовлетворенно кивнул. Это было совершеннейшее безумие. Марк не знал, смеяться ему или плакать.