Чего хотят женщины? Наука о природе женской сексуальности - читать онлайн книгу. Автор: Даниел Бергнер cтр.№ 33

Вскоре после того у Софи закончились те отношения, в школе медсестер Пол сменил свой голубой медицинский халат на темно-синий костюм и провел презентацию на заранее оговоренную тему. Предполагалось, что он рассмотрит этическую дилемму, с которой может столкнуться медсестра, однако Пол превратил все в игру «Своя игра», в которой он был ведущим, а сокурсники получали очки за правильные ответы на вопросы и анализ проблемы. Пол был очень оживлен и этим привлек внимание Софи. Она любовалась его изобретательностью и рвением, он ничего не пустил на самотек. Ее воспоминания о том, как она в красках исполняла роль женщины, готовой к похоронам, начали таять…

В начале их первого свидания, после флирта по телефону, Пол свернул к обочине, остановился, захлопнул дверь, открыл багажник и вернулся с букетом роз, сказав, что решил не приносить цветы к двери ее дома, потому что она жила с родителями и это могло смутить ее. Она была очарована как этим намеком на застенчивость, так и тем, что он купил букет. Софи и Пол были очень осторожны. Их свидания могли длиться всю ночь, но тем не менее они откладывали секс в течение двух месяцев, чтобы оказаться не у нее и не у него дома: он тоже жил вместе с родителями. Они запланировали свидание. Он забронировал номер в соседнем отеле. Когда они в первый раз закончили заниматься любовью – секс был коротким, как она и предполагала, с учетом того, сколько они его ожидали, – слезы хлынули у нее из глаз.

Он спросил, не больно ли ей. Она уверила, что нет. Он спросил, не разочарована ли она. Она ответила, что разрыдалась потому, что думала, что никогда больше не будет заниматься сексом с новым возлюбленным, и он, понимая, что она благодарна ему, сказал ей, что то же самое чувствует и он. Она чувствовала, что внутри ее гложет раскаяние и сожаление, ощущение потери, но скоро их тела снова сплелись, и на сей раз любовные ласки длились достаточно долго. За следующие два года, пока они не поженились и не начали жить вместе, они тайно встречались, ухитряясь находить время, когда могли заняться сексом в доме своих родителей, не вызывая у них дискомфорта. Осознанное намерение, сопровождавшее это сотрудничество, простое признание желания друг друга, отсутствие робости в чувствах, показало им, что при помощи простоты и искренности можно создать особый вид волшебства.

Открытость не привела к скуке. Их эрос не зависел от тревоги ожидания или волнения, если желание приносило желаемую награду. При трех маленьких детях кое-что оказалось невозможно. То, что ей почти наверняка придется подниматься к детям, прерывая ее ночные утехи с Полом, означало, что Софи больше не могла спать обнаженной, так что теперь не возникало удовольствия от ощущения своей наготы, всегда бывшей такой провокационной. Взрыв детской энергии по утрам в субботу означал, что эти часы их желания – ее и Пола – уже не могли длиться столько, сколько им хочется. А в последнее время его учеба отобрала часть вечеров, которые они проводили вместе. Но отвлекающие факторы и усталость не погубили страсть. Отсутствие вероломства и обмана укрепляло притяжение между ними.

«Мы совсем не прибегаем к хитростям, – сказала Софи. – Я могу сказать: “Ты собираешься обратить на меня внимание сегодня вечером?” Или он скажет: “Сегодня у нас что-нибудь будет?” А я ему отвечаю: “Ну, если ты закончишь свою учебу и поднимешься ко мне прежде, чем я засну…” Или мы договариваемся проснуться в три утра».

Она продолжала: «Мы никогда не перестаем восхищаться друг другом. Я могу сказать: “Твоя новая стрижка великолепна”. И он все еще постоянно говорит мне, как хорошо я выгляжу, даже после рождения детей. Вот одна из его любимых фраз: “О-о-о, ты мне так нравишься в этих джинсах. Можно я в них залезу?” И мы взахлеб целуемся на кухне. В то время, пока мы смотрим телевизор, я трогаю его или он касается моей груди, даже если почти нет возможности перейти к сексу. Мне нравится, что он любит видеть меня в обтягивающих серых брюках для йоги, которые я раньше носила в школе медсестер».

«Фантазия – это лишь способ. Когда вы живете с одним и тем же мужчиной в течение долгого времени, нужно использовать свое сознание, чтобы порой сбежать на сторону».

Затем, внезапно, она перешла к тому, о чем раньше не упоминала. Софи была поклонницей бейсбола, и когда испытывала затруднения с достижением оргазма или хотела заняться любовью с Полом, но чувствовала, что возбуждение далеко, она старалась думать о шорт-стопе команды New York Yankees Дереке Джитере. Она улыбнулась комичности этого признания. «Такое случалось нечасто, лишь изредка, – пояснила она. – Джитер – стопроцентный янки. Высокий, всеамериканский, все любят его – он такой! Он приходит домой ко мне после победы в мировой серии. Он все еще в своей спортивной форме, бросает меня на кровать и начинает безумно целовать – всю, и врывается в меня без подготовки. Он просто насилует меня».

Но все же, даже когда Софи представляла другого мужчину, она практически не чувствовала отстраненности от мужа. Они никогда об этом не говорили. «Мы никогда не задавали друг другу вопросов. Я не думаю, что вашему партнеру нужно это знать. Фантазия – это лишь способ. Когда вы живете с одним и тем же мужчиной в течение долгого времени, нужно использовать свое сознание, чтобы порой сбежать на сторону. Я все еще с ним, мне нравится касаться его. Он по-прежнему тот, кто мне нужен».

Увеличенный снимок – женщина в полосатой, как зебра, ковбойской шляпе лежит на синем надувном матрасе в конце бассейна, там, где мелко. Смотревшей на нее Пэсси было уже ближе к шестидесяти. Женщина лежала на спине, одна ее нога свисала с матраса в воду. Длинные темные волосы ниспадали из-под черно-белой шляпы, одну лодыжку украшала тонкая цепочка, а между волосами и лодыжкой находилось весьма стройное тело. «Вокруг нее крутилось около дюжины парней, – сказала Пэсси. – Она была обнажена. Большие груди. Она была открыта, эти мужчины ласкали каждую часть ее тела».

За сорок лет до этого, когда особняки ее родного города, на которые до этого смотрели лишь издалека и с невероятным почтением, раз в году открывались для широкой публики лишь на неделю, весной, как это предписывалось традицией, Пэсси была выбрана играть роль хозяйки дома. Некогда через этот городок в Южных Штатах проходили огромные партии хлопка. Через сто с лишним лет, в конце 50-х – начале 60-х годов XX века, когда Пэсси училась в средней школе и колледже, город сосредоточил всю свою гордость за свое прошлое в этом ежегодном шоу. Пэсси сидела в одной из галерей. Цвела сирень, пурпурные и белые цветы арбузов покрывали лужайки и каскадом спускались вдоль дорожек. Бледно-розовая юбка Пэсси на обручах была похожа на пенную волну. На ней были длинные перчатки в цвет платья. «Это создавало ощущение ирреальности, – рассказывала она о том времени, – вырасти в то время и в том месте».

В двенадцать лет в баптистской церкви на Юге, где ее отец преподавал в воскресной школе, а Пэсси пела в хоре, она встала перед алтарем, чтобы священник прижал руку к ее голове, а затем опустил в крестильную чашу, чтобы спасти ее душу. Позднее, когда она уже была подростком, она поклялась соответствовать требованиям маленьких южных дебютанток «всегда блюсти свою честь» и «быть настоящей достойной американской девушкой». В лучшем женском колледже региона ее учили, как изящно и скромно садиться в автомобиль и выходить из него, как остановиться и пропустить джентльмена, чтобы он повел ее под руку вниз с лестницы, и как позировать на групповой фотографии, если она сидела в переднем ряду: скромно согнув ноги и руки в одну сторону, так, чтобы тело приняло изящную и достойную S-образную форму, а шея держала голову идеально прямо. «По сей день я смотрю на снимки и думаю, что, если бы женщины сидели как следует, они выглядели бы намного лучше».