Любовь по Интернету, или Подари ему весь мир - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Тарасевич cтр.№ 3

Но вот выясняется, что у мужа хватало энергии не только на работу, но и на левые романы. И это зашло настолько далеко, что он собирает вещи и уходит от нас.

При всей своей балбесистости и безалаберности Димка – все-таки не дурак. И не может не понимать, что обрекает девочку расти безотцовщиной. Что все эти алименты и воскресные свидания все равно пахнут горем, неловкостью и безнадежностью. Наверное, если отец – алкоголик, который пьет не просыхая и истязает своих домашних, тогда ребенку уж лучше вообще жить без отца, чем каждый день страдать от такого урода. Но мы же с Димкой – воспитанные, адекватные, успешные и интеллигентные люди. До недавних пор у нас была обычная, нормальная семья. Так что он, безусловно, делает несчастной нашу дочь. И при этом еще цинично улыбается и говорит, что ничего страшного не произошло, что все будет хорошо…

«Мужчины – это животные, по-хорошему с ними нельзя. Их надо дрессировать. И, главное, пинать побольше. Как ни странно, им это нравится…»

– Почему ты головой все время вертишь? – с искренней заботой поинтересовался Димка, запихивая в сумку стопку рубашек. – Может, тебя продуло? Смотри, осторожнее, шею застудить – это тебе не шуточки.

Я не стала ему ничего объяснять про Арину Иванову, сверлящую мне мозг кусками своих текстов. Я вообще не знала, что мне говорить.

Просить остаться, унижаться, умолять? Так всегда делают героини книжек, которые я редактирую. Совершенно безрезультатно. Честно говоря, с трудом представляю, чтобы мужик, собирающий вещи, внял уговорам жены, укорам совести, задумался о детях. Если такая ситуация со сбором манаток возникает в принципе – значит, нет у мужчины ни совести, ни ответственности. Одни половые инстинкты – а к ним апеллировать бессмысленно.

Еще при таком раскладе оскорбленная супруга обязательно должна спросить: «Кто она?!» Мне кажется, я и так знаю ответ на этот вопрос. Избранница Димки лет на десять меня моложе, ноги у нее длиннее. Я-то на свою внешность не жалуюсь, и мордашка симпатичная, и фигура отличная. Но смысл мужу менять меня на экземплярчик похуже? Никакого. Его новая избранница, безусловно, молода и красива. И вкуса к жизни у нее пока еще побольше, чем у меня. Она же еще от Димки не родила, все на себе – и дом, и работу – не тащит.

«Юлька, Юляша, Юленька! – вдруг лихорадочно зашлось болью сердце. И, елки-палки, я почувствовала, как по щекам заструились обжигающие слезы. – Ей четыре годика уже, она болтает вовсю, она все понимает. Какой же ты, Димка, козел! Вот ты сейчас свалишь, а Екатерина Евгеньевна, наша няня, приведет дочь с прогулки. И что я скажу ребенку? У нее такие чистые глаза и пухлые щеки, а волосики, шелковистые, молоком пахнут. Юляша спросит: «Где папа?» Что я ей скажу? Сегодня, завтра, через неделю? Что, что?..»

– Не плачь, Даш, – Дима попытался меня обнять, я резко отшатнулась. – Извини. Но ты не плачь, не надо. Я же все тебе оставлю, и квартиру, и машину. Ты теперь невеста с таким приданым будешь! Одна не останешься, точно! Еще лучше меня парня себе найдешь.

Предатель старательно меня утешал, а я с болью думала о том, что хуже и его найти мужчину действительно сложно. Или мне все-таки порадоваться, что мы не будем долго и муторно делить имущество? Сейчас ведь это модно: в каждой ситуации уметь видеть хорошее?

Господи, Господи, как же болит сердце.

И как жалко Юляшку…

«Когда за ним захлопнулась дверь, мне показалось, что грянул выстрел, который разнес мою душу вдребезги…»

Повторенье – мать ученья, шизофреническую пластинку заело, неужели маразм до безобразия цикличен? Я ведь уже вспоминала полчаса назад именно этот отрывок.

Впрочем, определенно, Арина Иванова – мудрая женщина, у которой большой жизненный опыт. Ее сентенции раньше казались мне излишне пафосными. Никогда бы не подумала, что звук закрывающейся двери может действительно причинять такие невыносимые страдания…

– Даша! Забелина, я с тобой разговариваю, отлипни от компа, твою мать! У меня к тебе очень-очень серьезный разговор! Пойдем, покурим!

Если бы с таким предложением ко мне обратился кто угодно, кроме Иры, я бы разразилась лекцией о вреде никотина. Но с Иркой вести такие разговоры совершенно бессмысленно. «Редактировать чужую писанину без табака я еще могу, а вот выдавать собственную – нет. Так что для меня сигареты – производственная необходимость. И потом, должен же быть в рядах адептов здорового образа жизни хоть кто-нибудь эксклюзивный!» – заявляла Ирина на все призывы наших девушек-редакторов задуматься о своем здоровье. Впрочем, в каком-то смысле она, действительно, не типична и эксклюзивна, не только редактирует чужие романы, но и пишет собственные. Кипучей Ириной энергии хватает на все: редактировать, сочинять чудесные легкие книги, строить глазки всем парням из редакции мужской прозы. Как-то мне пришло в голову, что если запрячь Ирку в плуг и пахать на ней поле, она запросто обставит лошадь, которая устанет, и даже трактор, который сломается от неимоверной нагрузки. А Иришка только рассмеется и оглядит вспаханную территорию в поисках подходящего объекта для флирта. Вот ведь, слава богу, сил и энергии у человека!

Бороться с Иркиным пристрастием к курению я давно прекратила. Но стоять рядом с ней возле лифта, в клубах сизого вонючего дыма… Фу, гадость какая!

– Может, лучше в кафе спустимся? – я потянулась за сумочкой. – Время как раз обеденное почти.

– У тебя сегодня обеда не будет! – Ира жизнерадостно улыбнулась.

И я невольно ею залюбовалась. Все-таки она – красавица, голубые глаза, огненно-рыжие волосы, сочные, чуть тронутые прозрачным блеском губы. И кожа у Ирки отличная, гладенькая, смуглая, оливковая. Она меня на три года старше, мне тридцать два, ей – тридцать пять. Но у меня уже на лбу и под глазами наметились морщинки, а у Иры – лицо двадцатипятилетней девушки. Впрочем, с учетом того, что я пережила, всего пара моих морщин – это пустяки. Мне кажется, что душа с уходом Димки превратилась в рассохшуюся пустыню, где нет и никогда не будет жизни…

– Какой обед?! – Ирка перегнулась через мой стол, чуть не снесла стопку распечатанных рукописей и ущипнула меня за животик, который после развода из «пресса кубиками» медленно, но верно мутировал в «брюшко валиками». – Ты посмотри на себя! На кого ты похожа?!

Я невольно бросила взгляд в висевшее на противоположной стене зеркало. И решила, что из анемичной темноволосой стильной «француженки» я превратилась в «итальянку». Но речь, конечно, только о более округлых формах. Потухший взгляд, обиженные складки у губ – проявлений типичной южной жизнерадостности в моей внешности нет и следа. Вот почему, наверное, я все чаше предпочитаю смотреть в рукопись, чем на собственное отражение.

После ухода Димки и последовавшего затем развода, казавшегося каким-то нелепым дурным сном, формально моя жизнь не очень-то изменилась. Я по-прежнему много работаю. Юленькой занимается Екатерина Евгеньевна. Поскольку бывший муж исправно дает деньги на ребенка, я решила не отказываться от услуг няни и не отдавать дочь в детский сад, потому что Юлька там цепляет одну инфекцию за другой. Дима действительно оставил мне подаренную на тридцатилетие машину – резвую светло-серую «Toyota Rav 4». Все в принципе осталось как прежде. Дочь менее болезненно, чем я ожидала, перенесла разрыв родителей. Но вот уже полгода меня не покидает ощущение, что в моей жизни просто выключили свет. Не было ни одного дня, чтобы я не вспоминала Диму, его глаза, поцелуи, дурацкие шуточки и оригинальные сюрпризы. Я даже не думала, что привязалась к нему настолько сильно и что так трудно буду переносить разлуку. Когда все только начиналось, я боялась за дочку. В итоге она справилась, а я – нет. Оказывается, любовь мужчины согревает жизнь. Оставшись без нее, замерзаешь. Я сама часто утешала подруг, оказавшихся в таких ситуациях. Говорила: «Если из твоей жизни что-то уходит, это значит – освобождается место для чего-то нового». Ерунда полная. Ничего не освобождается. Мужа уже давно нет рядом, а я, кажется, до сих пор слышу его голос, пытаюсь обнять спросонья родное тело. Оказывается, единственное, чего хочется – это накрыться спасительным пледом прошлого. Все вернуть. Только взяв пригоршню осколков, понимаешь, как прекрасна была не разбившаяся любовь, сколько счастья и тепла она дарила…