20 лет дипломатической борьбы - читать онлайн книгу. Автор: Женевьева Табуи cтр.№ 50

– Мой бедный Леже, если бы мы до конца высказывали друг другу все наши затаенные мысли, это выглядело бы весьма печально! Я думаю, что наш режим обречен на гибель, а вместе с ним обречена и Франция.

Затем, закрыв глаза рукой, он с чувством невыразимого ужаса говорит тихим голосом:

– Я вижу Францию побежденной!

Совсем у цели. – Ресторан «Ла Кремайер» на площади Бово. – Предчувствия Александра. – Сорок восемь мобильных гвардейцев. – Средиземноморская Антанта? – «Вы боитесь покушения?» – Павелич и Першич. – В два часа на Бельгийской набережной. – Четыре километра в час вместо двадцати. – Площадь Биржи. – «Где мои очки? Я больше ничего не вижу». – Рыдания Винавера. – Мобильные гвардейцы и избиратели. – «Для глав государств покушения являются профессиональным риском». – Прощальный воинский салют. – Погребальный звон… и последняя дробь барабана.

На Кэ д’Орсэ 1 октября отделы завалены работой.

Весь третий этаж занят подготовкой к переговорам Барту с Александром, которые начнутся на Кэ д’Орсэ 10 октября, после того как 9 октября король Югославии прибудет в Марсель.

На других этажах министерства изучают последствия, которые влечет за собой на международной арене только что достигнутый Францией большой успех в связи со вступлением СССР в Лигу Наций. Наша страна, таким образом, решительно берет на себя обязательства в реализации того самого Восточного Локарно, которое заставит наконец диктаторские режимы уважать мир и стабильность в Европе.

Но успехи, достигнутые Францией, вызвали раздражение бывших побежденных. Адольф Гитлер, провозглашенный несколько недель тому назад «фюрером», уже реорганизует немецкую армию. Рейх расширяет свои секретные соглашения и контакты с Италией и Испанией, где подготовляется гражданская война между монархическими элементами, поддерживаемыми Гитлером и Муссолини, и республиканским правительством, опирающимся на демократические силы Испанской республики.

Тем не менее на Кэ д’Орсэ считают, что 1934 год был знаменательным для Гитлера – убийство Дольфуса, смерть Гинденбурга и чистка 30 июня, освободившая его от компрометирующих или ставших ненужными друзей.

– Действительно, фортуна всегда любит дерзких, – замечает Барту.

На международной арене чувствуется скрытое наступление диктаторских режимов против демократических правительств и, в частности, в течение всех этих последних недель, – против Югославии и особенно против Франции, дипломатическая активность которой, как кажется, еще способна добиться окончательного создания Восточного Локарно, что означало бы решительное обновление французской внешней политики.

* * *

Среда, 6 октября 1934 года.

Ресторан «Ла Кремайер» на площади Бово.

Г-н Андре, занимающий солидную должность инспектора судебной полиции, завтракает с одним из моих друзей, офицером из военного министерства. Когда подали закуски, Андре говорит своему собеседнику:

– Вчера вечером в Сюртэ женераль получена анонимная записка, содержащая предупреждение, что король Югославии не вернется из Франции живым. Поэтому с сегодняшнего утра полицейские обходят меблированные комнаты, показывая фотографии некоторых лиц и расспрашивая о них жильцов. По-видимому, разыскиваемые субъекты находятся в Париже или, скорее, в Марселе, в одной из расположенных в центре города гостиниц.

– Действительно ли это заслуживает серьезного внимания? – задает вопрос офицер.

– По-видимому, да, – отвечает Андре, переходя к антрекоту. – Один из моих коллег, который был в Белграде с официальными лицами, рассказывал, что Александр сам убежден в подобном исходе. И он неоднократно повторял: «У меня слишком много врагов, и неизбежно, что рано или поздно они “накроют” меня». Оказывается, – продолжает Андре, – когда король Александр собирался в Софию незадолго до приезда в Белград Барту, он сказал своим приближенным, находившимся с ним во дворце: «Я думаю, что мне не вернуться в Белград живым». Затем на перроне вокзала в момент отъезда в Болгарию он шепотом отдал распоряжение принцу Павлу: «Если что-либо случится, тебе придется взять на себя заботу о стране».

– Что касается Барту, – добавляет офицер, ставший вдруг особенно внимательным, – то мой коллега, делегат на Женевской конференции по разоружению, утверждает, что с некоторых пор Барту неотвязно преследует мысль о смерти. И это дошло даже до такой степени, что как-то после длинного совещания с русскими Барту сказал своему сотруднику Виталису: «Знаешь ли, милый мой, мои похороны, запомни это хорошенько, должны быть самыми скромными… Обряд в церкви в память о моей жене, которой я это обещал, и всего лишь несколько близких друзей!» А не далее как вчера, – продолжает офицер, – я слышал, как в Бурбонском дворце Пезэ его коллега из комиссии по иностранным делам говорил ему: «Во Франции, пожалуй, нет лучшего друга Югославии, чем я! Я обеспокоен. Я предпочел бы, чтобы король поехал куда угодно, только не в Марсель». – «Так вы тоже пессимист?» – серьезным тоном спросил его Барту. Министерство, – говорит в заключение офицер, приступая к сыру, – предусмотрело посылку сорока восьми мобильных гвардейцев с целью обеспечить безопасность кортежа. Я их убеждаю в необходимости увеличить численность охраны и принять соответствующие меры.

– О, не беспокойтесь, – говорит Андре. – Что касается нас, то югославская полиция прожужжала нам все уши и с утра до вечера призывает нас обеспечить порядок.

* * *

В пятницу 8 октября 1934 года, в 12 часов дня, я вхожу в кабинет Барту. Завтра, в субботу, король Югославии Александр прибудет в Марсель. Барту собирается встречать его. Во второй половине дня оба они должны выехать поездом в Париж.

Барту проявляет обычные признаки хорошего настроения: он ходит по кабинету и все время потирает руки.

В течение нескольких дней он трудится вовсю, готовясь к переговорам с королем. Поскольку основные вопросы переговоров не были точно установлены, Барту вспомнил, что в последние годы жизни Бриана Кэ д’Орсэ предложило Югославии заключить тройственный пакт с Италией и Францией. Этот пакт встретил противодействие Италии, а затем и югославских генералов, которые дали понять Франции, что они не хотят сокращать свои вооруженные силы, поскольку благодаря им Югославия еще могла противостоять Италии.

В ту пору переговоры затянулись. Но около двух лет назад Муссолини демонстративно отказался от этого пакта, «без которого, – убежденно заявил мне Барту, – не может быть настоящего мира на Балканах».

Муссолини, который всегда стремился одолеть югославов, понял в то время, что король Александр является «краеугольным камнем» единства страны и стабильного положения на Балканах, а также большим другом и союзником Франции.

Начиная с завтрашнего дня, Барту будет пытаться вместе с королем Александром изыскать пути для возрождения из пепла этого трехстороннего пакта! Он даже рассчитывает обсудить возможность создания Средиземноморской антанты с участием Югославии, Греции, Италии и Франции.