Найти тебя - читать онлайн книгу. Автор: Санта Монтефиоре cтр.№ 27

Он снова ехал по знакомой дороге, на которой всюду мерцали отблески солнечных лучей, ставших янтарными в тускнеющем свете умирающего дня. Длинные тени деревьев падали через дорогу, а желтовато-оранжевые краски листьев напомнили ему о том, что лето близится к концу. Прошло меньше недели с тех пор, как он тем же путем ехал на своем велосипеде, находясь в прекрасном расположении духа и наслаждаясь теплыми лучами августовского солнца. Он не мог и предположить, что снова поехать по тому же самому извилистому пути с тяжелым камнем на душе его заставит ужасная трагедия. Мысленно он обратил свои мысли к мессе, которую он будет служить на следующее утро, и тихонько попросил Господа подсказать ему, как лучше всего утешить членов семейства Монтегю.

Неожиданная остановка была вызвана появлением стада ленивых серых коров, медленно идущих вверх по тропинке, пересекающей путь. Мухи жужжали над грязными головами животных, и они в ответ противно мычали, напоминая в этот момент галдящих толстозадых баб, обычно собирающихся у торговца рыбой субботним утром. Молодой парень с палочкой в руках понукал их, чтобы шли быстрее, но они упрямо отказывались повиноваться. Отец Далглиеш терпеливо ждал, когда же они наконец свернут в поле, наблюдая за овчаркой, которая бежала следом за ними, явно не очень хорошо справляясь со своими обязанностями.

Вознеся молитву Господу и отрешившись на время от мирской суеты, он сумел избавиться от непристойных мыслей, связанных с Селестрией, этой пленительной девушкой. У него словно выбили почву из-под ног, и это оказалось проще простого. Отец Далглиеш знал: когда он увидит ее снова, то больше не будет очаровываться ее внешней красотой, а заглянет в прекрасную глубину человеческой души, которая сейчас крайне нуждается в утешении. Он стыдился своей слабости, но осознавал, что на жизненном пути ему, возможно, придется столкнуться не с одним искушением. Он был полон решимости встретить любой удар судьбы с мужеством и твердой верой. Ведь его слабости лишь придадут ему больше силы и будут служить напоминанием о том, что он такой же неисправимый грешник, как и любой другой. И это в конце концов научит его смирению.

Так размышлял отец Далглиеш, подъезжая к Пендрифту. Фасад дома оказался в тени, так как день клонился к закату. Пурди не выскочил ему навстречу, как в прошлый раз. Прошло совсем немного времени, дверь открылась, и на пороге появился Соумз. Он стоял на верхней ступеньке, как старый часовой, расправив плечи, вздернув подбородок, его глаза, скошенные к длинному надменному носу, были настороженными. Глотнув воздуха через широкие ноздри, он, не улыбнувшись, кивком пригласил священника внутрь. Это было мрачное приветствие от лица всего дома, который, казалось, уже погрузился в траур.

— Пожалуйста, подождите в коридоре, — сказал Соумз. — Я сообщу хозяевам, что вы здесь.

— Если они не захотят видеть меня, я пойму, — тактично произнес отец Далглиеш.

Дворецкий медленно прошел по полу, выложенному плитами, и постучал в дверь гостиной. Тихонько закрыв за собой дверь, он вошел внутрь. Отец Далглиеш напряг свой слух, но не услышал ничего, кроме ритмичного тиканья прадедушкиных часов, которое наконец сменилось резким металлическим звоном — пробило ровно шесть. Он надвинул очки на нос и вытер пот со лба. Подъем по склону на велосипеде был весьма нелегким. Со зловещим скрипом дверь гостиной открылась, и Соумз отошел в сторону, чтобы пропустить священника вперед. Джулия сидела на одном диване с Пенелопой, в то время как Мелисса и Лотти расположились на диване напротив. Селестрия находилась возле пианино, как будто собираясь что-то сыграть.

— Святой отец, — произнесла Джулия, поднимаясь ему навстречу, — я так рада, что вы пришли. — Даже если бы его внезапный приход был совсем некстати, она бы ни за что не подала виду.

— Я только хотел выразить свое сочувствие, — сказал священник, переведя взгляд на пианино, откуда Селестрия отрешенно наблюдала за ним. — Я услышал ужасную новость.

— Садитесь, пожалуйста, — предложила Джулия, указав ему на стул. Она ощутила его смущение и в своей обычной веселой манере попыталась сделать так, чтобы он почувствовал себя непринужденно, как дома. Однако сама она была такой же мрачной, как серое корнуоллское небо. — Все это просто не укладывается в голове. Монти оставил записку, в которой попросил простить его, и, по всеобщему мнению, бросился в море. Проблема состоит лишь в том, что это настолько не в его характере, что никто из нас не хочет в это поверить. — Она потянулась за сигаретой.

— Сыграй что-нибудь веселое, дорогая, — попросила Пенелопа Селестрию. Посмотрев на священника, она добавила: — Это был трудный день.

Селестрия стала играть, и музыка зазвучала так громко, что Джулии пришлось повысить голос, чтобы ее могли услышать.

— Я отослала детей с их кузеном Дэвидом пострелять зайцев, надо как-то отвлечь Гарри, бедный мальчик. Он преклонялся перед отцом.

— А как его жена?

Пенелопа сказала, даже не задумываясь:

— Она лежит в постели с приступом мигрени. Сомневаюсь, что она теперь когда-нибудь встанет.

— Она придет завтра на мессу? — спросил священник.

— Боже мой, конечно же, нет, — поспешно ответила Джулия. — Она совсем не набожная женщина. — Ей не хотелось повторять все те слова, которые Памела произносила в адрес церкви, было бы нечестно выставлять ее в плохом свете перед незнакомцем. Однако если отец Далглиеш надеялся утешить ее, то лучше всего помогла бы молитва за нее, и ничего более.

— Арчи пошел рассказать о случившемся своей маме, а Мильтон участвует в поисках тела, — громогласно объявила Пенелопа, как будто позабыв о присутствии своей племянницы. — Если нашлись туфли, то где-то должны быть и ступни, а если есть ступни, то есть и ноги. Монти где-то рядом, если, конечно, его не проглотила какая-нибудь рыба.

Неожиданно Селестрия перестала играть и встала. Ее лицо было мертвенно-бледным, а серые глаза казались совсем прозрачными. Волосы девушки были зачесаны назад и собраны на макушке, откуда мягкими волнами падали вниз, — она выглядела такой молоденькой и хрупкой!

— А я вообще не думаю, что он утонул, — сказала она. — Почему это туфли на шнурках свалились с него? Я бы поверила, если бы только в них оказались и ноги.

— Я согласна с Селестрией, — поддержала Мелисса.

Лотти в знак согласия тоже кивнула головой.

— Думаю, что его все-таки похитили.

— Тогда зачем оставлять записку? — мягко произнесла Джулия.

— Его вынудили ее написать, — ответила Селестрия. Она прошла мимо священника и присоединилась к своим сестрам на диване.

— Но бумагу взяли из кабинета Арчи, — продолжала опровергать ее доводы Джулия, сильно затягиваясь сигаретой. От всего этого у нее разболелась голова.

— Значит, кто-то ворвался в дом и заставил его написать записку. — Неожиданно она в бешенстве посмотрела на своих тетушек. — Папа не совершал самоубийства. — Селестрия повернулась к священнику. — Он религиозный человек и верит в существование рая и ада. Каждый знает, что самоубийство — это не кратчайший путь на небеса, а прямая дорога в ад, к вечному проклятию. Так чем же оно лучше, чем жизнь?