Мост бриллиантовых грез - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 38

Сначала Илларионовых А. В. в адресном бюро Нижнего Новгорода отыскалось четверо. Очень может быть, что нужный им вообще жил где-то в области, однако решили положиться на удачу и обследовать сначала именно город.

Итак… Илларионов Алексей Витальевич 1928 года рождения отпадал на старте, потому что ему было далеко за семьдесят, а в купе с Константиновым ехал мужчина лет сорока.

По аналогичной причине отпадал Илларионов Анатолий Викторович 1980 года рождения.

Александр Викторович и Андрей Валентинович Илларионовы по возрасту вполне подходили оба: одному ровно сорок, другому – сорок пять. Идеально было бы заполучить их фотографии и предъявить проводнице Якушкиной, однако соваться к ней после первого ее допроса с пристрастием не хотелось ни Роману, ни Эмме. Кто ее знает, Якушкину, может быть, она теперь носит с собой в качестве оборонительного оружия вязальную спицу или кухонный нож! Любая другая женщина на ее месте так и поступила бы, между прочим. Так что снова с ней пытать удачу не стоило.

Разузнав адреса обоих подходящих Илларионовых, раздобыли их телефоны и принялись названивать. У Александра Викторовича ответил милый женский голос, который сообщил, что «Сашеньку» застать можно будет, когда закончится его двухгодичный контракт с йеменскими властями: в этой стране «Сашенька» работал врачом. Год он уже оттрубил, остался еще год. Приезжал ли Александр Викторович за это время домой в отпуск? Нет, не приезжал ни разу. А кто его спрашивает?

Эмма положила трубку.

Телефон Илларионова Андрея Валентиновича набирали не единожды, но ни разу никто не ответил. Телефон молчал глухо, мертво. Окна в квартире были зашторены, она производила впечатление нежилой. Может быть, конечно, номер телефона и адрес устарели, а может быть, тогда же, из Москвы, Андрей Илларионов уехал куда-то далеко и надолго… Даже дальше, чем в Йемен, и дольше, чем на два года.

Эмма попыталась понаводить о нем справки. Результат обескуражил и ее, и Романа. Андрей Илларионов считался в Нижнем человеком не из последних. Он оказался совладельцем сети игорных заведений под маркой «Игрок», имел долю собственности в ночном клубе «Тот свет», самом крутом в городе, и даже состоял в числе акционеров дорогущего фешенебельного ресторана «Необитаемый остров». Да, немалая ирония судьбы была в том, что именно ему случайно или не случайно достались бриллианты Константинова! Как говорится, деньги к деньгам.

Однако узнать, где именно находится сейчас Илларионов, когда вернется в Нижний и вернется ли вообще, никак не удавалось. И тогда Эмма сказала, что пора поближе познакомиться с Людмилой Дементьевой. Очень возможно, что их отношения с Илларионовым настолько близки, что она все знает о нем, о его планах и намерениях. Конечно, может статься, что Дементьева всего лишь какая-нибудь его сослуживица, что звонок ей был случайным. Однако Эмма была убеждена, что встреча с Людмилой приблизит их к цели.

Роман верил Эмме и скоро понял, что интуиция ее снова не обманула. Словно бы черти ворожили ей! Все, что ей стоило предположить, немедленно воплощалось в жизнь. Иной раз Роману начинало казаться, что Эмма просто играет в поддавки и с ним, водя его за нос, изображая неведение, хотя каким-то образом заранее прекрасно осведомлена обо всех персонажах этой истории и о том, как следует себя с ними вести и с судьбой, разыгрывая страх перед завтрашним днем, хотя способна заранее угадать, как будут складываться события, и даже с собственным отражением в зеркале, перед которым она отрабатывает эту наивную, беспомощную гримаску наивной девочки, хотя гораздо больше пристала бы ей маска женщины-вамп, искушенной, прожженной, хитрой…

Стерва?

Нет.

Да.

Роман не знал точного ответа. Слово «стерва» слишком однозначно. Эмма слишком сложна и непредсказуема. Одно можно утверждать на все сто процентов: без Эммы Роман ни за что не очутился бы там, где он очутился!

А где он, кстати сказать, очутился, а? Вообще – где он? Куда пропал?! Кое-кого это очень интересовало.

* * *

Сначала Фанни стояла на тротуаре, на рю де Прованс, под окнами массивного серого здания страхового агентства «Кураж», и делала вид, будто кого-то ждет. Потом несколько раз прошла мимо окон антикварных магазинчиков на противоположной стороне улицы. Однако они были закрыты и завешаны металлическими шторами по причине слишком раннего времени. Потом Фанни тщательно изучила витрину буланжерии, в которой хозяйка выставляла свежие торты и пирожные. Интерес Фанни ее обманул, она принялась приветливо улыбаться, ожидая, что эта взволнованная дама с бледным лицом сейчас перестанет топтаться на тротуаре, войдет в буланжерию и купит вон тот торт «Опера» за двадцать евро, или «Наполеон» за двадцать пять, или килограмм печенья «Макарони» за тридцать евро. Поест сладенького – и сразу настроение улучшится. Ведь, как известно, сладкое – лучший транквилизатор! Однако, к ее разочарованию, Фанни в булочную так и не зашла и не купила даже самого дешевого багета за семьдесят пять евросантимов. Она просто перебежала на противоположную сторону улицы и устроилась под прикрытием страхового агентства «Кураж». Сейчас восемь, через полчаса начнется рабочий день, народ валом валит в здание, можно оглядываться с озабоченным видом, якобы ты кого-то ждешь… На самом деле глаза Фанни по-прежнему были прикованы к одной из дверей напротив. Синяя дверь с черным чугунным литьем, рядом табличка с цифрой «три» и кодовый замок. Дверь заперта…

Нет, сначала люди выходили из нее один за другим. Фанни жадно ждала: вот-вот появится Роман! Появится, и увидит ее, и скажет: ты знаешь, а у матери случился сердечный приступ, она всю ночь была на грани жизни и смерти, поэтому я не мог к тебе прийти, а портабль у меня сломался, вот я и не позвонил. Или скажет, что на дом напали исламские террористы и держали всех жильцов в заложниках. Или инопланетяне, зеленые человечки, блокировали входы и выходы своими «тарелками», глушили звонки. Или трубы прорвало, и они с матерью всю ночь боролись с разбушевавшейся стихией, чтобы не затопило нижних жильцов, а аварийная бригада все никак не ехала… Да какая разница, что он скажет?! Фанни всему поверит, самому изощренному и самому неуклюжему вранью, потому что ничто не имеет значения, кроме одного: узнать, что Роман здесь, у матери, а не где-то там, куда могла увезти его Катрин…

С чего она это взяла, непонятно, однако Фанни была почти убеждена, что Романа увезла Катрин. Наверное, ей нужно было поехать на бульвар Сен-Мишель, где устроила себе студию Катрин… Разумеется, по большей части та жила в огромной квартире Лорана близ парка Монсо, на авеню Ван-Дейк, но вряд ли Катрин притащит туда молодого любовника. Нет, она будет держать Романа в своем гнездышке для тайных утех.