Каменное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Луанн Райс cтр.№ 84

Мария отодвинула свой стул от стола и стала смотреть в окно, чтобы оставить Софи наедине с письмом. За аллеей была видна гавань Хатуквити. Железнодорожный мост развели, под ним проходил нарядный пароход «Синее море IV», на котором туристов возили на рыбалку.

Время от времени она бросала взгляд на сестру, одновременно испытывая чувство вины из-за того, что подглядывает. Хотя лицо Софи оставалось бесстрастным, ее рот слегка приоткрылся, а по щекам текли слезы. Мария отвернулась.

Софи несколько раз всхлипнула. Ее глаза покраснели и выглядели усталыми.

— Я должна увидеться с ними, — сказала она.

— Об этом он написал тебе? — спросила Мария. — Он просит разрешения навестить тебя?

— Нет, — ответила Софи. — Он только хотел сказать, что отлично проводит каникулы, ходит на рыбалку с Питером и Дунканом, а ты устраиваешь для них пикники. Это все, о чем он пишет. Ну и еще он надеется, что я не слишком беспокоюсь о нем и о Фло. — Слезы снова полились у нее по щекам. Софи опустила голову на пластиковую столешницу и разрыдалась. — Представляешь! — повторяла она. — Не слишком беспокоюсь о них!

— Ты хочешь их увидеть? — спросила Мария.

Софи втянула носом воздух, сжимая голову руками, потом подняла глаза:

— Я всегда хотела увидеть их, Мария.

— Но сейчас ты сделаешь это?

Софи не ответила, и она попыталась представить, о чем думает ее сестра. Возможно, раньше она надеялась — точнее, рассчитывала — на скорое освобождение: через несколько недель, может быть, месяц. Она заставляла себя ждать и не видеться с детьми. Она могла вытерпеть это, лишь бы они не увидели ее в тюрьме. Но сейчас, когда перед ней стояла реальная перспектива провести здесь шесть лет, страстное желание повидать детей должно было вырваться наружу.

— Шесть лет, — сказала Софи, качая головой. Потом выражение ее лица изменилось. — Я не говорю, что не заслужила этого.

— Но это же пока не решено, — заметила Мария. Оптимистические нотки в ее голосе ей самой показались фальшивыми.

— Угу, — произнесла Софи.

Мария смотрела, как Софи хмурится, постукивая пальцами по столу.

— Это все, о чем написал тебе Саймон? — спросила она через несколько минут.

— В общем, да. А что? Что-то случилось? — встревожилась Софи.

— Прошлым вечером мы рассказывали страшные истории, — ровным тоном начала Мария. — Фло рассказала историю про мертвого ребенка. Саймон очень разозлился и сказал, что им нельзя об этом говорить, что он пожалуется тебе на нее за то, что она все разболтала.

Кровь отлила от лица Софи, и без того бледного.

— В письме он не упомянул об этом.

— Ты знаешь, о чем говорила Фло? — спросила Мария, чувствуя себя как на иголках.

— Она говорила о моем ребенке, — ответила Софи.

Мария сидела очень прямо, глядя, как судороги искажают лицо ее сестры. Она чувствовала себя беспомощной, словно находилась рядом со своим другом на похоронах человека, которого тот любил больше всего на свете.

— Я не знала, что у тебя был еще один ребенок, — сказала Мария.

— Никто не знал, что я была беременна. Так захотел Гордон. Он сказал, мы должны держать это в секрете, что это священная тайна для нашей семьи, о которой будем знать только мы — до самой последней минуты. То же самое было с Саймоном и Фло.

Это была правда: Мария вспомнила, как глубоко была уязвлена, когда узнала от Софи о ее первой беременности. Альдо даже обвинил ее в собственнических замашках старшей сестры, когда она рассердилась на сестру за то, что та несколько месяцев скрывала это эпохальное известие.

— Но как вам удалось скрыть это от всей семьи?

— Я все равно поправилась, — объяснила Софи. — Они, наверное, думали, что я продолжаю набирать вес…

— Софи, и когда?..

— Прошлой осенью, — ответила Софи. — В одни из выходных. Разноцветная листва была такой красивой, и мы планировали свозить детей посмотреть на листопад. Мы забронировали номера в гостинице, на Могавк-трейл.

— У реки? — спросила Мария. Хэлли и Малькольм однажды возили их в Беркшир посмотреть на золотую осень, и они останавливались в красивом белоснежном отеле с высокими колоннами. Он стоял над рекой, в зеленых водах которой отражалась красная, желтая и оранжевая листва царственных кленов. Много лет Мария не вспоминала об этой поездке. — Так это произошло там?

— Мы никуда не поехали, — продолжила Софи. — Я за что-то рассердилась на детей, и у нас с Гордоном произошла стычка.

— Ребенок родился? — поинтересовалась Мария, не понимая, как все же им удалось держать в неведении всю семью.

— Я носила ее всего шесть месяцев, — сказала Софи. — Она должна была родиться на Рождество. Помнишь, когда ты решила снять этот дом на Скво-Лэндинг, я сказала тебе, что у меня был выкидыш?

— Ах, Софи, — произнесла Мария, потрясенная. — Так это была правда! — Сейчас она знала, что сестра не стала бы лгать в вопросах, подобных этому; вспоминая, как она разозлилась на Софи, когда Гордон сказал, что не знает, о чем Мария говорит, она почувствовала глубокое раскаяние.

— Да, это была правда, — сказала Софи.

— Как это случилось?

— Гордон толкнул меня, я ударилась о стену, и у меня начались схватки, — ответила Софи.

— В шесть месяцев? — не сдержалась Мария. Во рту, носу, даже в легких она ощутила кислый привкус — ее наполнял ужас. — Что сказал доктор Солтер?

— Доктор Солтер ничего не знал. Гордон сам помог мне родить ребенка.

— Софи, нет! — воскликнула Мария. Глядя на сестру, она поняла, что та переживает все заново. Руки Софи дрожали; казалось, будто она перенеслась на несколько месяцев назад, из тюрьмы в свой дом. Мария думала, какую боль ей пришлось пережить, как мог Гордон помочь ей родить, как Софи допустила все это. Но прежде всего она думала о словах, сказанных Софи за несколько месяцев до этого момента, о том, что выкидыш — это те же самые роды.

— Все произошло в нашей спальне, — произнесла Софи словно во сне. — На нашей кровати. Я почувствовала, что ребенок сейчас выйдет, и мне захотелось умереть.

— Софи, нет…

— Да, Мария, умереть…

— Почему ты никому не позвонила? — спросила Мария. — Питеру? Или полицейским?

Казалось, Софи медленно возвращается в реальность. Долгим, пристальным взглядом она посмотрела в лицо сестре. Потом ее глаза потухли.

— Это было больно, почти так же больно, как с Саймоном и Фло. Понимаешь, это были настоящие роды. Сначала схватки, потом потуги — и ребенок выходит наружу. Но страшнее всего было знать, что этого ребенка я потеряю. Я помнила об этом все время. — Софи остановилась. — Она родилась живой.

— Живой? — повторила Мария.