Великое зло - читать онлайн книгу. Автор: М. Дж. Роуз cтр.№ 22

– А что насчет привидений?

– Мсье Гюго, для таких разговоров время неподходящее.

– Как раз наоборот.

Трент вздохнул.

– Такие ученые люди, как вы, не верят в привидения, верно?

Еще несколько недель назад я бы согласился. Но не теперь. Не теперь.

– Существует множество вещей, коннетабль, в которых мы не уверены.

– В любом случае рассказывать истории будете только вы.

– Ну, я-то свои собственные истории уже слышал.

Он засмеялся. Его смех разрядил напряжение, но затем произошло нечто странное. Казалось, звук отразился от стен и рикошетом вернулся обратно. Сейчас смех уже не казался жизнерадостным: он был бездушным, тревожным, полным беспокойства.

Я уверен, Трент слышал то же самое. Но ни один из нас не сказал ни слова. Вместо этого мой спутник извинился, что ему нечем меня развлечь.

– Простите, сэр. Но я не знаю историй о привидениях.

Затрудняюсь сказать, почему я не поверил ему. Может быть, в его голосе явственно звучало колебание? Но я не сомневался: стены замка полнятся мрачными историями, которые только и ждут, чтобы их вытащили на свет. Убежден, за каждым камнем фасада кроется свой рассказ.

Мы оба молчали, и звуки ночи, почти не слышимые минуту назад, окружили нас. Волны бились о скалы, ухал филин, где-то вдалеке выли псы, верещали сверчки, и ветер не находил покоя, бросаясь на все преграды на своем пути. Пока я слушал эту симфонию ночи, Трент заснул.

Люди, которым, как ему, приходится тяжко трудиться, часто приобретают умение быстро засыпать независимо от места и обстоятельств. Я не обладаю этим полезным навыком, поэтому привалился к сырым камням и слушал звуки ночи, пытаясь различить детский плач и представляя ужас родителей.

Чтобы стать хорошим писателем, нужно иметь сострадание и воображение. Именно эти качества помогают в творчестве, но они же разрывают душу. Ты не только переживаешь собственные беды, борешься с собственными страстями, тревожишься за собственную семью – ты вынужден нести бремя переживаний и страстей множества чужих людей.

Стоит мне услышать о чьем-нибудь горе – и оно обрушивается и на меня тоже: чужие мысли, чужая боль, чужие невзгоды.

Утешение я нахожу только в женских объятиях. Нахожу отраду и покой.

Но сегодня покоя не было.

Я закрыл глаза, заставляя себя расслабиться и заснуть. Но едва я сомкнул веки, обострился слух. Собачий лай приблизился – внезапно, рывком. Пес выл, выл настойчиво, как-то по-особому. Как будто в издаваемых им звуках был некий смысл. Это его лай преследовал меня в последнее время? Что хотела сообщить мне эта тварь?

Внезапно я ощутил рядом чье-то присутствие, вдохнул запах дыма и ладана – и чего-то еще, наводящего на мысль о памятниках древности, которые пощадило время. Странный аромат для морского побережья.

Я вспоминал тебя, Фантин. Я бродил по извилистым поворотам твоей судьбы, как по узким улочкам города. Я заглядывал в окна, подсматривая за чужой жизнью. Родительский дом и безопасность. Первая встреча с возлюбленным. Ремесло парфюмера. Смерть отца. Изгнание. Каково это для женщины: остаться без крова, оказаться брошенной на произвол судьбы, плыть по течению?

Внезапно меня охватило стремление увидеть тебя. Почему именно сейчас? Какие струны задела во мне твоя история? Тогда я этого не знал. Думаю, знаю теперь. Меня привлекала твоя опустошенность, привлекала и вызывала любопытство. Я никогда прежде не встречал женщину, которая бы так выгорела эмоционально и до такой степени смирилась бы с этим. Женщину, мертвую изнутри и принявшую это с полным равнодушием.

Когда мне становится известна только часть чьей-то истории, недостающие куски терзают меня, как язва. Мне не дает покоя жажда заполнить пробелы. Так вышло и с тобою. Кто был твой возлюбленный? Почему он оставил тебя? Знал ли о твоей беременности?

Я хотел большего. Хотел знать все подробности, всю историю целиком. Это было нечто серьезнее, чем чистое любопытство. Насущная, острая потребность. Но почему?

Ты хочешь завладеть ее душой и тем самым исцелить свою собственную.

Мысли принадлежали не мне. Некто или нечто заронил в мой разум эту мысль. Она всплывала в моем уме так же, как слова духов, когда они говорили со мной.

Я возразил, не вслух, но мысленно:

– Нет. Я не желаю владеть чьей-то душой. Я не настолько чудовищен.

Настолько. Как и все люди. Признание этого – первый шаг.

– К чему?

Этот вопрос я, забывшись, задал вслух.

Трент дремал некрепко. Услышав мой голос, он открыл глаза.

– Что-то случилось?

Я покачал головой:

– Нет. Я тоже задремал. И, видно, говорил во сне.

Я солгал. Мне было страшно. Последовал ли за мной один из духов, что мы вызывали во время сеанса? Может ли случиться, что некая сущность, которой мы открыли дверь во время салонных игр, не вернулась в загробный мир, но осталась здесь, со мною? Был ли я вовлечен в беседу настолько реальную, что стал отвечать?

Наши дни.

Джерси, Нормандские острова, Великобритания

Большинство путешественников сочли бы номер в гостинице «Уэббер-Инн» привлекательным. На стенах – бумажные обои с мелким растительным рисунком, слегка выцветшим, но это только придавало комнате очарования. Подушки на плетеной мебели обиты тканью в тон, все очень уютно. Кровать в викторианском стиле со стеганым одеялом, на полу – плисовый ковер спокойного зеленого цвета.

Но Жас минимализм и модерн нравились куда больше, чем очарование старины. Белые полотенца – а не розовые в кружавчиках. Вся ее работа была связана с историей. Пыль веков всегда лежала на ее волосах. Поэтому здесь, в повседневной жизни, душа жаждала чистоты и ясности.

Жас разбирала багаж и вспоминала поездку на пароме. Движение сквозь туман, когда не видно ни ориентиров, ни направления, – это нечто особенное. Ощущение влаги на лице было словно касание паутины. Да еще пожилая дама – как она ухитрилась так много увидеть? Любопытно.

Паром как будто преодолел не Ла-Манш, а некий невидимый барьер, унеся ее во вневременье. Здесь все оказалось затянуто туманом. Пока такси везло ее в гостиницу, девушка не увидела ничего, что отличало бы остров от любого другого места: просто улицы и здания, люди и автомобили.

Жас заранее изучила карты и знала, как изолирован остров от суши, насколько люди здесь отрезаны от всей остальной цивилизации. Даже если б она хотела сейчас покинуть остров, то не смогла бы. Пришлось бы ждать обратного рейса парома: во Францию или Великобританию.

Жас убрала в шкаф последнюю вещь, закрыла чемодан и села к столу, на котором красовался кувшин с гигантским букетом дамасских роз. Любимый аромат парфюмеров: с незапамятных времен их выращивали, чтобы получить ароматические масла. Наклонив голову, Жас погрузила нос в бархатистые лепестки и вдохнула сладкий запах.