Судьба вампира - читать онлайн книгу. Автор: Дэннис Крик cтр.№ 32

– Укуси ее!

– Я ненавижу эту суку. И тебя ненавижу… – Укуси!

– Ты боишься, Венегор? Сколько раз в своей жизни ты по-настоящему вот так вот боялся?

– Я не боюсь, поэт. Страх давно потерял надо мной свою власть. Как и все остальные чувства. Однажды я смалодушничал, поддался… и стал тем, кем являюсь сейчас. Думаешь, я не жалею о том своем поступке? Я ненавижу себя за него… Так же, как и ты, ненавидишь себя за свою мимолетную слабость. Но уже ничего не поделать. И теперь, когда судьба решила все за нас, неужели мы откажемся от Вечности?

– Вечность это пустой звук!

– Помню, ты говорил другие слова… Видишь, как все меняется в этом мире? И ты меняешься, Люций. Со временем ты позабудешь о своей любви. Ее заменит другая. И та, что отвергла тебя вчера, станет твоей рабыней завтра.

Не верю, Венегор! Ни единому твоему слову не верю. Я уже достаточно заплатил за согласие, – клинок уперся в одну точку между ключицами вампира.

– Ты обещал… ты дал мне слово!

– Я помню свое обещание. Но, к сожалению, мне придется его нарушить.

– Ты будешь проклят, Люций! Будешь проклят навеки!

На самом деле Люций боялся не меньше Венегора. Впервые он покушался на жизнь вампира, и сразу же столь могущественного.

– Подумай, поэт, прежде чем решиться!

– Заткнись, дьявол! Ты уже все сказал, – острие клинка съехало вниз и уткнулось в межреберное пространство груди вампира, как раз в то место, где должно было находиться его холодное сердце.

– Подумай…

– Нет, Венегор. Сегодня я тебе не верю, – с этими словами поэт вонзил кинжал в сердце своего врага по самую рукоять.

Возникшая пауза недолго отмеряла озябшую тишину.

Тело Венегора сжалось и словно уменьшилось в размерах. Его предсмертный крик был похож на вопль ребенка, раздавшийся откуда-то из совершенного далека. Вампир дернулся в незабываемой попытке дотянуться до шеи своего палача. А потом затих.

Люций подождал несколько минут, а потом вытащил клинок из его груди.

Он смотрел на мертвеца долго, пока не заболели глаза. Больше всего его поразило то, что вселенская грусть в застывших зрачках с приходом смерти не исчезла. Смотря в них, поэт по-прежнему ощущал себя свидетелем какой-то трагедии, смысл которой теперь уже был навсегда утерян.

Он испытал странное чувство, смесь сострадания и ненависти. Да, он избавил страдальца от невыносимых мук, с которыми тот вынужден был жить долгие годы в облике вампира. Но это избавление обошлось ему слишком высокой ценой.

Долготерпению пришел конец, и Люций поволок бездыханное тело к лесу. На полпути он вдруг остановился. Присел между берез, рядом с которыми положил его на землю. А потом наклонился и припал ртом к ране, чьи рваные края были еще совсем свежими, с едва запекшейся кровью.

Он пил долго. До того момента, пока в глазах не помутнело. Наконец, вволю насытившись, он оторвался от раны и прислонился спиной к дереву. И тут прямо на его глазах тело Венегора стало разлагаться. Оно таяло, как восковая фигура, оставляя кровавые пятна на траве. Кровь впитывалась в землю, из которой шел едкий черный дым.

До конца разложения поэт не дождался. Он покинул лес за пять минут до того, как в него вошли охотники с оружием, не на шутку встревоженные душераздирающим криком неведомого зверя.

Вернувшись домой, Люций поспешил избавиться от окровавленной одежды и поскорее принять ванну. Настороженных взглядов сестры он опасался не так сильно, как внезапного появления скобров. И когда услышал лай собак за окном и крики их хозяев, то понял, что время пришло.

Едва он успел переодеться, как дверь на первом этаже содрогнулась под настойчивыми ударами извне. Собачий лай рвал барабанные перепонки, сквозь него трудно было услышать даже чересчур громкий голос отца Антония.

– Откройте дверь! Именем короля и церкви!

Люций посмотрел на сестру, которая спиной уперлась в дверь, будто этим могла сдержать натиск пришельцев.

– Что вам угодно, святой отец? – голос ее дрожал.

– Камелия, не дури! Открой дверь. Мы все равно найдем его.

– Если они узнают, что ты покрывала меня, то тебя ждет такая же незавидная участь, как и меня. Не поможет даже твоя вера и многолетняя дружба со святым отцом.

Люций позвал собаку. Но Эскудо нигде не было. Он попросту сбежал из дома. С недавнего времени пес-поводырь больше не являлся ему преданным другом.

– Не беспокойся за меня, брат. Я смогу постоять за себя.

– Открывай немедленно! – священник сорвался на крик.

– Открывай, иначе мы выломаем дверь! – вторил ему другой, незнакомый голос.

– Тебе придется открыть, – Люций покосился на дверь.

– А как же ты? Они разорвут тебя на части.

– Это не так-то просто.

– Господи… зачем же ты ввязался в это… – Не начинай все сначала.

– Я не смогу видеть тебя, привязанным к столбу на эшафоте. Мое сердце этого не выдержит.

– Они не схватят меня, – уверенно ответствовал Люций, осторожно прощупывая стену.

– Что ты задумал?

– Как и обещал, я покину Менкар. Я совершил то, что задумал. Больше мне здесь делать нечего.

Уверенность в своих силах, могучих и неукротимых, пришла в самый нужный момент. Он не сомневался в том, что у него все получится. Помнится, перед смертью Венегор обмолвился ему о невероятных магических способностях, которые пребудут с ним, как только он наберется этих самых сил. Видимо, это время настало.

С каким же удивлением он воспринял эту легкость, которая появилась в нем, когда он, прислонившись к стене, вдруг случайно скользнул за нее. Это было невероятное по своей пронзительности ощущение. Касание воздуха сердцем, слияние с неведомым, как ошеломительное начало – проникновение в параллельный мир. Он словно переступил порог строптивого космоса. И какого же было его разочарование, когда спустя вечность вместо черной бездны под ногами он обнаружил мокрую грязь, прилипшую к его сандалиям.

Скобры еще не успели окружить дом, поэтому на заднем дворе никого не было. В те минуты, когда он поспешно покидал темный пустырь, Камелия открывала дверь непрошеным гостям.

– Оставайся на месте, Камелия, – бодрый старик с седой шевелюрой вбежал в прихожую. За ним последовали четверо скобров, каждый из которых сжимал в руках меч и поводок с собакой. Они столпились за его спиной, когда он остановился прямо перед носом хозяйки.

– Где он? – губы старика задергались в нервном тике.

– Я так полагаю, вас интересует мой брат Люций? – спокойствие лица Камелии было обманчивым. Это понимали все. И священник, остановивший свой взор на нем; и скобры, которые в непритворном удивлении наблюдали, как она медленно заплетает длинные волосы в косу.