Каменное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Луанн Райс cтр.№ 68

Каждый раз, когда я вспоминаю подобные эпизоды, я задаю себе вопрос: как я могла допустить это? Как я могла закрывать глаза на столь многие вещи? Как могла бить их? Вспоминаю их личики, исказившиеся от боли. Боли, которую причинила я. Я, я, я!

Бесс учит меня молиться. Она очень религиозна. Я имею в виду, что она по-настоящему духовный человек, а не показушница, как многие новообращенные из заключенных. Они вечно пытаются навязать тебе свою веру и советуют «молить Господа» даже о таких тривиальных вещах, как вафли на завтрак. А Бесс правда верит. В искупление грехов и в спасение.

— Мои грехи слишком велики, — шепнула я ей прошлой ночью.

— Это правда, — согласилась она.

— Но в чем они заключаются? — спросила я. Я хотела, чтобы она сказала мне. Может, то, что я считала самым страшным своим грехом, вовсе им не было? Я лгала, воровала, убивала. Я причиняла боль своим детям.

— Твой самый страшный грех в том, что ты не смогла полюбить себя, — сказала мне Бесс. — Если бы ты любила себя, ничего этого не случилось бы. Тебе надо начать с самого начала. Господь любит тебя, и ты должна любить себя. Должна брать пример с Господа. Господь любит всех нас.

— Даже Гордона? — спросила я.

На секунду Бесс замолчала.

— Да, конечно, — продолжила она. Бесс обняла меня, и я почувствовала, как сладко пахнет ее кожа — мне еще не приходилось слышать запаха слаще. Мы обе отпивали из бутылки с водкой, которую принес ей ее муж Джимми.

— Прочти молитву, — попросила я.

— «Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя Твое…» — начала она, но тут я стала смеяться и никак не могла остановиться.

— В чем дело? — спросила она, безо всякого раздражения, которое я наверняка бы испытала на ее месте.

— Я подумала про Саймона, — сказала я. — Когда он был маленький, он думал, что Бога зовут Дасвятится. Что в молитве говорится «Дасвятится — имя твое».

— Боже, благослови Саймона, — ответила Бесс, и мы так сильно смеялись над этой его милой ошибкой, что пришла надзирательница и приказала Бесс отправляться на свою койку.

— Я прочту настоящую молитву, — прошептала Бесс, когда надзирательница ушла. — «Дорогой Господь, пожалуйста, защити всех, кого я люблю. Посмотри за бабулей, она такая старенькая. Помоги моей подруге Софи искупить ее грехи и найти свой путь. Позаботься о Саймоне и Фло, и о душе Гордона. Наставь сестру Софи Марию, чтобы она хорошо заботилась об этих двух детях, ведь ты знаешь, что твои наставления очень ей нужны. Помоги матери Софи измениться в лучшую сторону. Благослови наших адвокатов и надзирателей. Смилуйся над нами, Господи, и убереги нас всех ото зла. Аминь!»

— Аминь, — прошептала я.

Среди ночи Мария услышала крик Саймона. Полусонная, она вскочила с постели и в холле натолкнулась на Фло, которая бежала к ней.

— Ему снится кошмар, — сказала девочка. В ее широко распахнутых глазах застыл страх.

Вместе Мария и Фло поспешили к Саймону. Он метался по кровати, спеленутый в простыни, как мумия, его волосы намокли от пота. Рот мальчика был широко открыт, он кричал, не переставая.

— Саймон, — резко окликнула его Мария, чувствуя, как бешено колотится сердце у нее в груди. Она склонилась над ним, убрала влажные волосы со лба. — Саймон, дорогой, проснись! Все хорошо. Я здесь и Фло тоже.

— Я здесь, — дрожащим голосом подтвердила Фло.

Саймон высвободил руки из простыней и стал колотить воздух перед собой. Кулаком он ударил Марию в лицо — и в тот же момент перестал кричать, а потом открыл глаза.

Мария, не обращая внимания на боль, поцеловала его в лоб.

— Привет, Саймон, — прошептала она.

— Он душил ее, — глухо произнес Саймон. — Или они оба душили меня.

— Это был просто сон, — сказала Мария. — Все уже закончилось.

— Я не знал, где мама, а где я, — заметил мальчик. — Сначала знал, а потом мы стали как один человек. — Он расплакался.

Мария задрожала и обняла племянника крепче. Его глаза были широко открыты, но он, казалось, не узнает ни ее, ни сестру. Фло прижалась к ним.

— Ты уже проснулся, да? Проснулся, Саймон? — спрашивала она.

Саймон не отвечал. Его тело словно одеревенело. Мария спела ему колыбельную, поглаживая ребенка по спине, и постепенно он расслабился. Когда Мария поняла, что мальчик спит, она тихонько положила его на кровать. Ее сердце все еще бешено колотилось.

— Можно мне поспать с тобой? — прошептала Фло.

— Разве тебе не будет удобнее в твоей кроватке? — спросила Мария.

Фло смотрела на нее снизу вверх умоляющим взглядом.

— Что, если его кошмар передастся мне, пока я буду спать?

— Так не бывает, — ответила Мария. — У каждого человека собственные сны.

— Иногда бывает. Такой же кошмар мне приснился вчера. Наверное, я передала его Саймону.

— Не думаю, что это так. Но, наверное, тебе нужно рассказать об этом доктору Миддлтон, когда ты в следующий раз пойдешь к ней, — сказала Мария. Она разрешила Фло спать с ней в эту ночь. Сама она так и не уснула — болела щека, а в ушах стояли крики Саймона. Фло лежала рядом, сладко посапывая, но на рассвете она начала метаться, и Мария испугалась, что девочке тоже приснился плохой сон, а потом Фло помочилась в постель.

Утром Саймон ничего не помнил о своем кошмаре. Когда Мария и Фло стали спрашивать его, он ответил «нет»; ребенок был потрясен тем, что мог совершить такой невероятный поступок — ударить тетку — и не запомнить этого.

— Тебе больно? — спросил Саймон, озабоченно нахмурив лоб.

— Не очень, — ответила Мария, касаясь подбитого глаза. В последний раз фингал у нее был в младших классах — Софи задела ее по лицу прыгалками.

— Прости меня, — сказал Саймон.

— Ничего, — успокоила его Мария, — все в порядке.

Она чувствовала себя беспомощной и готова была разрыдаться. Ей хотелось избавиться от племянников, их ночных кошмаров и недержания мочи, их психологов, их бесконечных потребностей. Она хотела, чтобы кто-нибудь ее утешил, сказал, что она отлично справляется, что им гораздо лучше с ней, чем без нее. Потом ей захотелось, чтобы дети просто исчезли. Ей было стыдно за это желание, однако она не могла побороть его.

Дети вытащили на крыльцо свои удочки. Они собирались отправиться на рыбалку. Из глубин кухонного шкафа Саймон достал коробку с рыболовными снастями. Там была целая коллекция крючков, свинцовых грузил, красно-белых поплавков, разноцветных наживок: серебристых, розовых, зеленых — в форме червяка; к тем из них, которые использовались раньше, кое-где пристали засохшие водоросли. Там же лежал тонкий филейный нож с прилипшей к нему тусклой рыбьей чешуей. Саймон и Фло разложили содержимое коробки на ступеньках, чтобы выбрать подходящую наживку.