Еда и патроны. Полведра студёной крови - читать онлайн книгу. Автор: Артем Мичурин, Вячеслав Хватов cтр.№ 5

– Тихо, тихо, – погладил я переминающуюся с ноги на ногу кобылу по холке. – Не суетись.

Ну, где он? Уже минута, как вошёл в здание. Чего тянет? Давай, дружище. Чёрт. Надо идти внутрь.

Едва я поднял «ВСС» с седла, как гробовую тишину, нарушаемую лишь лошадиным дыханием, разорвал звук десятков бьющих по воздуху крыльев. Стая ворон, облюбовавшая последний из уцелевших этажей, взлетела и, каркая, понеслась прочь от беспокойного гостя. Через секунду в оконном проёме появилась довольная морда Красавчика.

– Засранец.

Мы продолжали углубляться в чрево Перми, а солнце, кидая багровые отсветы на облачное небо, всё ближе подбиралось к горизонту.

То, что казалось красивым издали, вблизи производило совсем другое впечатление. Не сказать, что гадостное, просто… Жутковатое. Да, кто бы мог подумать. И дело не в завываниях ветра, гуляющего средь кирпично-бетонных костей города, не в завораживающей пустоте. Я вначале даже не сообразил, в чём причина. Стены. Обычно они серые или даже белые. В отсутствие источников копоти дожди, ветры и солнце способны придавать зданиям потрясающе чистый вид. Полвека такой мойки даже заводские цеха делают похожими на операционную. Но здесь все стены были чёрными, снизу доверху, будто огненный смерч прошёлся не пятьдесят шесть лет назад, а вчера. Кругом чернота, лишь подчёркиваемая остатками снега в тени чернильных руин, на фоне которых они смотрелись дырами, ведущими в противоположную ослепительно белую реальность.

Я подошёл к ближайшей стене и тронул её слегка влажную, словно живую поверхность. В месте касания показался привычный серый кирпич, а на пальце осталось нечто, напоминающее плесень. Поднёс к носу – хм, совершенно ничем не пахнет. Странная дрянь. Я зачерпнул снега и, растворив в ладони, смыл чёрную слизистую массу с пальцев.

– Чего там жрёшь?

Красавчик, с хрустом перемалывающий чьи-то кости, сглотнул и обернулся. К растянувшейся в сытом оскале губе прилипло чёрное перо.

– Не подбирай тут что попало. Ещё дрищ прошибёт. Мы и так из графика выбились.

Это правда. Памятуя о местном фольклоре, я рассчитывал выйти к мосту засветло, но солнце уже скрылось, напоминая о себе едва различимой закатной полосой, а до реки было ещё пилить и пилить.

Когда я добрался до предполагаемого места переправы, меня ждало озаряемое светом луны разочарование… Очередное разочарование в людях. Автомобильный мост, отрекомендованный как крепкий и надёжный, приказал долго жить, и, думается, не вчера.

Полюбовавшись немного вскрывшейся Камой, дробящей лёд об уцелевшие опоры моей надежды на лучшую жизнь, я поборол желание вернуться к советчику для проведения воспитательной беседы и направился по единственно возможному теперь маршруту – к плотине ГЭС.

– До чего же кругом народ озлобленный, – делился я переживаниями с Красавчиком. – Он мне благодарен должен быть за то, что дочуру его приласкал. Где она ещё в своём захолустье нормального мужика найдёт? Подумаешь, без её согласия. Ей небось лет пятнадцать. Буду я ещё у всякой сопли разрешения испрашивать. Она сама не понимает, что для неё лучше. И папашка такой же балбес. Думал, кровинушка его до сих пор – ангел непорочный. Ага, сейчас. И с кем только успела? Слушай, а может, он сам её дерёт? Вот ведь… А ещё про Закон Божий лепетал. Сволота лицемерная. Надо было всё же порешить гада. И ты бы нажрался от пуза. Давно уже мяса свежего не лопал? Ну, извини-извини, упустил из внимания. Погоди. – Я натянул поводья и замер, прислушиваясь к донёсшемуся с реки всплеску, совсем не похожему на шум ледохода, но Красавчик моего беспокойства явно не разделял. – Ты что, не слышишь? Вон там. Чёрт!

Под дрейфующим по водам Камы льдом неожиданно возникло огромное тёмное пятно. Нет, не просто огромное. Оно было циклопических размеров! Метров сто в ширину и хер знает сколько в длину. И оно продолжало расти! Стремительно! Будто с глубины поднималось нечто невообразимое, готовое вот-вот распрямиться и, встав в полный рост, закрыть своей монструозной тушей небо.

Ещё чуть-чуть, и я пустил бы лошадь галопом прочь от реки, но растущее тёмное пятно вдруг исчезло. Просто растворилось, будто и не было его.

– Что за херня? – Я вытер со лба испарину, сердце колотилось, словно эпилептик в героиновой ломке.

А вот кобыла моя не проявляла никакого беспокойства, за исключением опасливых взглядов в сторону своего пубертатного попутчика. Да и Красавчик оставался невозмутим, а уж он-то должен был почуять.

– Ладно, всё хорошо. – Я тронул поводья, и кляча поцокала дальше, по тянущемуся вдоль реки железнодорожному полотну.

Неужели опять мозги шалят, как в Москве? Нет, там совсем иначе было – просто дикий беспричинный страх, никаких галлюцинаций. Галлюцинаций? А чего же ещё? Что за невъебенные монстры в Каме? Да при её глубине он бы брюхом о дно скрёб. Бля, до чего же глупое занятие – искать объяснение бреду. Но с какого хера вдруг такой приход? Неужто старикан с бормотухой поэкспериментировал? Не похоже. Сутки уже минули, а только прихватило.

Я поднёс к глазам правую ладонь, плюнул и стёр грязь с пальцев.

– Етить твою.

На крайних фалангах большого и указательного образовалось заметное покраснение. Ой, дурак. Говорила мне мама: «Избегай физических контактов с неидентифицированными веществами». Что? Какая нахуй мама?!

– Чёрт, с ума по ней схожу, – донёсся из-за спины кажущийся знакомым голос. – Хороша, ух хороша. – Бредущий позади Красавчик пускал слюни, пялясь на круп моей кобылы. – Ты только посмотри. Жопа словно орех. Думаешь, у меня с ней выгорит?

Я отвернулся и потряс головой, стараясь отогнать наваждение.

Красавчик заткнулся, но на смену его озабоченной болтовне пришёл другой звук – далёкий трубный рёв, несущийся над городом, словно громовой раскат.

От картины, представшей моим глазам, а точнее – мозгу, перехватило дыхание. Вдалеке, укрытое туманной дымкой, двигалось… На мгновение я усомнился в галлюциногенном происхождении речного монстра, потому что увиденное сильно походило на его сухопутную ипостась. Немыслимых размеров тело, похожее на слизня, медленно перемещалось с востока в сторону города. Голова титана, если это была она, терялась в облаках, а четыре сужающихся к концу щупальца молотили по земле, поднимая на воздух деревья и обращённые в пыль здания, разлетающиеся, словно травинки под ударами прута в руках шаловливого ребёнка. И волна обломков росла, приближаясь, как песчаная буря. Только осознание абсолютной невозможности происходящего помогло удержаться от паники, когда щупальца, сметя половину города, убили меня.

Вот же говно! Столько раз костлявую промеж ног мацал, а самые яркие воспоминания остались от сраного нейротоксина. Или чем там эта чёрная хуйня заправлена. Обидно. Ведь сам себя до усрачки напугал.

Я обтёр лицо от вымышленной пыли и на всякий случай потрогал седло – сухое.

Странное дело – на Красавчика «плесень» не подействовала. А ведь он наверняка касался её лапами.