Игра страсти - читать онлайн книгу. Автор: Ежи Косински cтр.№ 66

Фабиан взглянул на лицо девушки. Когда-то она ждала, что он вернется; больше она ждать его не будет. Для нее время ожидания прошло, событие, которое рано или поздно должно было случиться, случилось. Наконец она освободилась от него, освободилась от себя.

В конце осени Фабиан вновь оказался в пути. Он ездил из одной конюшни в другую, читал лекции и все время искал работу. Сделав крюк по дороге в Массачусетс, он заехал в Нью-Йорк, чтобы посетить Национальную конную выставку в помещении Мэдисон Сквер Гарден — важное событие, происходившее раз в год, куда съезжались конники со всего мира.

Хотя выставка работала почти неделю, Фабиану было любопытно понаблюдать за оставшимися номерами программы. Была и еще одна причина: во время их последней встречи Ванесса сказала, что Капитан Ахав, жеребец, подарок ее отца, был допущен к участию к международным состязаниям на Кубок Стэнхоупа в классе крупных лошадей. Предстояли соревнования по преодолению барьеров, результат которых зависел от подготовки лошади, ее силы и выносливости при преодолении ряда больших препятствий. Приз — серебряный кубок и значительная денежная сумма — учредил дед Ванессы коммодор Эрнест Тенет Стэнхоуп. Это было самое важное событие, связанное с лошадьми.

Когда Фабиан разговаривал с Ванессой в последний раз, она была почти уверена, что не поедет со своими родителями на нью-йоркскую выставку, и ей было приятно узнать, что Фабиан будет присутствовать на ней и увидит, как выступит ее лошадь.

Состязания на Кубок Стэнхоупа были одним из важнейших событий, происходивших в последние перед закрытием выставки дни, и когда Фабиан вошел в здание выставочного павильона, он заметил всеобщее возбуждение, заставившее его забыть свое прежнее недоверчивое отношение к этим состязаниям.

На эскалаторах теснились мужчины в черных галстуках, смокингах и цилиндрах, придерживая под руку своих дам, сверкающих бриллиантами, в тяжелых, волочащихся по полу мехах, после чего двинулись по круглым лестницам и огромным коридорам, которые спиралью окружали зрительный зал. Куда бы ни взглянул Фабиан, повсюду он видел алые охотничьи костюмы.

Помещение со сводчатым потолком было заполнено до отказа и гудело как улей. Служители наносили последние штрихи, готовя арену и скаковой круг; судьи проверяли расстояния между препятствиями; телерепортеры устанавливали свою съемочную и осветительную аппаратуру; перегнувшись через ограждения, фотографы искали наиболее выгодный ракурс для съемки прыжков.

Ослепленный всей этой роскошью и взбудораженный этими лихорадочными приготовлениями, Фабиан покинул зрительный зал и, миновав главную арену, направился в паддок — на площадку, предназначенную для выездки лошадей, их размещения, хранения оборудования, сбруи и припасов. Там, в палатке и стойле, зарезервированном Стэнхоупами, он рассчитывал взглянуть хотя бы краешком глаза на Капитана Ахава, которого знал по местным состязаниям, проводившимся в Тотемфилде. Поскольку на эту территорию широкая публика не допускалась, Фабиан захватил с собой суперобложку своей книги «Готовые упасть» и показал ее охраннику. Охранник, на которого произвела впечатление фотография автора на последней странице и внушительный список его достижений в искусстве верховой езды, пропустил его без пропуска.

В паддоке порядка было больше. Фабиан прошел мимо ряда палаток и стойл, где располагались крупнейшие национальные и международные команды конников с лошадьми, на попонах которых были эмблемы самых знаменитых конюшен. Он видел коннозаводчиков и владельцев лошадей вместе с их семьями, целые полчища тренеров и наставников, а также наездников, тренирующихся и готовящихся к очередному состязанию, в то время как их соперники приходили в себя после предыдущего. Тут же суетились конюхи, седлающие или распрягающие лошадей.

В дальнем конце паддока он обнаружил палатку и стойло Стэнхоупов. Старинный фамильный герб ярко выделялся на темно-синем фоне стойла, алой ткани палатки и желтого войлока чепраков и потников.

Фабиан натолкнулся на главного конюха, который помнил его с тех пор, как он учил его младшего сына выездке в тотемфилдских конюшнях «Двойные удила». Упав в молодости с лошади, он теперь ковылял среди лошадей и снаряжения, опираясь на две трости.

Главный конюх сообщил Фабиану, что Капитан Ахав уже находится на тренировочной арене, расположенной у входа на главную арену. Там его разогревает Стюарт Хейворд — молодой человек из известной семьи южан, который до этого неоднократно объезжал жеребца, выступая за семейство Стэнхоупов на состязаниях для новичков, юниоров и в открытых состязаниях и в конце концов завоевал право выступать на крупных соревнованиях. Если он приведет Капитана Ахава к победе по классу крупных лошадей, то это будет кульминацией всех его усилий.

Оказавшись на тренировочной арене — сравнительно небольшой, пропорциональной количеству и высоте препятствий, сооруженных по ее периметру, — Фабиан увидел, что, готовясь к главному событию, которое должно начаться через полчаса, несколько наездников принялись в ровном темпе совершать на своих лошадях тренировочные прыжки. Рядом с ареной он заметил великолепный силуэт Капитана Ахава — американской чистокровки с безупречной родословной и отличной подготовкой. Стоявший рядом с ним наездник поправлял сбрую.

Фабиан тотчас направился к Хейворду. Молодой человек был чуть выше его самого — сильные, мускулистые ноги, светлые вьющиеся волосы, ниспадающие на лоб, придавали ему особое обаяние. Фабиан без труда представил его играющим в составе университетской футбольной команды или с ракеткой в руках.

— Я Фабиан, — представился он, протянув ему ладонь.

Хейворд почтительно пожал ему руку, как и подобает хорошо воспитанному юноше при знакомстве с мужчиной вдвое старше и известнее его самого.

— Вы не тот самый игрок в поло, который некогда преподавал выездку в Тотемфилде? — спросил он.

— Да, в самом деле, — отозвался Фабиан. — Только это было очень давно, — добавил он.

— Ванесса всегда говорит, что вы дали ей больше, чем любой другой преподаватель, мистер Фабиан, — произнес Хейворд с ноткой восхищения в голосе.

— Рад, что мисс Стэнхоуп так думает, — сказал Фабиан.

Молодой человек продолжал смотреть на него, словно присутствие Фабиана было для него источником уверенности. Фабиан невольно почувствовал расположение к этому юноше, столь воспитанному и прямодушному.

Лишь после того как Хейворд вновь принялся поправлять сбрую Капитана Ахава, Фабиан заметил его необычную бледность. Хотя на тренировочной арене было прохладно и он еще не ездил верхом, на лбу и верхней губе юноши выступили капельки пота. Прикасаясь к седлу, руки его дрожали. Заметив на себе пристальный взгляд Фабиана, Хейворд неожиданно начал изображать из себя этакого сорвиголову.

— Поехали, Ахав, — произнес он и шутливо добавил, садясь на жеребца: — Отправимся на поиски нашего Белого кита!

Дважды объехав тренировочную арену — посадка у него оказалась безупречной, — Хейворд перевел жеребца на медленную рысь, затем, крепко держась в седле, поскакал легким галопом. Чувствуя себя неуверенно в новой обстановке. Капитан Ахав встал на дыбы, приблизившись к первой изгороди. Выставив вперед плечи и руки, подняв кверху носки и опустив пятки, Хейворд глядел перед собой, прочно держась в седле. Икры и шенкеля крепко прижимались к телу лошади. После того как жеребец взял препятствие, линия удил от мундштука к локтю всадника оказалась ненарушенной, пальцы его ощущали настроение лошади, предоставляя ей свободу маневра. Опускаясь на землю, Хейворд самортизировал, садясь в седло, расслабив щиколотки и поглотив коленями силу удара при приземлении. Удила были натянуты вновь, и связь между рукой всадника и мундштуком вновь осталась ненарушенной.