— Хорошо. Давайте начнем с тех, что вы можете описать.
— Ну, тогда перескажу недавние. Вот что было в них: я в вашем кабинете, лежу на кушетке, в камине горит огонь. Вечереет. За окном мокрый снег — слышно, как холодные капли барабанят по стеклу и…
— Подождите секундочку. В моем кабинете?
— Да.
— А я? Я есть в ваших мыслях?
— Да. Вы приглушаете свет красной лампы, и освещение в основном исходит от огня в камине. Я даже смутно вижу, как играют языки пламени, отражаясь на потолке.
— А где я?
— Вы пододвигаете стул к моей кушетке и садитесь. Мои глаза закрыты, но я слышу ваш голос. Вы скрестили ноги — я слышу, как шуршит шелк. В это мгновение я приоткрываю глаза и пытаюсь увидеть…
— Что?
— Ну, вы понимаете, когда вы кладете одну ногу на другую, я пытаюсь разглядеть…
— Что у меня под юбкой?
— Да.
— И что, в этой грезе вы замечаете, что там?
— Нет. Не выходит.
— А если я повторяю? В ваших мечтах ведь и такое бывает? Тогда вы замечаете?
— О да. Тогда замечаю.
— А в ваших мечтах вы не видите, чтобы я расстегивала блузку — вот так?
— Вижу. Именно так и расстегиваете!
— Снимаю ее? Бросаю на пол? Вот так…
— Да.
— А вы чувствуете аромат моих духов, когда я нагибаюсь над вами — вот так?
— Да. Я вдыхаю его, наслаждаюсь им, задерживаю в груди.
— Может быть, я целую вас в губы, вот так?
— Да.
— И дотрагиваюсь до вас… здесь?
— Да.
— И что вы при этом чувствуете?
— Как будто я тону. Как будто падаю в пространстве.
— Я скучала по тебе, Алекс. Так скучала…
— Останьтесь, док.
— Да, я здесь. Теперь я останусь с тобой.
22
Виктория Свит еще раз посмотрела на себя в зеркало, стоя в прихожей.
Волосы? В порядке.
Макияж? В порядке.
Платье? В порядке.
Украшения? В порядке.
Трезвый ум? Ну, может быть, с трезвым умом не такой уж порядок, но какая разница! Она влюбилась. Они с Алексом провели такой чудесный час вдвоем, а ей уже не терпелось увидеть его снова. Одеваясь, она представила, как он стоит перед зеркалом и бреется, чувствуя, может быть, то же самое, что и она.
— Да-да! — радостно воскликнула Виктория, глядя на свое отражение, и надела самое теплое зимнее пальто. Она вышла на улицу. Стокли ждал в машине, припарковавшись на обочине с включенным двигателем. Мокрый снег наконец-то прекратился, но температура резко понизилась.
Каким-то образом ей удавалось идти по скользкому тротуару, совершенно не поскальзываясь. Стокли уже стоял у пассажирской двери, держа ее открытой. Держать дверь открытой? Это явно было не в традициях Стокли.
— Добрый вечер, мисс Вики, — сказал он. — Вы выглядите особенно здорово сегодня. Прямо в идеальной форме.
— В идеальной форме? — удивилась она, забираясь в машину. — Догадываюсь, у кого ты нахватался таких выражений.
Стокли улыбнулся, захлопнул за ней дверь и, обойдя машину, сел за руль, ужасая своей исполинской фигурой.
— В идеальной форме, так и есть, — сказал он.
— Хорошо, Сток, — снова начала она. — К чему вся эта суета?
— К чему вся какая суета? — Он завел двигатель «Хаммера» и вырулил на заснеженную улицу. В машине было достаточно тепло.
— Ну, зачем придерживать мою дверь открытой, например, и все эти дурацкие комплименты?
— Действую согласно приказу, — ответил Сток. — Босс говорит — «прыгай, старина Сток», и я буду скакать, как кот, у которого по хвосту грузовик проехал. — Сток хлопнул по колену, издав радостный возглас.
— Ты что, принимаешь какие-то препараты, Сток? — спросила Вики, улыбнувшись. — Могу чем-нибудь помочь. Я ведь доктор!
— Алекс сказал — «Сток, будь учтив с Вики», я и стараюсь, — пояснил Стокли.
— Странно. А я думала, ты и так всегда учтив.
— Стараемся. Но босс, видно, хочет сделать из меня зануду.
— Зануду?
— Именно. Он просил, чтобы я ради тебя надел эту чертову спортивную куртку. Да и сам он сегодня какой-то официальный. Напялил смокинг. Он на них помешан. Мне кажется, что он и в дешевую забегаловку отправился бы в смокинге.
— Так ты считаешь, он со странностями?
— Черт побери, да все на этом свете со странностями. Ты-то должна знать лучше других.
Вики кивнула и сказала:
— Я имею в виду, ты считаешь его немного… ненормальным?
— Конечно считаю! Нормальных людей раз-два и обчелся! Может быть, я и не всезнайка, но одно знаю наверняка: Алекс Хок — отличный мужик. Может, даже лучший из тех, кого я знаю. Он сказочно богат, но при этом и достаточно щедр, чтобы одаривать окружающих.
Вики задумчиво молчала, пока они ехали дальше. Сток, миновав множество поворотов, наконец-то подрулил к джорджтаунскому клубу. У входа появился швейцар, немедленно открывший Вики дверь.
Перед тем как войти, она сказала:
— Спасибо, Сток. Я совсем не хотела, чтобы ты охарактеризовал Хока с негативной стороны. Я люблю его. Просто надеялась, что ты поможешь мне понять его лучше.
— Я понимаю. Он иногда поступает странно, странно одевается, говорит. Наверное, чертовы английские манеры. Но все равно этот парень — молодец.
— Я согласна с тобой, — проговорила Вики, тряхнув волосами, — он молодец. — Она одарила Стока воздушным поцелуем и уже собиралась войти — на ветру было довольно холодно.
— Скажу тебе кое-что, Вики, — произнес ей вслед Сток.
— Да?
— Его женщины постоянно приходили и уходили. Они гонялись за Алексом всю жизнь. Но все напрасно. Ни об одной он столько не думал, как о тебе.
— Спасибо, Сток.
— Я дал тебе намек. Если хочешь поймать Алекса Хока, никогда не гоняйся за ним.
— Никто не собирается ни за кем гоняться, — успокоила его Вики. — Поверь мне.
— Верю. Должно быть, поэтому он так счастлив в последнее время.
Метрдотель даже не обратил внимания на вошедшую женщину. Новенький, подумала Вики. Не знает еще, кто я. Когда он наконец оторвал взгляд от списка предварительных заказов, то каким-то образом ухитрился посмотреть на нее свысока, хотя сантиметров на тридцать был ниже.
— Oui?
[13]
— обратился к ней мужчина, неизвестно почему предположив, что она француженка.