– Несколько дней назад.
– Почему мне не сообщили? Его необходимо выгнать, а мою дочь и ее служанок увезти из города.
– Слуга изгнан, вещи пакуются. Единственный вопрос – куда им поехать… учитывая ситуацию? – Джованни немного помолчал, но не слишком долго, чтобы не позволить Чезаре встрять в разговор. – Мне кажется, я нашел решение, ваше святейшество. С вашего позволения, я хотел бы отвезти жену в Пезаро. Там хороший климат, гораздо лучше римского, и уже год как она герцогиня, хотя официально еще не представлена своему городу.
– Пезаро? Надолго ли вы едете?
– Возможно, до тех пор, пока здесь все… не поутихнет. Ей понравятся город и люди. А она им, я уверен. С моей стороны, как герцога, уже совершенно непростительно и дальше откладывать их встречу.
– А как насчет того, что непростительно по отношению к папе, чьими землями ты управляешь от его имени? – резко спросил Чезаре. – Или, может, ты планируешь пробыть часть времени в Милане?
Александр бросил на сына быстрый многозначительный взгляд, будто предупреждая: не вмешивайся.
– Я забочусь не о себе, поймите, а о своей жене, – сказал Джованни, снова обращаясь исключительно к папе. – Мне надо сопроводить ее и устроить на новом месте, а затем я, несомненно, вернусь обратно, если и когда вы призовете меня на военную службу. Тем временем Лукреция и все ее домашние будут в безопасности и здоровы.
В комнате воцарилась тишина.
– А моей дочери известен этот план?
Джованни был так рад, что просто расплылся в улыбке:
– О да, ваше святейшество, разумеется. Ей просто не терпится совершить поездку и увидеть свои новые владения.
* * *
– Сдается мне, у моего зятя все-таки есть яйца.
– Жду не дождусь, когда отрежу их. Святой Иисус, я думаю…
– Я знаю, что ты думаешь, Чезаре. А теперь и он знает. Да что с тобой? Неужели мне надо напоминать тебе, что вне семьи мы не ведем разговоры, которые могут подорвать нашу безопасность?
– Прости. Я вышел из себя.
– Я знаю. Он не такой дурак, каким кажется.
– Он дурак, женившийся на моей сестре.
– Ха, – Александр сурово ухмыльнулся, – вот тут ты прав. Мне надо было отдать ее за другого.
– Так отправь его на поле битвы. Обещаю, он не выживет.
– Нет. Сейчас неподходящий момент, – Александр внимательно посмотрел на сына. Иногда он не узнавал Чезаре. В нем было что-то, чему он никогда его не учил. – По одному врагу за раз, Чезаре. По одному врагу за раз.
– А я все же уверен, что он предаст нас.
– Как он может нас предать? Мы и сами-то едва понимаем, что делаем.
– Он узнает о перемещении войск в Романью, и если французы подойдут близко к Неаполю…
– Если они зайдут так далеко, об этом все узнают и без него.
– Ты думаешь, это возможно?
Александр пожал плечами.
– Не будь наивным. Если случится так, что после прихода французов неаполитанская флотилия побьет их корабли, мы расшевелим Людовико в Милане, а Вирджинио Орсини останется нам верен и возглавит армию Альфонсо в предместьях Рима, тогда мы имеем неплохие шансы.
– А если нет? – спросил Чезаре после минутного молчания.
– Если нет? – Взгляд Александра ненадолго остановился на собственном портрете, наконец размещенном Пинтуриккьо на люнете над дверью: папа Александр VI преданно наблюдал вознесение Христа. Отделка апартаментов подходила к концу. Все получилось, как было запланировано, и стоило ему целого состояния. Думать о том, что станет с ними, если Неаполь падет и делла Ровере удастся добиться переизбрания папы, совершенно не хотелось.
– Если нет, нам придется обыграть их другим способом.
– Что ж, так и сделаем. Мы не для того забрались так высоко, чтобы быстро упасть, отец. Бог не допустит этого.
Бог. Как странно было слышать само это слово из уст сына.
* * *
– Почему мне не сказали, что в доме кто-то болен лихорадкой?
Всюду стояли упаковочные ящики.
– У вас в последнее время нелегко добиться аудиенции, ваше святейшество, – защищалась Адриана. – Она будет готова уехать уже через несколько дней.
– О да. И куда она направится?
Адриана смущенно замолчала.
– Может, в Пезаро? – подсказал ей Александр.
Она встретилась с ним глазами:
– В Риме волнения. Там для нее более безопасное место. Все-таки она герцогиня этого города. Если ей суждено обрести там дом, пусть так и будет. По крайней мере на какое-то время.
– Хм. Что ж, одна она не поедет. Ты поедешь с ней и поможешь устроиться.
– Разумеется. Неужели вы думали, что я оставлю ее?
Адриана помолчала.
– Я вижу, ты хочешь сказать мне что-то еще, – вздохнул он. – Ну же, говори!
– А что насчет Джулии?..
* * *
– Я не хочу покидать вас, мой господин. – В ту ночь они впервые за несколько недель лежали вместе. В бликах свечей ее глаза светились любовью. Правда ли это, или лишь слова, которые она считает нужным сказать? Голова Александра была так занята политикой, что теперь он сомневался во всем. – Я уже жила в пораженном лихорадкой городе.
– Но это не означает, что ты и сейчас не заболеешь. Нынче лето сырое и жаркое. Я не хочу рисковать.
– Мы так редко видимся. – Джулия чуть откинула голову, будто желая получше его рассмотреть. – Пезаро далеко. Может быть, мне отправиться куда-нибудь поближе? К своей семье в Каподимонте?
– Нет, – быстро отозвался Александр. – Если французы и появятся, то именно с запада.
– Я ведь уеду ненадолго. Только пока не утихнет лихорадка.
– Неважно. Пезаро безопасней.
Она вздохнула.
– Что ж, мне будет совсем скучно в Риме без Лукреции и Адрианы.
Джулия сладко улыбнулась, и на секунду Александру показалось, что не так уж сильно она хотела остаться здесь с ним.
* * *
Когда все вещи были упакованы, из Рима выдвинулся огромный караван лошадей и повозок. Прощаясь, папа не мог скрыть слез. Он послал с ними небольшой отряд, но в последний момент Чезаре настоял, чтобы до границ папских земель вместе с ними ехали его собственные проверенные люди. Конечно, это был лишь слегка завуалированный выпад в сторону Джованни, мол, сам он не сможет обеспечить безопасность жены.
Памятуя о том, что сестра недолюбливает Микелетто, непосредственно к женщинам приставили Педро Кальдерона. Это был верный выбор, ведь за время работы гонцом молодой Педро хорошо узнал всех домашних. Но лишь сейчас у него появилась возможность быть представленным самой герцогине Лукреции.