Волчица нежная моя - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 47

Настроение у нее испортилось, когда она заподозрила неладное. Гром не гремел, но тучи уже нависли над их семейной жизнью, в дом пришла непогода, от которой под зонтом не спрячешься.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила Лера.

– Случилось, – сказал он и закрыл глаза.

Но не станет он ей ничего объяснять. Зачем? Слушать оправдания и стенания? Хватит, он ими сыт по горло… Возможно, Лера спала и с Раскатовым, и с Лопахиным. Может быть, даже состояла в сговоре с ними против него… Но разбираться в этом, выяснять, чувствуя себя лохом и неудачником, ну его к черту… Хватит! Надоело!..

Солнечные лучи проникали через прозрачные шторы, золотили выбитые на них кружевные цветы, стебли с листьями, заливали светом комнату с широкой в ней двуспальной кроватью. Все глубже природа погружается в осеннюю тоску, все реже случаются солнечные деньки. Отличная на улице погода, но Гордееву ничего сегодня не в радость, пусто на душе, тоскливо. Выписался он из больницы, уехал он с Настей в квартиру, в которой Лера встречалась с ее мужем.

Он мог бы снять номер в гостинице, но ему хотелось побыть здесь. Вдруг Лера заглянет сюда в поисках приключений, а за ней тогда и Лопахин пожалует. Нос еще не зажил, любой, даже самый слабый удар может стать роковым, но его это не пугает. Он возьмет в руки что-нибудь тяжелое, молоток например. С его травмой он имеет на это право.

– Ты не бойся, Вадим сюда не придет, – сказала Настя.

Она вышла из комнаты, прошла на кухню, Гордеев неторопливо проследовал за ней.

– Я боюсь? – Он открыл ящик стола, достал оттуда стальной молоток для отбивных, взвесил его на руке. Сгодится.

– Они с мая не встречаются, – сказала она, включив чайник.

– А почему с мая?

– А когда все началось?

Действительно, чехарда с подставами началась в конце июня, а май мог уйти на подготовку и разработку планов…

– Хочешь сказать, что Лера была в сговоре с Вадимом?

– Я хочу сказать?! – возмутилась Настя.

– Тогда почему с мая?

– Как Вадим сказал, так я тебе и говорю…

– А почему он тебе сказал?

Квартира хорошая, с евроремонтом, мебель достаточно новая, только вот холодильник не очень – вроде бы и современный, но низкий, по плечо. Телевизор на нем небольшой, фотокарточка какая-то лежит. Должна стоять, а легла – или сама, или помогли.

Он взял фотографию и нахмурил брови, узнав себя. Лет тридцать ему на снимке, выражение лица, как у пожилого, умудренного жизнью мужчины, а глаза молодые, и они смело, задорно смотрели в неизвестность. Фотография была чем-то заляпана, возможно, плюнули на нее, тот же Лопахин мог постараться.

Не так давно Гордеев заглянул в кошелек своей жены и увидел там, в специальном гнезде, свою фотографию, причем такого же формата, как эта. Возможно, этот снимок выпал из ее кошелька, искать она не стала, просто заменила потерю.

– Я нашла, когда убирала, – сказала Настя, глянув через его плечо.

Гордеев кивнул. В квартире недавно наводили порядок, Настя здесь и генералила. Сразу после свадьбы этим и занялась. И фотографию она могла найти, и на холодильник ее положить. Если бы она хотела привлечь внимание к своей находке, она бы поставила.

– Значит, ты их здесь застукала? – спросил он.

– И Вадима, и Леру… Я так понимаю, Лера не призналась?

– Я не спрашивал.

– Почему?

Гордеев пожал плечами. Так и не объяснился он с женой, просто взял и ушел от нее. Не очень рвался к Насте, а все равно ушел. И Кате на свадьбу денег дал, и квартиру ей обязательно купит. Ну, и машину…

Сына он, разумеется, не оставит, у Ярослава в этой жизни будет все, но теперь у него есть дочь, и о ней тоже надо заботиться. И Настя ему не чужая, как долго стремился он к ней, и наконец-то… Все хорошо, только радости нет никакой.

– А ты и не спрашивай… И я Вадиму ничего не сказала. Просто ушла и все… – Она обвила его шею руками, прижалась к нему.

От Насти пахло желанной женщиной, хотелось попробовать ее на вкус. И он попробует… Но в тех волнующих ощущениях, которые обволакивали его как изнутри, так и снаружи, не хватало восторга. Да, будет здорово, даже чудесно, но сердце почему-то не замирает в предвкушении, кончики пальцев не тяжелеют в ожидании…

– И мне все равно, была здесь твоя Лера или нет, – прошептала на ухо Настя.

– Почему? – негромко, но не шепотом спросил он.

– А потому что ее больше не существует. Ни ее, ни Вадима! Все, только мы! Только вдвоем!

– Может быть.

Он хотел в это верить, но как-то не очень получалось. Сомнения не одолевали, но подозрения навевали. Вдруг Настя ведет какую-то игру? Возможно, она заманила его в ловушку. Сейчас она затащит его в кровать, и начнется…

– Не может быть, а так точно! – улыбнулась она.

– Кто так говорит? – спросил он.

– В смысле, кто?

– Раскатов так говорит? Он человек военный, «так точно» из его лексикона…

– Не было у нас ничего!

– Я поеду, спрошу. Мне с ним поговорить надо, заодно и спрошу.

– Только про Вадима не говори, ну, как он с Лерой… Хотя можешь сказать. Он гадил, он пусть и отвечает…

– И не жалко мужа?

– Нет!

– А если посадят?

– За что? За Сотникова? Да плевать!.. Уже плевать!

– Значит, все-таки он?

– Если хочешь, пусть будет он! – разнузданно улыбнулась Настя.

– Что значит если хочешь? Мне правда нужна!

– Какая правда? – сдавленно засмеялась она. – Мы с тобой всю жизнь в неправде жили!.. И сейчас в неправде! Ты от жены, я от мужа… Но все это нужно оставить в прошлом! И начать все с чистого листа, не думая о грязном… Прямо сейчас начнем!..

Она крутанула бедрами, увлекая Гордеева за собой, села на стол, натолкнув его на себя. Ей нужен был огонь, с которым ее пылкая страсть слилась бы в испепеляющем пожаре, а в нем уже горит, бушует, так просто не потушишь. Но зажигать на столе он не стал, повел Настю в спальню, по пути отклонился к двери, щелкнул задвижкой, закрывая доступ извне. Теперь дверь даже с ключом не открыть…

Настя сорвала с кровати покрывало, легла на чистые, пахнущие зимней свежестью простыни, притянула его к себе, задвигалась змейкой, встраиваясь в обретенное вдруг единство. И он сливался с ней – в ожидании чуда, но в страхе разочароваться. В прошлый раз долгий, растянутый на двадцать лет размах обернулся пшиком, неоправданными надеждами, но тогда на него давил неподъемный груз проблем, может, потому захотелось вдруг переключиться с Насти на жену. Сейчас это не столь уж давнее и во многом осуществленное желание казалось глупым, в чем-то даже зазорным, возможно, утраченная свежесть ощущений вернется и он познает радость победы, к которой он шел долгих двадцать лет. Не было ничего тогда с Настей, на столе в ее рабочем кабинете, все начинается только сегодня – на это Гордеев и постарался настроиться.