Твоя К. - читать онлайн книгу. Автор: Тереза Ревэй cтр.№ 89

Поднявшись на третий этаж по винтовой лестнице, Ксения настойчиво позвонила, но ответа не последовало, хотя Ксения знала, что Маша по утрам в понедельник не работает. «Спит, наверное, — решила она. — Лишь бы Николай ушел». Потом она вспомнила, что он должен был поехать к своим родителям в Ниццу.

— Кто там? — послышался голос сестры из-за дверей.

— Я. Открывай. Я вся вымокла и не хочу простудиться.

— Я не могу тебя сейчас принять, Ксения. Возвращайся домой.

Ксения так удивилась, что застыла на месте как вкопанная. Русские привыкли являться в гости без предупреждения и совершенно не представляли, что кто-нибудь отказался бы впустить в дом друга, а тем более родственника.

— Это что, шутка? — спросила она. — У меня важная новость. Открой, прошу тебя.

— Нет.

— Это о дяде Саше. Нам надо поговорить, Маша.

После нескольких минут тишины в дверях повернулся ключ. В маленькой прихожей было темно. Ксения едва различила фигуру сестры, завернутую в пеньюар. Маша повернулась к ней спиной и пошла в комнату. Ксения отнесла сушиться намокшие вещи на кухню и пошла поздороваться с Машей. Быстрым движением Ксения нажала на выключатель.

— Боже мой! — выдохнула она, увидев, что тело сестры сплошь покрыто синяками.

— Что ты делаешь в моей комнате? — крикнула Маша, прижимая к груди рубашку. — Могла бы подождать меня в салоне.

— А ну повернись спиной, — приказала Ксения.

Губы Маши задрожали, а глаза наполнились слезами.

— Прошу тебя, оставь меня в покое, — взмолилась она.

Ксения едва сдерживала себя от ярости. Она сжала кулаки. Если бы сейчас с ней рядом оказался ее зять, она разорвала бы его. По какому праву этот подонок осмелился поднять руку на Машу? С трудом она взяла себя в руки, чтобы еще больше не напугать сестру.

— Поздно, Машенька, — добавила она мягким голосом. — Я уже все видела. Тебе не нужно от меня ничего скрывать. Я думаю, что это длится не один день. Догадывалась, что у тебя с мужем проблемы, но не предполагала, что зашло так далеко. Почему ты ничего мне не сказала?

Маша, которой трудно было стоять, присела на край кровати. Слезы текли по ее щекам.

— Мне было стыдно, — прошептала она.

Ксения присела на колени перед сестрой, взяла ее руки в свои. Бог свидетель, Маша часто доводила ее до безумия. Их ссоры бывали очень серьезными. Сколько раз Маша хлопала дверью перед ее носом, обвиняя ее в гордости и бесчувственности. Сколько раз Ксения обзывала ее плохими словами. Но она не могла позволить, чтобы кто-то издевался над ее младшей сестричкой.

— Не надо стыдиться того, что тебя бьет муж, Маша. Это он поступает чудовищно, а не ты. Он виноват. Нельзя поднимать руку на женщину. Это вопрос чести.

— У меня не получается сделать все, что он требует, — всхлипнула она. — Я пытаюсь, но ничего не выходит. Я не такая упорная, как ты. Николай постоянно сравнивает меня с тобой. Я делаю все, чтобы походить на тебя, но это невозможно…

«Если этот мерзавец когда-нибудь попадет мне в руки, я его убью», — холодно подумала Ксения. Пальцем она приподняла подбородок Маши, чтобы поглядеть ей в глаза.

— Ты не должна быть на меня похожей, дорогая. По счастью, ты более мягкая. Хвала Господу, что ты не унаследовала мой собачий характер. Да этот Николай Александрович и двух минут не выдержал бы, будь он моим мужем. Не знаю, кто из нас кого задушил бы. Возможно, я, — добавила она с облегчением, потому что Маше удалось улыбнуться. — Теперь все кончено. Ты должна переехать ко мне, чтобы я смогла за тобой ухаживать.

— Нет! — возразила сестра, широко открыв испуганные голубые глаза. — Николай рассердится, если меня не будет дома, когда он вернется.

— Послушай меня, Маша, потому что дважды я повторять не буду. Этот мужчина не имеет права тебя бить. Никакое извинение или объяснение не принимается. Он совершил проступок, который я не намерена терпеть. А ты тем более.

— Но я люблю его, — воскликнула Маша сквозь слезы.

— Я знаю, ты не в первый раз мне это говоришь. Но я не могу принимать это во внимание в подобных обстоятельствах. Сейчас я соберу твои вещи. Поживешь некоторое время у меня, потом посмотрим.

«Потом ты потребуешь развода, — подумала Ксения, — а я заставлю этого мерзавца понять, что не в его интересах связываться с Осолиными». Она ни секунды не сомневалась, что ее старый друг, двухметровый Юрий, только обрадуется случаю серьезно потолковать с этим ничтожеством.

Берлин, ноябрь 1938

Сара резко поднялась на кровати. Она не понимала, что происходит. Со сжимающимся от волнения сердцем она слушала, как в ее висках пульсирует кровь. Может, ей приснился кошмар? Или заплакали во сне дети? Дрожащей рукой она попыталась нащупать выключатель ночной лампы, но только разбила стакан с водой.

— Что происходит? — сонно спросил Виктор.

— Не знаю, — ответила она, включив наконец свет. — Что-то меня разбудило. Пойду посмотрю, как там дети.

Виктор пробормотал что-то неразборчивое и перевернулся на другой бок. Настенные часы показывали пять. Сара поднялась и съежилась от холода. Когда она накинула халат, какой-то треск заставил их обоих вздрогнуть. Виктор, в свою очередь, тоже соскочил с кровати. Сара открыла двери и поспешила в коридор, услышав голоса и стук во входную дверь.

— Иди к детям! — крикнул Виктор, спускаясь по лестнице.

— Будь осторожен, — попросила она.

В комнате для девочек она зажгла лампу, подбежала к кровати, на которой спала маленькая Далия, и взяла ее на руки.

— Лили, просыпайся, дорогая, — сказала она восьмилетней дочери, которая продолжала спать, подложив под голову кулак.

Сара потрясла ее за плечо, сердце сжималось от ужаса. Было страшно вот так будить детей, вытягивать их из постелей в неурочный час ноябрьской ночи.

— Что случилось, мама? — спросил появившийся на пороге Феликс, потирая глаза.

Ее двенадцатилетний сын был точной копией отца. У него был такой же интеллигентный лоб и такой же спокойный взгляд под шапкой темных волос.

— Помоги мне одеть твоих сестер, — приказала Сара. — Я не хочу, чтобы они простудились.

Она испуганно думала о том, что сейчас может происходить на первом этаже. Как только она услышала грохот в двери, то сразу подумала о гестапо. Все знали об ужасных историях, когда люди Гиммлера неожиданно появлялись, чтобы арестовать невиновных людей. «Раньше надо было бежать, — подумала она. — Теперь сама виновата».

Она мельком вспомнила о бумагах, которые лежали на столе библиотеки. В течение нескольких месяцев ей удалось собрать более двух десятков документов, которые требовала от нее и Виктора администрация, чтобы разрешить им покинуть страну. Было очень трудно получить визы принимающей страны и разрешение на выезд из Германии, и надо было точно знать, кому следует дать взятку. Последнее открытие больше всего шокировало Сару, она и не представляла, насколько гангрена коррупции поразила все сферы жизни немецкого общества.