Падший ангел за левым плечом - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 35

– И какие же несоответствия ты имеешь в виду?

– Ну, не знаю, я просто к примеру. Вот мы сегодня Викторию Одинцову допрашивали, а она нам про пар изо рта.

– Про какой еще пар изо рта?

– Ну, мол, когда они в номер вошли в ту ночь, там было так холодно, что у нее шел пар изо рта.

– Окно было открыто, что ж тут странного? Эта Мимоза орала благим матом, на помощь звала. Могла окно или балкон распахнуть, призывать на помощь.

– Окно и балконная дверь, как указано в протоколе осмотра, были закрыты, шторы задернуты, я отлично это помню, сама читала, – возразила Катя. – А Вавилов сам лично писал протокол осмотра. Он такую деталь бы не упустил.

– Ну значит, у них отопление там не работало. – Гущин пожал плечами. – Чего ты к этому так прицепилась? Это так принципиально важно, что ли?

– Нет, но… Это пример того, в какой мы суете и путанице по этим трем делам.

– Все потом устаканится. Нам надо как можно скорее все это изучить.

– Проще еще раз побеседовать с Одинцовой, – заметила Катя. – Я завтра выкрою время и поеду снова в Рождественск, поговорю с Викторией там, в кафе, еще раз.

– Я тебе лучший вариант предложу, – сказал Гущин. – Я завтра намерен нанести визит самой Мимозе. Она стала богатой дамой, свой собственный салон на Садовом кольце. Ты там мне будешь полезна в этой дамской парикмахерской.

Катя подумала и покачала головой.

– Нет, Федор Матвеевич, я лучше съезжу к ключевому свидетелю. Надо устранить это несоответствие.

– Я не понимаю, почему это тебя так всполошило.

– Ничего меня не всполошило. Там все ясно, кроме… кроме пара изо рта. Пусть Виктория мне сама это прояснит. Может, она оговорилась или перепутала. Мы должны все выяснить досконально. Это ясное, абсолютно очевидное дело, и тем не менее ни на следствии, ни на суде Павел Мазуров своей вины не признал. Вот прокурор Грибов тот сразу во всем сознался, а этот нет.

– Прокурор Грибов – юрист. Он прекрасно понимал, что чистосердечное раскаяние смягчает приговор.

– И тем не менее он-то сидит, а Павла Мазурова, который был в несознанке, выпустили по амнистии на условно-досрочный, – хмыкнула Катя. – Нет, Федор Матвеевич, тут ваша логика не работает. А поэтому я поеду в Рождественск и сама все еще раз уточню.

– А, тебя не переспоришь. – Гущин махнул рукой и начал громко раздавать оперативникам очередные ЦУ.

Беседу с Мариной Приходько по прозвищу Мимоза полковник Гущин запланировал на следующий день в обеденный перерыв. С Мариной связался по телефону один из его подчиненных.

Гущин на служебной машине приехал на Таганку и остановился на Садовом кольце возле огромного, как монолит, кирпичного дома. Весь низ его занимали банки, а между ними приткнулись изящный вход и узкая витрина до полу – салон красоты. Внешний дизайн – очень стильный, но вот окно в витрине тусклое, не мытое с самой зимы.

Около салона Гущин заметил патрульную машину ДПС.

– Задержите его, он где-то там, на улице!

Гущина, когда он вошел, буквально оглушил этот истерический женский крик. На рецепции – никого, зато в небольшом зале на четыре кресла полно народа. Гущин увидел двух патрульных в бронежилетах, паренька в белой униформе парикмахера, молоденькую, ярко накрашенную брюнетку в пестрой кофточке. Все они окружали кольцом высокую блондинку в шерстяном алом жакете и рваных джинсах. Лицо блондинки искажено ужасом.

– Задержите его, он меня убьет!

Патрульные обернулись и горой надвинулись на полковника Гущина.

– В чем дело?

– Вы кто? Ваши документы!

Гущин молча показал им удостоверение.

– Что тут происходит?

– Срочный вызов. Мы посчитали это ограблением, а оказалось… ложная тревога.

– Какая еще ложная тревога! Я вам говорю – он был здесь, сидел в этом вот самом кресле! Он меня убьет! – Блондинку – а это и была Мимоза – била сильная нервная дрожь.

– Успокойтесь, я полковник Гущин, мой сотрудник звонил вам насчет встречи.

– Да, да, я помню. Вы видели его? Там, на улице, вы видели его?

– Кого?

– Мазурова! Пашку… ой, что же это, он из колонии сбежал, что ли? Он меня убьет, прикончит. Он уже появлялся возле салона – там, на улице. А сегодня пришел сюда – внаглую, наверное, меня искал. Как он меня нашел?

– Сядьте в кресло, успокойтесь. Принесите ей стакан воды, – попросил Гущин брюнетку в пестрой кофточке.

Мимоза плюхнулась в парикмахерское кресло. Гущин отошел с патрульными к рецепции.

– Я тут сам разберусь, вы можете ехать, – сказал он, – только расскажите мне, что здесь при вас было?

– Ничего, – патрульные пожали плечами словно близнецы, – по рации получили вызов от дежурного – Садовое кольцо, салон, думали ограбление. А тут у дамочки истерика. Какой-то клиент зашел в салон постричься, а ее это сильно напугало.

– А вы этого клиента видели? В салоне или на улице?

– Так его уж и след простыл, пока мы приехали.

Патрульные покинули салон. Гущин вернулся к Мимозе. Та скорчилась в кресле, обхватив худыми руками свои хрупкие плечи. Гущин оглядел ее – не то чтобы красавица, но стильная, фигура как у модели, а лицо… Он вспомнил заключение эксперта о переломах костей лица и хирургической операции. А потом еще и пластические хирурги трудились. Славная работа. Никаких следов, никаких шрамов, и нос, перебитый, исправлен. Кожа ухоженная. В общем – полный ажур.

– Теперь вы, Марина, по порядку, коротко. Что тут у вас стряслось?

– Я приехала сюда, вы же мне встречу назначили, и я приехала. Вхожу в свой салон, вижу Степа – это наш мастер – клиента закончил стричь. У нас сейчас туго с клиентами, этот чертов кризис весь бизнес обрушил. Поэтому мы каждому рады, и я обрадовалась, а потом увидела в зеркале – он смотрит на меня. И я… ох, я же его моментально узнала – это он!

– Павел Мазуров?

– Он. – Мимоза нервно всхлипнула. – Я на месте застыла – там, на рецепции. А он встал и медленно так ко мне. Тут я не выдержала и заорала, а он…

– Что он?

– Он бросил деньги на стойку, пять тысяч, и мимо меня к двери. Я закричала Степе, чтобы тот в полицию звонил, чтобы приехали защитить меня. Что же вы стоите? Надо его поймать, он ведь из колонии сбежал.

– Мазуров не сбежал, он освобожден по амнистии.

– Освобожден?

Гущину показалось, что Мимоза вот-вот рухнет в обморок со своего кресла. Она закрыла лицо руками.

– Он меня убьет, – прошептала она. – Я знаю. Он меня теперь убьет. Он уже приходил сюда пару дней назад. Я видела его на улице возле салона. А сегодня он пришел, чтобы меня убить.