Аспект-Император. Книга 2. Воин Доброй Удачи - читать онлайн книгу. Автор: Р. Скотт Бэккер cтр.№ 58

Существо по имени Сома упало ничком на свое фальшивое лицо.

– Ты должен был наблюдать за ним, – произнесла птица, нахмурившись.

– Все меняется.

Глаза, похожие на голубые бусинки, закрылись и открылись.

– Каким образом?

Существо по имени Сома осмелилось поднять лицо, принявшее облик Мимары.

– Кудесник, гностический кудесник собрал отряд несколько недель назад… Он надеется найти Сокровищницу.

Минутное замешательство.

– Из Завета? Человек из Завета нанял Шкуродеров?

– Нет… Я не уверен… Он величает себя колдуном, волшебником без школы. Даже сейчас в нем мощно горит Чигра. Очень мощно.

Синтес склонила свою крошечную головку, на секунду задумавшись.

– Значит, старый глупец нашел путь назад к бенжукской пластине. Он обнаружил тебя? Друз Акхеймион?

– Нет… С ним женщина, одна из тех, кого научили узнавать нас. Беременная…

Отрывистый кукольный кивок.

– Лицо, что ты носишь… вижу. – Тени заколыхались подле птицы, словно кто-то заморгал. Мощный и яростный. – Мимара.

Существо съежилось и отступило.

– Да.

– Она беременна. Ты уверен в этом?

– Зловоние не обманывает.

Птица снова заколебалась, словно распутывая очередную мысль… В головку величиной с яйцо без труда помещался могущественный дух.

– Тогда ей нельзя причинять вред. Ко всем предсказаниям следует относиться с почтением, как ложным, так и верным.

– Да, Праотец. Я предполагал, вот почему… воздержался.

Птица подергала головкой.

– Она сторонится других?

– Только чтобы помочиться и испражниться. Я дважды говорил с ней. В свое время она раскроет тайну.

– А адепт еще не вмешался?

– Он пока не знает.

Маленькая головка откинулась назад. Смех стеклышками зазвенел в воздухе. Синтес Консульта посмотрел с Хейлорских высот кругом, его взгляд скользнул по заросшим тростником полям до совершенно ровных берегов Церишского моря. Ветер ерошил кончики ее перышек, с невнятным ревом запустения широко дул по равнине.

Сома глубоко вдохнул запах бренных останков, ставших землей.

– Смелая девушка… – проворковал Праотец, размышляя над обломками времен, долгим пиршеством, которым была Меорнская Империя. – Продолжай следовать за ними, Цуор. По крайней мере они доведут тебя до дома.

…И они насмехались над героями, говоря, что Судьба уготовила бедствие многим, и немногим – блаженство. Они утверждали, что воля – это слепота, тщеславие нищих, которые полагают, что вырывают милости из пасти льва. Только Блудница, сказали они, решит, кто воистину смел, а кто – безрассуден, кто будет героем, а кто останется в дураках. Так все и пребывают в царстве жертв.

Кволлас «Об Инвитийских мудрецах»

Люди имеют обыкновение создавать тайну при оценке тех, кого любят, вот почему они менее честны со своими братьями и более сдержанны с друзьями.

Касид «Анналы Сенеи»

Поздняя весна, Новой Империи Год 20-й (4132 Год Бивня),

Верхняя Истиули

Они спасались бегством, собираясь, как опилки под взмахом руки плотника.

Шранки.

Кланы, осаждавшие Границу Сакарпа, сбежали задолго до того, как Великий Поход ступил на землю, что их кормила.

В отличие от своих более диких собратьев с севера, они уже были научены древним и горьким опытом, познав все коварство людей. Им было ведомо все безрассудство приближающейся битвы без ошеломляющего числа воинов, и потому они бежали туда, куда поспешили уйти с невнятным бормотанием другие кланы, навстречу своей гибели. Они бежали, повторяя имя ужасных Изрази’Хорулов, Сияющих Людей, которые шли по пятам с сокрушительной силой.

Собратья с севера остерегались их, как и они – в свою очередь. Сотни превращались в тысячи, тысячи – в десятки тысяч. И кланы отступали назад, как никогда содрогаясь при мысли о встрече с заставами людей, образуя крепкую как никогда оборону, по мере того, как они уходили по опустевшим стоянкам кланов. И рост их все ускорялся.

Бегство разрозненных кланов переросло в обширную миграцию. Палящий Ветер высоко взметал пыль, поднимавшуюся при стычках, вздымал слой сухого помета к своду неба. Солнце затягивалось мутной дымкой. Шранки кишели, как насекомые, заполонив низины и возвышенности, и земля после них становилась безжизненной пустыней, вытоптанная и разрытая до полного истощения.

И чем больше разбухало число их, тем слабее становился страх перед Сияющими Людьми.

Вскоре после разделения Великого Похода генерал Сибавул-те-Нурвул, намереваясь продемонстрировать умения и отвагу своих сепалоранов, ослушался приказов принца Каютаса и проскакал гораздо дальше кидрухильских застав. Он первый из людей увидел массу, бурлящую на пустынных равнинах Истиули. Вступать в бой не имело смысла, повсюду, куда хватало глаз, все чернело от тьмы полчищ. Не меньше трети его всадников полегли в тот день, поскольку самые быстрые из шранков были быстрее, чем самые медленные из сепалоранских всадников. Сибавул со своей конницей поскакали прочь к заставам, а за ними в погоню кинулись тысячи шранков, и эта битва на бегу, первая со времен падения Сакарпа, была с трудом выиграна только благодаря кидрухильским отрядам, которые выступили, чтобы не подпустить шранков к заставам. Несколько сотен конников пали еще до наступления ночи – бесполезная утрата.

Когда Сибавула привели к Каютасу, принц-империал отругал его в самых жестких выражениях, сказав, что аспект-императору уже давно было известно о Сборе, но, понимая весь пыл, который могло вызвать в сердцах его людей это событие, он выжидал наиболее благоприятного момента, чтобы объявить о нем Священному Войску.

– Как ты, командир, наказываешь тех, кто не подчиняется твоим приказам? – спросил Каютас.

– Секу, – бесстрашно ответил Сибавул.

Так высекли первого Лорда Великого Похода за военное нарушение.

А заудуниане узнали, что за горизонтом на севере собираются тучи врагов, числом гораздо больше, чем их собственные войска. Те, кто утверждали, что бескровно дойдут до Голготтерата, теперь, сидя у костров, молчали.

И никто не смел отрицать, что скоро они понесут неизбежные потери.

Король Нерсей Пройас множество раз наблюдал, как накапливаются в войсках слабости и недуги. Поставки сокращались, воодушевление спадало, распространялись болезни, и воины, которые раньше казались непобедимыми, начинали походить на дрожащих стариков. Так было на войне против тидонийских ортодоксов, конечно, и во время злополучной кампании по Сехарибским равнинам, где он чуть не умер от лихорадки. Но еще чаще он вспоминал о том, как в Первой Священной Войне самая крупная армия Трехморья, пройдя далеко в глубь Фанийских земель, за месяцы пути докатилась до истощения и каннибализма.