Падший ангел за левым плечом - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 5

Леокадия Пыжова помнила о своей бурной юности и брала себе только молодых любовников из числа танцоров и менеджеров ансамбля.

«Мои поррррррррррродистые жеррррррррребчики» – называла она их.

В «жеребчиках» Алексей Грибов ходил уже год.

– Манкировать мной стал. – Леокадия потянула его к себе в постель за брючный ремень.

– Я сейчас разденусь.

– Сначала мой сок мне подай. – Она указала на столик у кресла, где стоял хрустальный графин с коньяком.

Алексей Грибов налил коньяк в хрустальную рюмку.

– А себе?

Он налил в рюмку и себе.

– За любовь, сладенький, – провозгласила Леокадия и хлопнула коньяк одним махом.

Пьянела она быстро. Но признаки опьянения проявлялись лишь в бледности морщинистого ее лица, которому уже мало помогали косметические процедуры и сценический грим.

– Нос воротишь от меня, сладенький. – Она снова погрозила Грибову пальчиком. – Все адвокатом себя мнишь, все о прошлом думаешь. А кто ты такой сейчас? Никто. Ноль. Выперли тебя отовсюду. А я вот взяла тебя в шоу, бабки тебе плачу из своего кармана. Папашка-то кто твой был? Прокурор? Так посадили его. Наследственность – тяжелая, Лешенька… Папашка-то в тюрьме. Так что нечем гордиться-то. Нечего нос от людей, которые к тебе всем сердцем, воротить.

– Да что ты в самом деле? Я же по твоим делам ездил, насчет концерта хотел договориться.

– Весь день пропадал. На звонки не отвечал. – Леокадия сверлила его взглядом. – И чего концерт?

– Ничего. У них там все закрыто оказалось. Офис закрыт.

– Врешь ты мне все. – Леокадия хмыкнула. – Ну да сердце-то у меня доброе, проверять не стану. Ложись, что ли.

Алексей Грибов послушно лег в постель рядом с ней. Она тут же жарко его обняла и, дыша коньяком в лицо, начала ласкать, возбуждать.

Они возились в постели. Потом Леокадия разочарованно отпихнула его от себя.

– Чего ты как ледышка-то?

– Я просто устал. – Алексей Грибов закрыл глаза.

– С чегой-то ты устал? Уж я и так стараюсь, и этак. А ты как мертвый.

– Подожди немного.

– А чего ждать-годить? Само встанет, что ли? – Леокадия села в подушках. – Целый день где-то шатался. Сейчас кабачок вялый.

Алексей Грибов повернулся на бок.

– Лешенька, я ведь и рассердиться могу, – елейным зловещим тоном пообещала Леокадия.

Тогда он обернулся к ней. Улыбнулся натянуто и покорно.

– Ты потрясающая женщина, – сказал он, – я весь твой. Я просто устал немножко. Дорога скверная – сплошные пробки.

Леокадия снова сунула руку под одеяло.

– Ну вот уже лучше, процесс пошел. – Она протянула вторую руку и взяла Алексея Грибова за подбородок. – Адвокатик ты мой неудавшийся. По нынешним-то временам кому ты нужен? Никому, кроме меня. Ты это цени, Лешенька.

– Я ценю.

– И все же, где тебя носило сегодня?

Алексей Грибов приподнялся и сграбастал ее в объятия, заглушая все эти ненужные любопытные, ревнивые вопросы поцелуем в старческие, пахнущие коньяком и помадой губы.

Только на мгновение полковник Гущин закрыл собой от Кати стену гаража. Потом отступил на шаг.

– Прибито гвоздями, – сказал он хрипло.

– Убийца воспользовался пневматическим молотком. Вон он тоже на полу. – Эксперт Сиваков не касался вещдоков до работы своей команды криминалистов. – Гараж не кирпичный, а из блоков. Гвозди вошли как в масло.

На стене большая буква «М» – с нее начиналось короткое слово, написанное кровью широкими мазками.

Но букву «М» образовывали человеческие руки, отрезанные электропилой, прибитые гвоздями.

Руки были неестественно вывернуты. Пальцы мертвых ладоней переплетались. И все это крепилось гвоздями к стене.

– Локтевые суставы, судя во всему, повреждены электропилой, чтобы сделать всю эту чудовищную конструкцию более гибкой, податливой. – Сиваков смотрел на стену. – Чтобы снять все это, извлечь гвозди, нам потребуется время. По мне, так я бы забрал все это как есть, чтобы уже в лаборатории детально исследовать. Но не выламывать же нам часть стены в гараже… Абсурд… Тот, кто это сделал, добился своего. Оторопь берет. Не знаешь, с чего осмотр начинать.

– Со слова, которое написано. – Гущин подошел к стене вплотную.

Страшная буква «М», составленная из рук Полины Вавиловой – жены полковника Вавилова, – была заглавной буквой в слове «Мщу».

Буквы «щ» и «у» написаны кровью. Они складывались из широких, угловатых линий-мазков.

– Тут должно быть что-то в ее крови, какой-то предмет, которым он писал, – сказал Гущин.

– Нет, судя по ширине мазка, – Сиваков тоже подошел вплотную к стене, – и по частичкам блоковой крошки в распилах предплечий, на костях и на кожных покровах, убийца написал обе буквы ее руками. Сначала он написал «щ» и «у». А затем уже составил свою инсталляцию из буквы заглавной.

– «Мщу»… не «месть», как пишут обычно, не «Я мщу», а просто коротко, лаконично. – Гущин обернулся к помертвевшей Кате. – Какие мысли?

– Я не знаю, Федор Матвеевич. Ужас.

– А еще что? Что первое на ум приходит?

– Ярость. Он был в ярости, этот убийца. За что он мстит?

– С этим придется разбираться, долго разбираться. – Гущин констатировал факт. – Меня сейчас интересует – как он в дом попал? Следов взлома нет. Значит, Полина Вавилова сама его впустила, открыв все замки.

– Выходит, она знала убийцу? Была с ним знакома?

Полковник Гущин пошел к двери гаража, поманил одного из оперативников и спросил тихо:

– Ну, что вы нашли?

– Много отпечатков пальцев. Экспертам работы – непочатый край. – Оперативник повел полковника Гущина в холл.

Катя устремилась за ними. Она хотела слышать все, что скажут члены оперативно-следственной группы на этом первичном этапе осмотра.

Лишь бы не видеть то, что лучше не видеть…

– Нам предстоит выяснить, чьи отпечатки где – Вавилова, ее… Не сейчас же откатывать, когда ЭТО там на стене висит. А потом дом только что построен, тут бригада рабочих трудилась – отопление налаживали, кухню монтировали, нагреватели для воды. Все захватано – двери, косяки, поверхности. Определение давности следов пальцев рук – вещь ненадежная, сами знаете, Федор Матвеевич.

Гущин осторожно двигался – боком, как краб, чтобы ненароком не наступить на кровавый след волочения на полу – его обрабатывали эксперты, ползавшие на корточках.