— Хм-м-м,— произнесла Эми, критически рассматривая меню. —
Думаю, я остановлюсь на грейпфруте, — сказала она официанту, — и, пожалуй,
черном кофе.
Элизабет и Инид обменялись взглядами.
Грейпфрут? — повторила Элизабет, уставившись на Эми. — И это
все, чего ты хочешь?
Мне нужно быть осторожной, — улыбнулась Эми, — я просто
возненавижу себя, если мой вес хотя бы чуть-чуть превысит пятьдесят пять
килограммов.
Инид сглотнула. Ее заказ — оладьи с черникой, апельсиновый
сок и чай — казался чрезвычайно изобильным по сравнению с этим.
Мне тоже принесите оладьи, — попросила Элизабет, улыбаясь
Инид.
Уж тебе-то, Лиз, нечего беспокоиться, — проговорила Эми,
задумчиво поигрывая ложкой. — Некоторым людям ужасно везет!
Инид не произнесла ни слова. Опустив глаза, она также играла
чайной ложкой.
Только вспомни, сколько мы съедали после уроков? — сказала
Эми, хихикнув. — Этого было достаточно, чтобы накормить лошадь! Пирожные,
молочные коктейли, а потом еще пирожки на арахисовом масле, которые делала твоя
мама.
А твоя мама всегда покупала самую вкусную еду, — напомнила
ей Элизабет. Она повернулась к Инид, пытаясь вовлечь ее разговор. — Тебе бы
стоило увидеть кладовую Саттонов! Их кухня напоминала кондитерскую. Обычно мы
наедались там до тошноты. — И она расхохоталась, вспомнив об этом.
Похоже, что вам двоим было ужасно весело, — сказала Инид без
каких-либо эмоций в голосе. '
Весело?— переспросила Эми, приподняв брови в притворном
удивлении, я захихикала. — Мы с Элизабет не раз попадали в такие переделки!
Помнишь, как мы закрыли наши велосипеды на один замок и долго-долго не могли
его открыть;
Элизабет застонала, вспомнив об этом, и продолжила — Нам
пришлось тащить их на себе всю дорогу от школы до дома. Должно быть, мы
выглядели ужасно глупо.
— А когда мы примеряли одежду моей мамы и она нас застукала
за этим занятием?..
— Звучит просто потрясающе, — проговорила Инид, продолжая
вертеть в руках серебряную ложечку. — Похоже на то, что вам двоим...
Смотрите, — перебила ее с улыбкой Эми, — вот и наш заказ.
Возьми хотя бы немного моих оладий, — взмолилась Элизабет,
подвигая к Эми свою тарелку.
- Ну уж нет, спасибочки, — она неистово замотала головой,
поглядывая краем глаза, как Инид берет кусочек сливочного масла и опускает его
в осветленную патоку.
Инид глубоко вздохнула. Элизабет улыбнулась ей и подумала:
«Все не так уж плохо! И чего я так боялась?»
— Как ты себя чувствуешь, снова оказавшись в Ласковой
Долине? — спросила Инид. Это был первый вопрос, который она смогла наконец
задать Эми. И он стоил ей немалых усилий.
Эми взяла дольку грейпфрута.
- Просто великолепно! — от всей души воскликнула она. —
Конечно, немного волнуюсь, как я приживусь в школе и все такое прочее. Но снова
возвратиться домой... ну, я полагаю, любой переезд всегда связан с какими-то
опасениями, в каком бы возрасте ты ни был.
Инид на мгновение закрыла глаза. Ей трудно было поверить,
что эта уравновешенная эффектная девушка может о чем-либо переживать
Ты волнуешься не из-за учебы? — спросила она наобум, отломив
кусочек оладьи.
Учеба? — вытаращила на нее Эми свои серые глаза, ставшие
круглыми от изумления. — Кого может беспокоить учеба? — Она откинула волосы
назад и улыбнулась Инид обворожительной улыбкой. — Нет, — призналась она, —
боюсь, что я немного застенчива, вот в чем дело.
«Застенчива? — скептически подумала Инид. — Кого она
пытается обмануть?»
Она взглянула на сидевшую напротив Элизабет, будучи
совершенно уверенной, что увидит на лице подруги если не неодобрение, то, по
крайней мере, недоумение. Инид всегда высоко ценила вкус Элизабет и
прислушивалась к ее мнению. Она-то уж наверняка поймет, что Эми Саттон строит
из себя неизвестно что!
Но, к своему удивлению, Инид увидела, что Элизабет смотрит
на Эми через стол нежным взглядом.
— Ты прекрасно приживешься в школе! — восторженно
воскликнула Элизабет. — Не правда ли, Инид?
Инид сглотнула.
О... да, — поспешно подтвердила она. — Конечно.
Было бы хорошо встретиться завтра после занятий, чтобы я
могла показать тебе редакцию нашей газеты «Оракул», — предложила Элизабет Эми.
— Я уверена, она тебе понравится! Она гораздо лучше организована, чем та
газета, которую мы делали с тобой в пятом классе, Эми.
«Оракул»? — безучастно повторила Эми. — А, ты говоришь о
школьной газете? О той, где Джес ведет колонку «Мисс Несчастная Любовь»?
— Элизабет ведет там колонку «Глаза и уши», —
попыталась восстановить справедливость Инид. — Она — один из наиболее важных членов
редколлегии «Оракула».
Эми приподняла брови.
— Неужели? Лиз, это же замечательно. Я буду ужасно
рада, если ты покажешь мне все входы и выходы, другими словами, возьмешь меня
под свою опеку, по крайней мере, на первых порах. И ты тоже, Инид, — добавила
она, обращаясь к девушке с каштановыми волосами и улыбаясь ей. Эта улыбка
показалась Инид такой неискренней, что она внутренне содрогнулась.
Не зная, что ответить, Инид прикусила губу.
— Извините меня, девочки, я на одну секунду, —
произнесла Эми, с шумом вставая из-за стола и направляясь в женскую комнату,
прежде чемкто-либо из них успел ответить.
Улыбаясь, Элизабет наклонилась вперед.
— Разве она не прелесть, Инид? Я же говорила тебе,
что с ней так просто общаться!
Инид положила вилку на стол. Она вдруг почувствовала, что
потеряла всякий аппетит. Внимательно посмотрев на Элизабет, Инид по выражению
ее лица поняла, что та говорит совершенно серьезно: ей на самом деле нравилась
эта девушка. Но, в конечном счете, Эми Саттон была ее самой близкой подругой, и
она действительно считала ее прелестной!
Почувствовав себя не в своей тарелке, Инид отвернулась. Она
вряд ли могла сказать Элизабет всю правду: что считает Эми Саттон тщеславной и глупой.
Это был далеко не лучший способ разрядить возникшую между ними неловкость.
— Она кажется очень симпатичной, — солгала Инид,
глубоко вздохнув и ожидая, когда Элизабет, знавшая ее лучше, чем кто-либо,
поднимет голову и спросит, что произошло.
Но, похоже, Элизабет даже не поняла, что Инид огорчена.
— Я так рада твоим словам! — серьезно сказала
Элизабет. — Если бы вы не понравились друг другу, я бы просто не знала, что
делать.
Инид сглотнула, пристально глядя на подругу и не говоря ни
слова. «Элизабет, — подумала Инид, — вполне понимает мои чувства, равно как и
чувства Эми Саттон». Инид была совершенно уверена в том, что нравится Эми даже
меньше, чем та нравится ей! «Бедняжка Элизабет, — сочувственно думала Инид, —
такая милая и доброжелательная, и она просто не хочет видеть, что ее подруги не
оправдали ее ожиданий».